Александр Янтовский - Толмач

Узнав, что акция по уничтожению базы Пришельцев прошла безнаказанно, к демонстрации начали присоединяться все новые и новые коллективы поселенцев, также марширующие по направлению к центру. В результате все подходы оказались полностью забитыми, а постоянно выкрикиваемый слоган превратился в жуткий рев. Наиболее активная часть толпы бросилась на поиски Председателя Совета, и очень скоро он, в несколько помятом виде, был доставлен и водружён на трибуну.

На него сразу же посыпались тысячи обвинений в пособничестве оккупации, злоупотреблении властью, коррупции и многом другом, что всегда можно выдвинуть в качестве обвинения любому представителю любой власти, особенно находящейся под чужим контролем. Однако Председатель тоже не вчера родился, к тому же, благодаря постоянному общению с Пришельцами, обрел много навыков общения с массами. Поэтому, во-первых, он призвал прекратить орать, если они хотят его выслушать, а во-вторых, предъявить конкретные обвинения к работе Совета и ему лично, с учетом того, что все решения, принимаемые им, согласовывались с Советом, который в свою очередь согласовывал все с советами ассоциаций, которые в свою очередь согласовывали всё с ее членами, то есть со всеми поселенцами. Такая постановка вопроса резко охладила воинствующий пыл толпы и вызвала некоторое замешательство среди уже начавшихся появляться лидеров протестного движения.

Все могло бы тихо и спокойно сойти на нет, если бы не прозвучавший в наступившей тишине вопрос:

– А как же заключенные?

Пауза. И толпа взорвалась с новой силой. На этот раз Председатель с трудом смог прервать дружное скандирование: «Свободу заключенным!», но снова овладев обстановкой сообщил, что Совет сегодня рассматривал этот вопрос и хотел его завтра предложить на обсуждение поселенцам, но раз они озаботились этим уже сейчас, то он предлагает создать инициативную группу представителей поселенцев, чтобы решить вопрос в особом порядке. Представителям избранной инициативной группы он предложил собраться на следующий день для принятия общего решения. Засим попросил разрешения откланяться и быстро ретировался.

Как говорится, профессионализм не пропьешь. Конечно, он врал, что вопрос рассматривался на Совете, но зато был твердо уверен, что никогда и никто из членов Совета не скажет, что этого не было. Характер мести толпы, обрушившейся, в том числе, и на разоблачителя, был бы абсолютно непредсказуем. Но пока для выработки собственно решения проблемы и даже, возможно, ее реализации, будет выбираться и создаваться из активных поселенцев согласительная комиссия, он выиграл самое главное – время.

Председатель знал, только Толмач в силу своей наибольшей из всех жителей поселения информированности может дать толковый совет в сложившейся ситуации и поспешил с ним связаться по специально выделенному Пришельцами каналу связи. Он не надеялся, что канал находится в рабочем состоянии после разгрома лагеря пришельцев, однако решил попробовать, и попытка оказалась успешной. Толмач откликнулся сразу и на просьбу Председателя о срочной встрече назначил аудиенцию через 15 минут.

В свою очередь Толмач следил за всем происходящим в Поселении по специально выделенному ему Пришельцами собственному информационному каналу, поэтому был в курсе вопросов, с которыми к нему так рвался Председатель. Но выйдя из бункера в свое скромное внешнее жилище, прикинулся абсолютно индифферентным к происходящим в поселении событиям. Его несколько позабавил встревожено-испуганный и помятый вид появившегося на его пороге Председателя, всегда имевшего репутацию невозмутимого денди, своей всклокоченностью и растерянностью разительно контрастировавший с его былым обликом времен Пришельцев. Прошло совсем немного времени с момента их ухода, а по внешности Председателя казалось, что все вокруг уже в течение длительного времени живут исключительно в стрессовом режиме.

– Слушаю тебя, – молвил Толмач, жестом пригласив Председателя войти.

– Толмач, я совершенно растерян, не знаю, что делать. Толпа требует освобождения заключенных. Я, к сожалению, был всегда далек от этого вопроса. Когда лагеря заключенных формировались, я занимался созданием ассоциации и Совета. А потом вопрос полностью был под контролем Пришельцев, и проблема лагерей не попадала в поле зрения Совета. Мы получали некоторые ресурсы и изделия от неизвестных нам производителей, по слухам именно из этих лагерей, но так как все всегда было отменного качества, никаких вопросов не возникало. Еще иногда доходили слухи о пропаже кого-то из поселенцев, но все ограничивалось одним комментарием, мол, сам виноват. Прошу тебя, расскажи, что знаешь, ведь информированней тебя в Поселении никого нет.

– Если ты помнишь, одними из первых указов Пришельцев предписывался запрет на политическую деятельность и требование неукоснительного выполнения уголовного законодательства, разработанного поселенцами.

Председатель согласно кивнул.

– Так вот, на следующий день, по неизвестно откуда взявшимся у Пришельцев спискам, на огромном поле за территорией Поселения были собраны две группы, разительно отличавшееся друг от друга. Как я понял, каждому была дана внутренняя установка прибыть туда в определенное время, и противиться не было возможности.

Одна группа состояла из известных политических деятелей и молодежи преуспевающего вида, вторую формировала уголовная среда, в том числе множество бизнесменов и чиновников. Члены обеих групп по прибытии были введены в ступор. Думаю, с них в это время считали информацию, после чего группу, назовем ее Уголовной, вернули в обычное состояние. Выступивший представитель Пришельцев, отметив, что на каждого из них имеется достаточно доказательств их противоправной деятельности, предложил два варианта дальнейшего существования. В случае раскаяния поселенец освобождался от наказаний и возвращался к своей обычной жизни, но в него принудительно внедрялось сильнейшее чувство вины, воздействие которого уменьшалось по мере выполнения им полезных для всего сообщества задач. В противном случае чувство вины будет возрастать и может довести до не самых оптимистичных последствий. Второй вариант предполагал отказ от признания вины или нежелание подвергаться предлагаемому воздействию, тогда он будет изолирован от остального общества и отправлен в специально создаваемый лагерь.

Один из уголовных авторитетов, сославшись на презумпцию невиновности, потребовал предъявления доказательств и выразил сомнение в справедливости направленности действий Пришельцев. Дальнейшее поразило всех. Высказавшийся, неожиданно для всех и в том числе для самого себя, стремительно переместился в сторону Пришельцев, оказавшись в позиции рядом с ними, но лицом к своей группе. После чего старательно начал перечислять все совершенные им преступления, причём в таких подробностях, что даже видавшие виды авторитеты пришли в ужас. Однако саморазоблачение длилось недолго и было прервано Пришельцами. Когда кающийся пришел в себя, он столкнулся с такими красноречивыми взглядами теперь уже бывших своих «коллег», что предпочел не возвращаться на свое место, куда вряд ли бы дошел живым, а остаться рядом с Пришельцами.