Елена Ёлкина - Ветерок от взмаха крыла бабочки

– Доброе утро, страна, – пробормотала сонная Танечка. Девушка сидела на кровати и пыталась сообразить, в какой день недели проснулась. – Блин, опять не выходной, – процедила она сквозь зубы и натянула на себя тёплое одеяло. Блинов этим утром вышла целая стопочка. Ими можно было плотно позавтракать, если бы они могли материализоваться.

Борьба сама с собой была обычным утренним ритуалом. На работу Танечка ( точнее Татьяна Сергеевна Терновская ) ходила в стиле гордой птицы-Ёжика: пока не пнёшь, не полетит. Не то чтобы она совсем не любила свою работу, просто работа не любила её.

Дорогу от дома до офиса Татьяна приравнивала к гонке по полосе с препятствиями: мало того что времени всегда катастрофически не хватало, так ещё и путь был несколько тернист. И количество, и качество этих терний изменялись в зависимости от времени года.

Старт давался легко. Только весной и осенью, в период оттепели, ступеньки у крыльца подъезда покрывались льдом, образуя ледяную горку. Вследствие чего жители дома периодически получали массаж тела разной степени тяжести.

Далее маршрут проходил по ровному участку тротуара. Но этот тротуар длился лишь несколько метров: до ближайшего угла дома, в котором проживала Танечка. Сразу за углом начиналась самая трудная часть пути, особенно в сезон затяжных дождей. По сути, это был пустырь, местами покрытый сочной травой. По ночам эта трава превращалась в музыкальный ковёр с музыкантами сверчками. Пение сверчков убаюкивало большую часть населения в смежных с ковром домах. Остальная часть не могла уснуть от пульсирующего шума насекомых. Днём трава таила в себе много опасностей. Стоило хоть немного задеть ближайшую травинку, как в небо взмывало гигантское облако мелкой мошкары и комаров.

Через пустырь тянулась узкая, но коварная тропа. В дождливое время года она превращалась в трассу для бобслея. Эта народная тропа действительно никогда не зарастала! В период затяжных дождей на ней образовывались лужи-ловушки, местами весьма глубокие.

« Ю-ху !» – уже кто-то несётся по гладкому тёмному сланцу.

« Ю-ху !» – пронёсся другой бобслеист, оставляя Танечку где-то далеко позади себя.

Однажды она увидела « Оп-ля ». Это молодой человек упал на живот и проехал по мокрой земле совсем немного. Надо признать, что трасса была не совсем гладкой и ровной. Кое-где торчали из земли камни, а местами целые каменюки.

Хуже всего приходилось старикам, но они были мудрее своих потомков и обходили трассу по самой её кромке.

На работу в такую погоду Татьяна приходила не с пустыми руками (ногами). Она всегда заботливо приносила с собой прилипший комок грязи на обуви. Поэтому при её появлении из разных углов офиса доносилось ехидное: «Свинья везде грязь найдёт».

Зимой тропа расширялась и становилась похожей на конькобежный каток. Песочком тропинки уже давно никто не посыпал.

На работе обстановка тоже царила непростая. Непростыми казались и имена некоторых сослуживцев Татьяны Сергеевны. К начальнику, Букину Рудалю Альфафовичу, не каждый решался обратиться с каким-нибудь важным-неважным вопросом только потому, что имя у него сложное.

Заместителя начальника, Охотника Игоря Петровича, тоже все старались обходить стороной, так как он действительно был охотником до всего: кто на сколько опоздал, кто о чём говорил и прочие подобные вещи очень интересовали его. А если у кого-то день рождения или юбилей какой-то случится, то жди его первым гостем за столом, ведь поесть за даром он любил охотнее всего.

Самой бесстрашной и деятельной женщиной коллектива считалась Крикунова Марзия Габдрахмановна. Попробуй ей скажи что-нибудь не так! Дураков мало! Во всяком деле она всегда первая. Никому работать спокойно не давала. Особенно тяжело сотрудникам приходилось, когда для Марзии Габдрахмановны не находилось ни какой работы. Тогда она кидалась на всех и вся, изображая бурную деятельность и закидывая несчастных сослуживцев своими указивками ( так она самолично выражалась ):

– Ложь сюда!

– Клади.

– Молчать всем! Слушать меня сюда! Все дураки, все идиоты! Всё СРОЧНО! СРОЧНО! Поняли меня? Умничать дома будете!

Такие диалоги приходилось слышать каждый день. Всё это очень раздражало и мешало эффективному протеканию рабочего процесса. От этих криков люди входили в такой ступор, что собственное имя вспомнить не могли. С такой напористой женщиной спорить было бесполезно, поэтому все дружно молчали в тряпочку и покорно выполняли её поручения. Вот так и жили они в своём уютном и милом коллективе.

Ещё работал в офисе парень Никита. Парень как парень. Тихий, спокойный и в чём-то даже гений. Тайком он поглядывал на Танечку, а для Танечки этот Никита никакого интереса не вызывал: есть – есть, нет – нет. Но кое-кто на этого незатейливого парнишку заглядывался. Им увлекалась модная дама Анжелика Алексеевна – инженер какой-то категории. Анжелика сама себе очень нравилась. Ей нравилось в себе всё, начиная от кончиков пальцев на ногах и до самой макушки на голове, и поэтому Анжелику сильно возмущал тот факт, что какой-то там тихоня совсем её не замечает.

Единственным добрым другом в этой среде Танечка считала Инну Маратовну – пожилую женщину с мягким характером и с большим жизненным опытом за плечами. Муж Инны Маратовны, Эдуард Валерьевич Шиш манцев, находился в должности главного бухгалтера, поэтому она в первую очередь ценила в людях качества щедрости и бескорыстия.

В офисе повсюду стояли цветы – живые цветы в горшочках, любимые крошки Инны Маратовны. И зимой, и летом над цветами летали бабочки: маленькие бабочки, еле заметные глазу. Все почему-то думали, что это моль, но над цветами порхали именно бабочки, очень крохотные и почти бесцветные.

Даму Анжелику эти крошечные создания безумно нервировали и раздражали.

– Выкиньте на помойку этот ваш мусоросборник! – гневно кричала она каждый раз, проходя мимо цветов.

– Чем же вам помешали несчастные растения? – ответила не без горечи в голосе пожилая женщина.

– Весь подоконник загадили своими опавшими цветами. Растения надо сажать полезные, например, алоэ или петрушку какую.