Светлана Низова - Без чувств

– А были те, кто хотел избежать очистки? – раздался голос в глубине класса. Ана оглянулась и с испугом осознала, что вопрос исходил от нее.

– Ученица Ана, встаньте. Чем вызван данный вопрос? – голос профессора Ченза был суров, как подобает данной ситуации.

– Простое любопытство. – пролепетала Ана, понимая, что закапывает себя еще глубже.

– Вы же знаете, что любопытство, как и другие подобные чувства, в нашем государстве, и конкретно в нашем Городе не допустимы. Если еще раз я услышу от вас или вот ваших одноклассников что-то подобное, то буду вынужден доложить руководству школы, чтобы они приняли меры о повторном прохождении вами очистки.

– Простите, профессор. Я не чувствовала любопытства. Просто я надеялась, что вы развеете мои сомнения. – попыталась объяснить Ана.

– Садитесь, и впредь следите за своей речью. Это относится ко всем! Что же касается ваших вопросов и сомнений, я отвечу. Наши власти всегда учитывают интересы всех граждан, ОЧИСТКА была добровольной, и все жители города приняли решение о ее необходимости. Именно поэтому мы с вами сейчас живем в прекрасном, свободном от чувств государстве, где ни у кого из вас нет привязанностей, злых умыслов, вы не выйдете на улицы Города с желанием убить своего соседа, ведомые жаждой наживы. – профессор настроил интонацию до допустимо строгой. – Уже через два месяца вы станете взрослыми, смените свою форму на более серьезную, синюю. У вас появятся новые обязанности, вы должны будете выбрать себе пару для совместного быта, ведения хозяйства, продолжения рода. Вы начнете приносить пользу своему Городу и государству, которое так заботится о вас, оберегает от зла и жестокости, пусть таким, но очень действенным способом. Ана, вы все поняли?

– Конечно, профессор. Еще раз приношу извинения вам и своим одноклассникам.

– Ученики, мы простим Ану? – обратился к классу Ченз.

– Да, профессор. – хором ответил класс.

Больше до конца лекции инцидентов не возникало.

Учебный день как обычно длился до вечера. После обязательных занятий выделялось несколько часов на подготовку к семинарам, проектным заданиям и экзаменам. Ана была намного умнее своих сверстников, что не раз подмечали педагоги, и награждали ее дополнительными заданиями для увеличения способностей, рассчитывая, что в скором будущем она пополнит ряды их коллег педагогов. Перечить старшим было запрещено категорически, да и такого желания ни у кого не возникало, а если вдруг бунтари возникали, то тут же отправлялись на повторную очистку, после которой, по слухам, убивались внутри человека даже базовые потребности, поэтому Ана смиренно выполняла все задания, проводила много времени за учебниками и всячески стремилась доказать свою важность этому обществу в будущем.

Обратно из школы домой Ана шла так же семь минут, после которых переодевалась в домашнюю одежду, спускалась на кухню помочь матери готовить ужин, после которого в выделенные государством двадцать минут общения в кругу семьи, делилась событиями прошедшего дня. Ее родители были медиками – папа хирург, а мать при нем медсестра. Довольно часто государство определяло, что супруги должны работать вместе, по подсчетам социологов это увеличивало производительность труда. Ана коротко рассказала, что сегодня посетила уроки истории, математики, чистописания и физической нагрузки, после которых готовилась к семинару по анатомии и экзамену по химическим соединениям. Мать и отец поделились историей об успешно пришитом пальце, который рабочий повредил на фабрике, а Найк показал пропись, в которой он записал первые слова на занятиях по чистописанию в первом классе. Затем каждый пожелал другому спокойной ночи и отправился на подготовку ко сну, которая занимала отведенные 20 минут.

Ана быстро помылась, надела пижаму и улеглась под теплое одеяло. Внутри нее были какие-то странные тянущие ощущения, продолжавшиеся еще с лекции по истории. Когда она говорила профессору о любопытстве, она не соврала. Действительно ее что-то подтолкнуло к этому вопросу. И это что-то было не в голове, а где-то глубже. Она очень не хотела начать чувствовать, особенно если не суметь это скрыть. Через несколько лет после ОЧИСТКИ выяснилось, что она прошла не очень тщательно. Оставались люди, находившиеся на момент распыления газа в закрытых помещениях и вдохнувших его гораздо меньше необходимого. Один раз Ана уже поймала себя на желании обнять маму или брата перед сном, или взять папу за руку, когда они переходили улицу, но она настолько боялась этого желания, что начала контролировать себя слишком жестко, отказываясь даже от разрешенных прикосновений вроде пожатия руки при знакомстве.

Ана знала, что мама, папа и брат ей не кровные родственники, но в государстве это не имело значения. Ее кровные родители пропали во время ОЧИСТКИ, и Ану распределили бездетной паре. Затем государство выделило еще и Найка, родители которого погибли в автокатастрофе. По общепринятым стандартам в семье желательно было иметь два или три ребенка, но никак не меньше. В итоге семья Аны всем стандартам соответствовала.

Как любая прилежная ученица и гражданка своего государства Ана старательно выполняла все предписания, и перед сном думала об учебе, о трудовом будущем, о чудесном и светлом Городе, в котором ей так хорошо живется. Но под эти правильные мысли было как-то не по себе. Внутри что-то так и продолжало тянуть, настолько сильно, что Ана сжала зубы, чтобы не застонать в голос.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.