Антон Шумилов - Шёпот Судьбы

Как только первые маячки были установлены, «жуки» произвели залпы кумулятивных барражирующих личинок, и те сразу устремились к ближайшим меткам. Мощные детонации накрыли наступающие порядки Изначальных. Приматов отбрасывало с брони взрывными волнами, пламя рвалось к безупречно чистому небу, идеально чистой сиреневой глади, которое взирало на враждующие стороны, как на букашек, как на тех, кто впустую тратит свое время. Кто-то, может, и скажет, что мимолетное важно, но Вечность смеется над этим.

Броненосцы успешно проламывали порядки машин, после чего раскидывали взрывчатку, выпускали штурмгруппы и погибали в реактивном пламени тяжелых огнеметов. Атаку носорогов усиливали железношерстные четырехлапые штурмовые звери, их четыре мускулистые ноги обеспечивали блестящий натиск. Нижние лапы преобразовывались в исполинские шипы, а верхние в крупнокалиберное оружие – очень маневренная единица: шесть глаз, расположенных на голове по кругу с бриллиантовой роговицей, практически неразрушимы. Эти звери помогают держать поле боя под контролем. Отличная скорость реакции и высокая жизнестойкость с улучшенными возможностями – настоящая находка.

Штурмовой зверь несся на стреляющую в другую сторону машину, и за секунду до прыжка на невероятной скорости ему в ногу влетел срезатель. Он вырвал коленный сустав и даже не остановился. Железношкур, споткнувшись, потерял равновесие, чертыхнулся, пролетел несколько метров и упал. Едва он успел подняться, как выстрел из танка прожег в нем огромную дыру, и прежде чем он рухнул на землю, через дыру в теле штурмового зверя пронеслась штурмовая команда: две росомахи, примат и два енота. В воздухе еноты собрали взрывчатку и закинули ее в ствол танку. Их попытался уничтожить шедший вторым кругом срезатель, но росомаха лишь швырнула в него метку, и кумулятивная личинка, сразу же спикировав, нашла свою цель. Два взрыва прозвучали почти одновременно, и команда понеслась дальше. Они достигли огневой позиции – четырехствольной дальнобойной пушки малого калибра, которая без остановки прокашивала пикирующие летающие бомбы Рекомбинаторов. В эту машину со всей скорости врезался носорог, случилась детонация, еноты, среагировав и преобразовав механические руки в щупальца, притянули в укрытие примата и росомах. Оглушительный взрыв мгновенно сопровождался ударной волной, мех трепыхался, пыль и камни, раскаленные клепки и металлические обломки, дымя, сыпали сверху. Сработал боекомплект зенитной установки, носорог горел, в десантном отсеке бились животные Армии Измененных. Команда сорвалась с места. Росомаха быстро вырезала люк резаком. Из западни вырвались несколько взъерошенных енотов. Ухо одного из них резко развернулось в сторону, примат быстро схватил валяющееся рядом искрящее орудие, енот замкнул контакты, и незамедлительно последовало несколько залпов в пелену черного смога. Детонация и зарево дали понять, что цель была поражена, но едва они успели сделать и шаг, как со свистом в землю ударила авиабомба, которые выпускает Маточник. Прозвучал сильный взрыв, который, впрочем, сразу же затерялся среди прочих и, оставив огромную воронку, испепелил всё, что оказалось в радиусе, и всех.

По носорогам был открыт шквальный огонь. С лязгом и грохотом били боеприпасы и разрывали металл. Огнеметы заливали всё едкой проникающей везде смесью, зачастую десант в носорогах изжаривался еще на подходе. Ровная скальная гладь с робким травянистым покровом очень скоро испещрилась трещинами, рытвинами и глубокими проломами и провалами. С воздуха били кумулятивные снаряды, с грохотом и морем пламени детонировали боекомплекты, башни и навесные блоки взмывали в воздух. Штурмовые команды носились без остановки, перемахивая с танка на танк. В воздухе было столько умных боеприпасов, что они едва успевали покинуть машину, как гремел взрыв. Пламя огнеметов уничтожало цели десятками. На такой кинжальной дистанции снаряды Изначальных разрывали животных на части, конечности словно отпрыгивали. Так, носорог, у которого оторвало всё ниже лопаток, лежал, сопел, истекал кровью, но скреб скалу ногами в попытке куда-то бежать. Болевой шок Рекомбинаторы выключили, как и в целом боль вообще.

От горизонта до горизонта, докуда хватало глаз увидеть, шло сражение. Великое множество лишалось своих жизней, но никаких звуков не издавалось, ни воплей, ни криков. Были лишь гулкие залпы, грохочущие взрывы и шипение объятой пламенем брони и плоти. Несмотря на то, что ветра хлестали неудержимые, смрад стоял невыносимый. Черный дым тысячами курящихся потоков испачкал безупречное небо.

Танки зажимались носорогами, огнеметы старались создать непроницаемый буфер, птицы и кумулятивные личинки сыпались, словно дождь. Приматы, еноты и росомахи неустрашимо шли вперед и пытались преодолеть огнеметный вал. И вот наконец-то передислокация ударных бронтоящеров завершилась, и они готовы ударить по Маточнику.

Грозный выстрел прозвучал в некотором отдалении от сражающихся. Снаряд несся с такой скоростью, что оставлял за собой шлейф, и через несколько секунд достиг Маточника. Прогремел взрыв, но вскоре стало понятно, что удар на себя принял рой машин, которые, сгрудившись, остановили поражающее действие собой, и теперь, сверкая и поблескивая на свету мерцающим дождем, обрушивались на поверхность.

Предок улыбнулся:

– Посмотрим, как выдержите залп.

Изначальные быстро определили направление атаки. Все машины вновь пришли в движение. Рой Маточника разросся, и бо́льшая его часть двинулась в атаку.

– Было ожидаемо, дистанция отличная. Залп!

Он видел из тысяч глаз, и вдруг наступила тьма, он даже невольно зажмурился. Тишина, никаких ощущений. Миллионы сердец больше не бились, не слышались измотанные хрипы, не чувствовался жар и разгоряченность битвы, пропал азарт хищников настигнуть добычу. Предок даже не понимал, стоит он или лежит. Ощущение времени отсутствовало, сложно было сказать, сколько времени прошло. Тьма разъедала мысли, он позабыл обо всем, почему-то не думал ни о войне, ни о долге. Он даже начал забывать, кто он есть. Спокойствие разливалось по телу. Если сравнивать с этим состоянием, то всё, что было раньше, можно назвать одним словом – усталость. Эта чернота пожирала его много дней. Безысходность и опустошенность, необъяснимая обреченность начали преобладать в сознании, наступала ментальная невесомость. Он в эту минуту покинул все пределы реальности. Предок ощущал себя лишь головой без тела. Безраздельный вечный мрак обволакивал его.

– Непривычно, да? – Вдруг озарилось голосом потухшее сознание Рекомбинатора.

Предок словно подскочил на месте, вернулось всё: память, тревоги, заботы, вернулся из небытия он. Голос уничтоженного врага забыть невозможно!