Юлия Яковлева - Мужчина апреля

– Оксана, отчет по муравейникам у тебя, – сказала поверх экрана.

Кудрявая рыжая макушка за компьютером кивнула. Я схватила свой телефон и пошла в столовую.

Ланч еще толком не начался. Было пусто. Я протянула телефон к сканеру. Тот пискнул. Зажужжал замок, щелкнула дверца холодильника – открыла, взяла поднос с обедом, выбрала большое кресло-яйцо в углу. Поставила поднос на столик рядом. Поесть успею. Открыла в телефоне квитанцию. В самом низу стояло: «По всем вопросам обращайтесь по номеру…» А как же. Не сомневайтесь. Я нажала номер. Соединение. Со мной заговорил механический голос: «Если вы…» Прослушала все опции. «Нажмите решетку и дождитесь ответа оператора». Не сомневайтесь, буду ждать, пока не дождусь. «В настоящий момент все операторы заняты, пожалуйста, оставайтесь на линии». Я поставила телефон на громкую связь. Положила на стол. Встряхнула бутылочку с протеиновым коктейлем. Только успела поднести ко рту, как телефон заговорил:

– Здравствуйте, Ариадна. Чем я могу вам помочь?

Я быстро отставила бутылочку. Представляться мне не требовалось. Перед оператором уже было мое полное метаболическое досье, привязанное к телефонному номеру.

– Сегодня мне выписали штраф.

– Все верно. Вижу. Шестьсот баллов.

– Не уверена, что все верно.

– Так, сейчас посмотрим.

– Я всегда четко знаю, что и сколько я съела.

– Может быть, вы забыли отсканировать что-то?

– Нет. Я никогда ничего не забываю.

Оператор мягко заметила:

– Бывают разные ситуации. Даже с очень пунктуальными людьми.

Может ли она знать, что нам пришла повестка на мальчика?

– Какие такие, например? – спросила я. Вышло грубо.

Она успокаивающе засмеялась:

– Например, гандбол. Финальный матч между нашими и норвежками. Или хоккей: когда наши играют с канадками. На следующий день – ураган штрафов. Люди волнуются. И немного забывают, что они там по ходу дела съели и выпили.

Я опомнилась. Попробовала улыбнуться:

– Извините. Нет. Это исключено. Правда.

Я услышала, как она клацает клавишами:

– Та-а-а-ак. Давайте проверим… Хм. Я не вижу ошибки в системе…

– Я настаиваю, – перебила я. Чтобы она поняла: я не сдамся.

В дверях столовой показалась Лена в расстегнутом пальто. Я махнула ей рукой: мол, тихо, разговариваю. Лена отсканировала свою пищевую карту, получила обед. Подошла, пристроила поднос рядом с моим. Подвинула кресло, сбросила пальто на спинку.

Я предложила в телефон:

– Могу после работы заехать в клинику и пройти скан на содержание жира.

Лена закатила глаза. Преувеличенно-драматично шепнула: «Божтымой! Это же какие-то шестьсот баллов! Не смеши людей». Я ответила суровой гримасой: дело в принципе! Лена покачала головой, сунула в рот ложку с йогуртом. И тут же скосила глаза в свой телефон. Палец ее мелькал слева направо. Значит, Лена была, где обычно: в эротиконе. Но сейчас мне было не до нее.

– Если надо, я сдам анализ крови, – предложила я оператору.

Лена подняла на меня глаза с удивлением.

– Тебе не лень? – спросила.

Оператор наконец ответила:

– Вижу, что на вашем счету висят два ужина в ресторане «Золотой лотос», которые и дали…

– Значит, это ошибка ресторана! – крикнула я.

Лена замерла с ложкой во рту.

– Понимаю, что вы расстроены, – посочувствовала оператор.

Я смутилась:

– Пожалуйста, извините. Я знаю, что это не ваша ошибка. Позвоню в ресторан и выясню, в чем дело. Ведь я там вообще никогда не ужинала!

– Все в порядке, – ответила оператор. – Я понимаю, вас взволновала возможная несправедливость. Я уже вхожу в их регистр.

Застрекотали клавиши.

Лена поймала мой взгляд. Я наклонилась над подносом, стала открывать овощное пюре.

– Уф, – выдохнула оператор, – похоже, я должна попросить у вас прощения. Эти ужины привязаны через сканер к другому персональному номеру. Я сообщу в «Золотой лотос», что их система дала сбой. Им стоит проконсультироваться с айти-специалистами. Вы были правы. Штраф действительно наложен ошибочно. Я аннулирую его. Пожалуйста, примите искренние извинения. Мне так жаль, эта ошибка в системе, конечно же, вызвала у вас стресс.

Я со своей стороны произнесла все положенные извинения. Мы обе повторили, что понимаем чувства друг друга, нам обеим так жаль, но теперь мы так рады. И, потанцевав немного вокруг главного табу нашего общества – агрессии, наконец разъединились.

– Ну ты даешь! – сказала Лена. – Из-за каких-то баллов.

– Это было несправедливо, – повторила я.

Лена пожала плечами. Мне хотелось поскорее это все стряхнуть. Я наклонилась через стол с почти искренним интересом:

– Ну, кто у тебя там?

Лена охотно развернула ко мне телефонный экран: брюнет с широким подбородком.

– Хотя мне, вообще-то, нравятся блондины… – начала Лена.

Но брюнет уже отправил ее налево, в отказы: нет.

– Говнюк, – беззлобно отреагировала Лена. – Все равно мне больше нравятся блондины.

Мы ели и болтали. Как обычно. И, как обычно, у Лены все тренькал и тренькал в телефоне эротикон. Столовая начала заполняться. Нарастал рокот разговоров и стук посуды. Оксана помахала рукой из очереди. Я помахала в ответ.

Взгляд мой упал на пальто Лены, перекинутое через спинку кресла.

– Была на вызове?

Лена будто не услышала. Беззаботно сообщила экрану:

– Сегодня не мой день. Меня никто не хочет трахать.

Не понять, на самом ли деле ее это расстроило.

– У тебя в профиле написано, что тебя не интересует постоянная связь.

– И что?

– Мужчин это отпугивает.

– Почему? Наоборот же: свобода. Встретились, расстались, никто никому ничего не должен.

– Никто не хочет выбрасывать время на случайные связи. Годы-то идут.

Лена ждала продолжения.

– Всем нужны баллы, – просто сказала я. – А мужчина в тридцать пять… Да и то если доживет.

Постоянная связь означает, что мужчина получает статус конкубина и его женщина отчисляет часть своих пенсионных баллов ему на счет. Социальная справедливость в действии. Социально сильные должны помогать социально слабым.

– Тем более, – не сдавалась Лена. – Если он в любой день рискует заразиться и умереть, может, секс со мной – его последний секс в жизни?

– Невозможно думать об этом каждый день.

– А о пенсионных баллах можно?

Я кивнула. Лена кисловато улыбнулась:

– А как же страсть? А романтика?

– Задай этот вопрос пенсионному фонду.

– Очень смешно.

Подошла с подносом ее коллега Адель, подсела:

– Что смешно? Я тоже хочу посмеяться.

– Я все это припомню, когда буду голосовать, – шутливо буркнула Лена. И повернулась к Адели: – Почему все мужики – сволочи?

Адель – семейный идеал. Со своей партнершей они вместе со школы. Двое детей, которым родители подыскали экзотические имена. Уютный дом, секции, кружки, совместные хобби. Море общественной работы. И никаких сексуальных связей вне семьи. Конечно же. Иначе Лене не нравилось бы ее донимать.