Ольга Солнцева - Виртуал с чашкой кофе

Пометавшись туда-сюда по съемной однушке, дематериализовавшийся аккаунт схватил с холодильника маленькое зеркальце и стал, точно обезьяна, вертеть его. Солнечный зайчик запрыгал по стенам и потолку, точно дразня Ложечкина, но нужного отражения так и не возникло. Тогда менеджер встревожился не на шутку и поскакал в прихожую, где стояло допотопное хозяйское трюмо. Там он включил сразу три лампы, чего раньше не делал никогда, но увы! В трех пыльных створках виднелось лишь пугающее зазеркалье, а его собственная фигура не возникла ни в одной.

Оценив свое идиотское положение, Артемий понял, что сегодня ему не удастся совершить никаких дел – ни больших, ни малых. То, чего ему недавно пожелали, вдруг каким-то мистическим образом свершилось. Он сел на галошницу возле трюмо и обхватил голову руками. Он ее прекрасно чувствовал, но совершенно не видел ни в одном из зеркал.

4

Кривошеева поставила чайник на плиту, чиркнула зажигалкой и выпустила в форточку струйку сигаретного дыма.

В этом вузе она проработала целых пятнадцать лет. Если подсчитать всех ее студентов, то их набралось бы не меньше пяти тысяч. Каждый год, собираясь на первую лекцию, она чувствовала себя Терминатором, чья миссия была невыполнима – превратить бездельников и разгильдяев в ответственных людей. Эти люди всего через каких-то пять лет должны будут выйти из этих стен с дипломами и благодарностью преподавателям за их нелегкий труд. Только такие благодарные и ответственные люди имели шанс спасти человечество от растущих тревожных тенденций.

– От вас зависит будущее, уважаемые! – обращалась она к первокурсникам, но те, как правило, не слушали ее.

Дети из обеспеченных семей играли в свои планшеты, которые только входили в моду, а студенты попроще болтали или соревновались в морской бой. Почти никто из них не хотел читать умные книги, список которых она диктовала им, а у нее не было ни бластера, ни лазерной пушки, чтобы заставить их набивать свои мозги знаниями.

– Поймите же, – растолковывала она зевающей молодежи, – голова вам дана не только для того, чтобы кушать. Ей надо думать, причем двадцать четыре часа в сутки.

Слушатели ничего не понимали, но терпеливо ждали, когда прозвенит звонок и можно будет пойти в столовую.

Открыв створку окна настежь, Марина продолжила привычный диалог сама собой:

– И зачем я лезу на рожон с этой докторской? Может, мне стоит лучше монографию закончить? «Исчезновение личности в эпоху виртуализации». Правда, никто читать не будет. А что, если взять кредит и издать ее за свой счет? – продолжала размышлять она. – Устроюсь уборщицей и буду потихоньку выплачивать. А книжку можно будет в Интернет выложить.

Экс-доцентка стала прикидывать, сколько должно быть нулей в сумме кредита, чтобы мир узнал об ее гениальных догадках. Не выпуская из левой руки сигареты, она стала открывать правой банку с растворимым кофе, а вычисляя проценты, потянулась к железному чайнику, который свистел на плите.

Да уж! Стоит нам задуматься о чем-то абстрактном, неизбежном или затратном, как самые обыкновенные предметы начинают вести себя очень странно. Банка с кофе переворачивается, горячий чайник падает из рук, а кипяток разливается по столу. Все, что на нем до сих пор спокойно лежало, вдруг приходит в полную негодность: ноутбук, четыре флешки, какие-то листочки и бумажки. Из-за ремонта в комнате рабочее место исследователя виртуальных коммуникаций было временно перенесено на кухню. Жесткий диск ноутбука и все четыре USB-носителя столкнулись здесь с такими факторами риска, как кипящий чайник и рассыпающийся кофе. К тому же, доцент Кривошеева была подслеповата и не помнила, куда положила вчера свои очки.

– Это конец, – с тоской произнесла она. – Вся диссертация псу под хвост.

Она затушила окурок в раковине и внимательно исследовала место ЧП. Для того, чтобы испортить одновременно и ноутбук, и четыре носителя информации, надо было извернуться как-то особо креативно.

– Вероятность того, что удастся восстановить, равна нулю, – заключила экс-доцент. – Какая же я неловкая-то, едрит Мадрид!

Шмыгнув носом, она взяла тряпку и стала собирать бурую жидкость с поверхности стола. Флешки и ноутбук она решила пока не выбрасывать, а сперва просушить на подоконнике.

– Ну, хорошо хоть, пожара не было! – пробормотала она, отжимая тряпку. – И короткого замыкания тоже. Да и самый главный носитель информации, вроде, не поврежден.

Чтобы убедиться в справедливости этого умозаключения, она тщательно ощупала голову:

– Вроде, сотрясения нет. Пока ничего не свалилось.

Желая окончательно удостовериться, что с головой все в порядке, она поглядела в зеркальную створку старинного буфета.

В серебристом прямоугольнике отражалось серое сморщенное существо, в котором Марина Викторовна признала себя не сразу. Существо поморгало близорукими глазенками, а потом встало на цыпочки и пошарило рукой на верхней полке винтажного шкафа. Там хранились предметы, которые остались от ее бывшего мужа: помазок, опасная бритва и лосьон «после бритья». Марина достала бритву, провела по ней ногтем и медленно закрыла дверцу.

Ее супруг исчез, как метнувшийся по стене солнечный зайчик, – был-был, а вот и след простыл. Конечно, потом он ей позвонил и объяснил, что его терпение лопнуло, и что ему нужна нормальная женщина, а не научный сухарь, который сидит за компьютером по ночам. Впрочем, Марина догадывалась, что одной из причин его ухода была та теснота, в которой они существовали почти десять лет. А может, дело было в ее неважном здоровье, которое не позволяло ей подарить мужу сына или дочь. Но так или иначе, три года тому назад он ушел к продавщице из супермаркета, прихватив, кстати, ее новый компьютер, купленный в кредит.

– Это разумная компенсация за перенесенные мной неудобства, – объяснил он, будучи интеллигентным человеком.

Их бракоразводный процесс был кратким и унизительным для обоих.

Марина медленно поднесла опасную бритву к шее. Ее рука дрогнула. Солнечный зайчик от стального лезвия мелькнул по стене.

На улице стояла чудесная погода, в которую так хорошо гулять по московским скверам и паркам. От легкого сквозняка на окне колыхалась тюлевая занавеска, точно приглашая научную даму провеять мозги.

Она будто нашептывала ей:

– Людям науки особенно важно радоваться хорошей погоде. Смотри, как бы из зеркала на тебя в следующий раз не глянула серая пустота!

Так уж получилось, что в то злополучное утро 22 августа 2011 года менеджер по рекламе и доцент университета попали в нечто невообразимое, поэтому неудивительно, что их пути вскоре должны были пересечься. На языке философии эта точка называется трансцедентальное единство апперцепции. Находясь в ней, люди задают себе те вопросы, над которыми раньше никогда не задумывались.