Kalipso Moon - 400 000 знаков с пробелами

Моязадача была в том, чтобы просто следовать своему “игровому” сюжету, в котором я сейчас – главный герой. И я поступил так, как и планировал: вошел в зал ожидания и сел в центре зала, окруженный другими людьми. Напротив меня сидела пожилая пара, видимо муж и жена, которые разговаривали с мужчиной в зимнем плаще. Я постарался растворится в контенте этого бесшовного “игрового” мира, сюжетная линия которого остановила меня тут. Женщина рассказывала историю о своих детях: “Саша тогда только родился и много спал. А Машке уже было больше годика. Они у меня погодки. И вот слышу из комнаты истошный крик, прибегаю. Машка возле кроватки стоит, а Саша орет. И ничего понять не могу. А потом смотрю, у него на пятке укус огромный красный! Покусала его!”… И все вокруг закачали головами.

–“ Такаяновость, слышали?”, – спросил мужчина в плаще. Ему кивнули, что не слышали, и он продолжил. “Десять лет назад в мексиканском заливе на нефтяной платформе Макондо произошла авария – взрыв, пожар. Разлив нефти катастрофический.. И вот в Лондоне для ликвидации пятна создали искусственную, никогда ранее не существовавшую в природе, живую бактерию: Синтия”! И для удаления разлива нефти запустили ее в Мексиканский залив. А влияние ее на живые организмы не проверили! Поторопились пятно нефти убрать. Вначале эта бактерия питалась только нефтью. А нефть это что? Углеводород! А когда еда закончилась, бактерия никуда не делась, продолжила размножаться, распространилась по планете как Синяя чума. Ее с планктоном ели рыбы, рыб ели птицы и человек. Ну и всё, попав в организм человека, она стала с кровотоком разноситься по всем системам и разъедать все углеводородные связи.. И вот ей хватило 5 лет, чтобы добраться до берегов Китая. Рыбы выбрасываются из воды, их собирают и продают на рынке. Больных рыб, зараженных бактерией, продают как здоровых.. Что твориться!”.. И все снова закачали головами.

– “Доляответственности за все случившееся лежит и на наших плечах!”, – сказал за моей спиной Clay, которого я узнал по голосу. Пожилые люди растерянно посмотрели на него. “Мы получили планету в наследство от предков и взяли в долг у детей. И потомкам придется расплачиваться. У нас нет оправдания.” Он кивнул мне, и мы пошли на воздух, а он продолжил: “Если честно, таким детям можно возвращать «одолженную» Землю в любом виде, они сами доведут её до Потопа”.

Зазданием вокзала гудели поезда, из окон вагонов валил пар и мы шли, огибая толпы спешащих пассажиров. “Что это означает?”, – спросил я, указывая на шеврон на его рукаве. “А, это.. Это актуальный недельный календарь, который показывает в какой игре меня можно найти. Вот тут например, желтый орел, это игровой ярлык. Сейчас он уже изменился, но олды поймут, а другим не надо понимать. Рядом – мой ник в этой игре, а дальше отмечено: если зеленый, значит я в этот день выходной и гамаю, доступен в любое время. Желтый день, значит говорить могу в чате, но в игре афк. Ну а красный: нет меня, и не будет. Так что, как видишь, по понедельникам, средам и субботам я там, в субботу только на связи, без онлайна.”. Мы подошли к вагону.

– “Ним, кому тут Ним, кто заказывал доставку к вагону?”, – крутился по перрону нервный молодой человек. “Я, я, сюда”, – вдруг ответил ему Clay. “Что же вы, замерзнет же!”, – сказал курьер, расстегивая куртку и протягивая из-за пазухи небольшую продолговатую коробку с дырками.” Clay взял коробку и сразу скрылся в вагоне, но тут же выглянул в поисках меня, чтобы пригласить внутрь. Я сконфузился, потому что не хотел спорить с проводником, но с удивлением обнаружил, что его нет. “Это персональный вагон, прицепка к поезду регулярного сообщения”, – пояснил он, – “все включено, 18 мест, 9 купе. Его прицепили последним, или первым, пока не понятно. Поезд доедет до конечной, а наш вагон прицепят к другому, на другую ветку, и так пока всех вахтовиков не соберем. Мы тут считаемся “гостями заказчика”. Я ездил летом, тогда был плацкартный, сегодня купэ,” – объяснил Clay и аккуратно засунул коробку в багажный отсек.

–“ Бежатьсо мной не надумал еще? Это не надолго, всего от 400 000 до 600 000 знаков с пробелами”, – улыбнулся он по отечески. “Но решать тебе, конечно. От себя могу только сказать, что не пожалеешь. И никакой опасности для тебя там нет: документы отдать не попросят, можешь их вообще тут в городе оставить, одежду и питание дадут, проезд и проживание тоже бесплатно. Людей там не много правда, поселок закрытого типа. Но закрытого не для того, чтобы ты не вышел, а чтобы туда не вошли те, кто считает, что могут решать за других, о чем им можно говорить и о чем лучше не думать.

- “Нувот опять нет повода не выпить!”, – радостно хлопнув себя по коленям, заключил Clay, когда поезд тронулся. “Чай! только чай!”. Мы прошлись по вагону, заглядывая в каждое открытое купе и дергая ручки закрытых дверей, в попытке их открыть. Из 9 купе, 2 было закрыто. И поскольку мы были единственными активными пассажирами, он присвоил себе лидерство и расхаживал по вагону, устанавливая свои порядки. Он выбрал место для меня в другом конце вагона, объяснив, что его правила основываются на Распределении Максвелла и для того, чтобы система считалась “идеальным газом-вагоном”, она должна находиться в равновесии и взаимодействие частиц-людей должно допускаться лишь в случае, когда оно зависит от относительного положения этих людей в вагоне.” Посмотрев на меня, он добавил с улыбкой: “Если бы я выдавал ключи от шкафчиков в спортзале, то выдавал бы их не по порядку. Я сделал бы схему и произвел расчет так, чтобы люди распределялись по раздевалке равномерно, через равные интервалы, и не испытывали дискомфорта. И если ряды шкафов были бы параллельны, то следил, чтобы никому не достались кабинки напротив друг друга. Конечно же, если шкафов имеется значительно больше, чем людей, как сейчас. Иными словами, я уважаю качество жизни человека. Просто представь, как это было бы неприятно, если бы в огромном зале на 50 кабинок находилось бы 5 человек и их кабинки были бы рядом”?.

– “Значиттак”, – продолжал он, -”тут у нас душевая кабина, биотуалет, телевизор. Это дорожные наборы, гигиенические принадлежности, беруши, маски для сна. Питание по расписанию: завтрак, обед и ужин. Чай, кофе без ограничений. Десерты. Всё включено. Обед через час”. Он ушел, оставив меня одного в моем купе.

Моя память вернула меня в юность, когда будучи подростком я приходил к бабушке и оставался у нее с ночевой. На кухне стояло складное кресло-качалка, покрытое бордовым дермантином. Я включал маленький телевизор в углу, и закрывая плотно дверь, представлял, что это моя комната. Я качался на кресле до поздней ночи и ждал, когда в окно будет заглядывать луна. Как только она появлялась, я складывал кресло и, разложив старую раскладушку, ложился и мечтал, устремляя все свое внимание на нее. Я словно общался с кем то, пристально во все глаза наблюдая за ее движением в оконном проеме. Это стало для меня каким-то ритуалом, смотреть на ночное небо каждый вечер не отрывая глаз. И это купе напомнило мне те теплые ощущения детства.