Злата Федосеева - Школа жизни. Начало. Часть 2

Все остальное свободное пространство по периметру занято и оборудовано стеллажами, коих бесчисленное множество. Все они сверху донизу заполнены бесчисленным множеством свитков из черного папируса, на которых золотыми, постоянно изменяющимися скрижалями зафиксированы хроники.

Это та самая таинственная библиотека Сокара.

В центре нее расположено еще одно огромное, ни с чем не сравнимое черное непроницаемое зеркало, оно же портал и доступ ко всей транспортной системе уже истинного мира, который имеет свою особую систему безопасности, подвластную для активации лишь хозяевам этого дворца.

Помимо трюмо, хрустальных шкафов и кровати с тумбочками, стоит там еще столик, выполненный все из того же сандала. А на нем всегда стоят вазон со свежими фруктами и букет из фантастических, доселе не виданных цветов. Там же нашлось место и для хрустального графина, наполненного нектаром, от употребления которого душа наполняется силой и сладкой негой. Бокалы же для этого нектара выполнены из столь тонкого хрусталя, что налитая в них жидкость, казалось, парит в воздухе, создавая иллюзию невесомости.

Сейчас, кроме хозяйки дворца и ее собак, в этой зале больше никого не было. Все мирно спали, слегка посапывая. Женщина иногда постанывала. Ее правое плечо и обе ступни были аккуратно обработаны от ожогов. Вдобавок на ней был очень странный биокостюм. Хоть и имея непонятную форму, все же этот костюм оснащен встроенной безукоризненной системой регенерации тела, позволяющей в короткий промежуток времени полностью восстановиться организму при условии стабильного непрерывного сна. Главное же в этом костюме то, что, будучи в нем, душа находится в полной безопасности.

В залу вошел Сокар в сопровождении группы ведущих генных инженеров. С его появлением искусственный, еле тлеющий свет совсем угас, но при этом комната наполнилась ярчайшим мраком, озаряя все вокруг светом цвета Электры. Склонившись подле кровати, какое-то время он просто молча наблюдал за спящей, прислушиваясь к ее дыханию. Залюбовавшись, украдкой он нежно убрал сбившийся золотой локон с ее лба и поцеловал его. Вид у него был суровый, но спокойный и невероятно уверенный, притом что за всей этой видимой бравадой спокойствия его душа метала гром и молнии.

Быть всегда столь спокойным и непринужденным являлось для него единственно важной необходимостью, вызванной способностью всегда владеть собой. Всегда и везде, в любой ситуации, держать все свои эмоции под жестким контролем, не допуская в мыслях и намека на панику. Да и не было у него на то права. Слишком многое и многие были в полной зависимости от него, и ведь от нее тоже.

Однако только она, всегда лишь она, могла вывести его из равновесия, да так, что ради нее он бы мог перезапустить всю вселенную, которую создал. Создал для нее, создал для своей любимой, своего истинного «я», для его Сехмет.

Сокар, незаметно для всех присутствующих рядом первых высших из клана целителей, провел одним из перышек своего биокостюма по измученному и истерзанному стану Сехмет. Ее соски напряглись, что не скрылось от его внимательного взора. Он улыбнулся. Она начала переходить из фазы глубокого сна в фазу пробуждения. А это означало, что все системы ее биооболочки снова стабильны и работают правильно.

– Сокар, – окликнул его Тот, – приди в себя! Соберись! С ней будет все в порядке. Пострадал только кокон. Ну ты должен понимать, это же Сехмет.

Сокар резко обернулся и еле сдержал пламя, идущее из его очей, в сторону Тота. Но, вовремя взяв под контроль свои эмоции, он резко молвил:

– Что?

– Сокар, я так же, как и ты, обеспокоен за нее, однако я очень хорошо знаю свою сестру, не забывай о том, что мы близнецы, хотя об этом мало вообще кто знает.

– Тот, пойми, сути это не поменяет. Лично ты никогда не станешь рисковать! Порой мне кажется, что в ней собраны все безрассудства нашего мира. Ты же всегда взвешенный, уравновешенный, невероятно расчетливый. Один из немногих этого вектора вселенной, который лишнего шага не ступит, если это не заложено в принципе порядка и не влечет за собой сотворение нового слоя реальности. Иногда, смотря на тебя, я вижу лишь цифры, выраженные в математическую функцию, понимая, что это хорошо, так я и задумывал. Но моя Сехмет… Она совершенно не такая, как ты, полнейшая тебе противоположность. Она чистое проявление божественной силы. Она то, что моему дыханию позволяет стать первым вдохом и последним выдохом у душ, пришедших в «Школу жизни». Что я тебе говорю, – с сожалением выдохнул Сокар.

Затем, блуждая по зале взад и вперед, продолжил:

– Ты сам знаешь, что лишь ей удалось обуздать мое дыхание и стать той движущей силой, заставляющей меня через людей вдыхать в эту вселенную новую жизнь. Лишь Сехмет способна заставить меня двигать и дальше этот искусственный мир, обеспечивая принцип порядка и бесконечный круговорот душ через неизменную дверь, созданную мной, обеспечивая тем самым молодым, окрепшим и прошедшим путь познания душам, выйдя через нее, оказаться вновь дома, кому в Беловодье, а кому еще где. Ведь вселенная огромна. Такой я ее и задумывал. Каждый сможет найти в ней свое место, в котором сможет творить свою реальность. Пойми, Сехмет для меня – моя вселенная. Все это – весь этот мир – я сделал для нее, даже саму изначальную вселенную, чтобы она могла в ней родиться. Но ее безрассудство, ее сила… Вот зачем она все время рискует? Что, никто, кроме нее, не мог установить двадцать один реактор? Кому она хочет, а главное, что она хочет доказать?

– Сокар, да как ты сам не поймешь никак, ее любовь к тебе безгранична! Ведь ваш союз создал время. Ни тобой, ни ей никто не может управлять. Вы и есть сама жизнь. Она хочет просто тебе соответствовать. Она хочет, чтобы ты ею гордился, желал ее. Как ты этого не видишь? Она уже не та маленькая кроха, которую ты на лодочке возил да катал на своей спине, закрывая крыльями от всех невзгод. Ты ее всё. Прими ты уже это, наконец. Вот она и лезет во все самые немыслимые проекты, чтобы тебе соответствовать, являясь частью – заметь, полноценной, а не придатком каким-нибудь – вашего союза.

Сокар молчал, внемля словам Тота, украдкой наблюдая за своей женой. В душе он уже принял тот факт, что не будет устраивать ей взбучку, а просто устроит жаркую, страстную ночь. Он невероятно сильно, очень сильно по ней соскучился. Он дал знак, и Тот с командой врачей-целителей удалились, словно растворяясь в пространстве, не смея перечить вышнему первому, сотворившему весь этот мир.

Уходя, Тот оставил инженерные свитки в комнате на столе, которые Сокар и Сехмет должны были совместно одобрить и внести в них свои пометки и пожелания. В этих свитках речь шла о двадцать одном реакторе, благодаря которым должна будет работать общедоступная транспортная система, соединяющая между собой все слои реальности. О том, что уже есть еще два космопорта, Сокар умолчал, подумав, что любую задачу нужно решать последовательно и до конца.