Эдвард Уолдо - Венера плюс икс. Мечтающие кристаллы

Нет, Чарли не станет вопить. Хотя и рисковать не будет, а двинется вперед ползком. Бледный как смерть, он дотянулся сквозь панели до места, по которому хлопал ладонью незнакомец, и, в свою очередь, хлопнул.

Ладонь его встретилась с чем-то твердым и на ощупь вполне надежным.

Продвигаясь вперед на коленях, вытянув вперед одну руку, стараясь не смотреть вниз, он проскользнул через панель и очутился снаружи. Под ним было всего футов двести пустоты, но они показались ему двумя милями.

Он вновь услышал голос своего невольного спутника. Тот, по-прежнему смеясь, жестом позвал Чарли двигаться дальше, но тому хватило и того пространства, что он уже осилил. Тогда, к ужасу Чарли, незнакомец подскочил к нему, поднял на ноги и, взяв его руку, опустил ее на нечто невидимое, но твердое, что располагалось на уровне пояса. Вот как! Перила!

Чарли уставился на свою правую руку, которая судорожно сжимала пустоту, наполненную тем не менее чем-то вполне надежным. От напряжения костяшки его пальцев побелели, а кожа на руке натянулась. Он протянул вторую руку, положил ее на перила рядом с первой и, покрепче ухватившись, огляделся. Вокруг простирались ровные зеленые поля с островками деревьев и кустов, дул легкий ветерок. Спутник Чарли произнес что-то своим певучим голосом и кивком головы показал вниз. Следуя этому жесту, Чарли глянул на землю, и у него перехватило дыхание. Слов незнакомца Чарли не понял, но, судя по интонации, это было нечто весело-задорное, типа: «Ну что, летим вниз, старина?» Чарли, нервно сглотнув, заставил себя кивнуть, и они ухнули в разверстую под ними бездну.

Чарли издал вопль, ничуть не похожий на смех.

Бон-Тон-Эллис – развлекательный центр с кегельбаном и, естественно, хорошим баром. В последнее время здесь появилось много чего нового и ранее невиданного. К примеру, на столах красуются вторые подставки для салфеток – для крохотных душистых салфеток, которыми милые дамы снимают помаду с губ. Окна теперь закрыты пышными занавесками в деревенском стиле, а стойка с кренделями и всяческой выпечкой внизу задрапирована цветастой тканью. Барменша, прежде гордо возвышавшаяся перед рядом бутылок, сейчас спускается в зал и обслуживает столики. Да и вместо обычного раньше баночного пива теперь подают вермут с содовой – едва ли не с поклонами и реверансами. Грубые бильярдные столы разобраны и вынесены, а на их месте воздвигнут сувенирный киоск.

Именно здесь сегодня вечером сидят Джанетт Рейли и ее соседка Тилли Смит над честно заработанным (особенно это относится к Тилли, первоклассному игроку в боулинг) мятным мороженым со сливками. Сидят и обсуждают насущные дела.

– Бухгалтерский учет есть бухгалтерский учет, – говорит Джанетт, – а копирайтинг – это копирайтинг. И я в толк не возьму, какого черта старому пивному пузану торчать все время в производственном отделе.

Тилли пригубливает из своего стакана и касается своей порции мороженого кончиком языка.

– Корчит из себя босса, – отвечает она фразой, которая, как ей кажется, объясняет все. Ее муж работает в отделе связей с общественностью компании «Кавалер Индастриз».

Джанетт хмурится. Херб трудится в агентстве, которое пашет на «Кавалера».

Тилли зевает. Ее муж несколько старше, чем Херб, и, в известном отношении, более крут.

– С этим народом из бухучета управляться легко, – говорит она. – Они отлично понимают, с чем имеют дело.

– А если не понимают?

– Помнишь старого Трайзера, который работает в «Кавалере»? – спросила Тилли. – Один парень из тамошнего молодняка – только не спрашивай кто, – решил, что у них в отделе стало тесновато. Он поговорил с глазу на глаз с главным боссом, сказал, что Трайзер уже мышей не ловит, и, чтобы доказать это, он готов время от времени отправлять Трайзеру липовые счета, которые тот станет принимать за реальные. В общем, заключили пари.

– И что дальше? – спросила Джанетт, возбужденная чуть больше, чем предполагала ситуация.

– Старина Трайзер учуял, что этот парень под него копает, и когда липовые счета пошли, он стал их собирать, и скоро набрал достаточно толстую пачку, чтобы можно было тому проломить башку. Но паренек был тоже не дурак, липу посылал осторожно, по листочку в день, и все это длилось недель пять, а за эти пять недель главному боссу все осточертело, он вышиб старину Трайзера из отдела и отправил куда-то наверх, в управление, где его желание быть всех умнее могло повредить только ему самому.

– Перехитрил самого себя, – усмехнулась Джанетт. – А этот выскочка – хитрый малый.

– Да уж! Попробуй укуси!

Джанетт вдруг просияла.

– Слушай! «Попробуй укуси!» – отличное название для первоклассной пекарни, – сказала она. – Если ты не против, я Хербу передам. Они как раз собираются оседлать одну кондитерскую компанию. Мороженое и булочки. Только никому ни слова, договорились?

Конечно, она расскажет Хербу, но перед этим заставит его как следует попрыгать.

На полусогнутых ногах Чарли приземлился на весенний травяной покров. Его спутник, твердой рукой обхватив его за талию, помог ему сохранить равновесие. Чарли перевел дух и выпрямился, после чего осмотрелся. Осмотревшись, он содрогнулся, отчего незнакомец еще крепче прижал его к себе. Чарли сделал над собой усилие, усмехнулся и освободился от крепкой хватки своего спутника. Тот заговорил, подкрепляя слова жестами, из которых Чарли стало понятно, что он извиняется за причиненное гостю легкое, хотя и унизительное, неудобство. Чарли вновь усмехнулся и легонько хлопнул незнакомца по спине.

Затем он посмотрел наверх, туда, откуда они только что спустились, и, отойдя на несколько шагов, бегло оглядел здание. Строение поражало своими размерами, его массивная верхняя часть нависала над ними как гигантский кулак. Оно было не менее нелепым, чем тот дом, что он увидел первым, хотя в их архитектуре имелись и некоторые различия – первый был конусообразным, этот же напоминал заваливающееся набок веретено.

Чарли и его спутник двинулись по газону, на котором не было ни дорожек, ни тропинок. Вокруг сновали существа, обликом подобные незнакомцу. Чарли боялся, что будет привлекать нездоровое внимание – его спутник по-прежнему поддерживал его за талию. Но он ошибся – никто не глазел на них, не толпился вокруг, хотя, приветствуя Чарли и его спутника, эти странные люди и посматривали с любопытством на наряд Чарли, который, естественно, казался им более чем странным.

Обойдя здание, они подошли к бассейну, в котором плескались человек пятьдесят, если не больше. В качестве купальных нарядов на них были те самые шелковистые «спорраны», которые прилегали к их телам без всяких видимых ремешков или тесемок, но к этому моменту Чарли был уже готов принять это как данность. Купальщики несколько торжественно приветствовали Чарли – кто улыбкой, кто произнесенным словом; и все они как один были рады его спутнику.