Виталий Кириллов - Гарантия покупок. Сборник рассказов

– Ом… Ом… Ом…

– Оставь меня в покое! Тебя нет! Ты – просто кошмар…

Кьен проснулся весь в поту, а затем он пошёл в ванную комнату.

– Так, соберись! Снова приснился этот монстр… Какое же страшное лицо, похожее на безликое лицо с кривой улыбкой и острыми зубами и кричащее только одно слово «Ом». Поэтому я называю его «Ом». Губы в этот момент схожи по форме со ртом рыб. И сам он больше походил на рыбообразное существо. Что оно хочет от меня? Или я – просто еда для него? Когда этот кошмар закончится? Вот сегодня я и выясню у своего психотерапевта.

– Привет, док! Как поживаешь?

– С женой поругался из-за цвета её вечернего платья, а в остальном я пребываю в дзене… Ну, что у тебя в этот раз?

– Новое существо…

– Опять тень… Не даёт тебе покоя скрытая противоположная часть твоей души. Давай-ка мы попробуем с тобой глубокий гипноз.

– Это опасно?

– Ещё как! Но куда ещё хуже, чем сейчас? Располагайся, закрой глаза и начнём.

– Хорошо…

– Раз… Ты чувствуешь тяжесть в глазах. Два… Тебя ничего не беспокоит. Три… Ты ощущаешь внутреннюю лёгкость. Четыре… Что ты видишь?

– Ом… Ом… Ом… Я бегу, пытаюсь скрыться от него. Спрятался в сарае. Своими ноздрями он хочет учуять меня… Спасите! Кто-нибудь…

– Спокойно, я рядом. Ты в безопасности. Открой дверь в сарае…

– Нельзя, он сожрёт меня и тебя тоже…

– Ты должен, иначе ты не выяснишь, для чего он ищет тебя…

– Я и так знаю. Он хочет убить меня…

– Почему ты замолчал?

– Я ничего не вижу. Только тьма. Я чувствую холод и его дыхание. Я падаю в бездонную глубину, а из глубины слышится его голос. Его пасть хочет разорвать меня на части. Оно снова говорит: «Ом… Ом… Ом…». Спасите меня! Я хочу выбраться!…

– На счёт три ты проснёшься. Раз, два, три…

– Ха-ха, док, неужели ты думал, что ты справишься со мной?

– Кто ты?

– Ом пришёл. Ом не может проиграть. Ом готов осуществить возмездие света…

– Что ты хочешь сказать?

– Скоро наступит конец… Конец всему…

– Повторяю. Кьен проснись! Ты слышишь?

– Он слышит лишь мой голос. Голос Ома. Голос Апокалипсиса…

– Кьен очнись!

– Док, я здесь. Всё в порядке?

– Более чем, завтра у нас второй сеанс…

– Обязательно буду!

Док не спешил мне рассказывать об услышанном на сеансе, но я знал, что он говорил с Омом. Его голос больше похож на шипение, а в его словах звучал только один мотив – это отмщение. Сама по себе месть – это значит, что ты проиграл, потому что ты уже не можешь не обращать внимания на обидчика, но в мести Ома слышалась симфония Апокалипсиса. Он хотел разрушить мир, а вместе с миром покончить со мной – с тем, кто мешает ему вырваться из моего мира в наш мир. И как же он хочет уничтожить этот мир? С помощью пламени, потому что его плоть и дух сотканы из огня. Ом является порождением пламени. Ом – моё отражение. Так, Док, вы думаете, что я хочу уничтожить этот мир? – Кьен размышлял над вопросом, который задал Док, качаясь в кресле.

– Идёт бычок, качается, вздыхает на ходу…Ох, доска кончается, сейчас я упаду…

– Зачем ты пропел эту известную детскую песню Барто? Не понимаю…

– Я лишь предполагаю, что возможно Ом – это бычок, а твоя мать – человек, который тебе пел эту песню и которого ты хотел убить.

– Постойте… Зачем мне хотеть убить свою мать? Тем более её уже нет в живых.

– Вот именно! Ты хотел, но не смог. Теперь ты мстишь миру за то, что не смог сделать с ней, что хотел. Мир всегда был женского рода.

– Бред! Я любил свою мать больше всего на свете…

– Ты любил так, что ты решил, что она принадлежит только тебе… Вспомни! Как ты называл её? Разве не просто Ма? А затем ты создал анаграмму Ма – Ом, потому что её звали Моли…

– Ты хочешь сказать, что этот монстр – моя мать?

– Боюсь, что всё несколько сложнее… Ом – это не просто твоя мать, а копия тёмной части вашей матери, которую ты хочешь уничтожить, потому что к подобной части воспоминаний у тебя нет сожалений. А вот к настоящей матери у тебя существуют разные противоречивые чувства. Ты хотел определённости, поэтому твоё бессознательное создало Ома, чтобы не чувствовать эти противоречия.

– И что мне делать, Док?

– Всё просто. Ты должен съездить к ней на могилу и поговорить с ней. Ты же не был на её могиле, не так ли?

– Так… но что мне это даст?

– Ты избавишься от Ома.

После объяснения Дока мне стало легче. Возможно, он прав. Мне нужно было встретиться с мамой, чтобы завершить гештальт, как говорил Док. Вообще он сторонник эклектического подхода в психотерапии. Но больше всего он использует психотехники Юнга, но любит «побаловаться» психотехниками Фрейда и Перлза. Иногда ещё он не забывает посещать буддийские храмы, хоть и никогда не был буддистом. Просто Док раньше занимался регрессивными методами погружения в бессознательное. Теперь ему больше хочется жить, чем искать тайны глубин наших душ. Главное – это не сама жизнь, а то, что жизнь прячет от нас, как молодой док для себя решил. Сейчас для него главное – это уже жизнь, потом что жизнь – это и есть ответ на все тайны мира. И вот я иду к ответу на главную тайну своей жизни, где я смогу забыть свой страшный сон на страшном суде. Возле могилы всегда идёт суд. Наконец и мой суд начался. Суд, где будет решаться то, куда ведёт моя дорога…

Мама, вот я и пришёл. Много прошло времени. Столько было сказано, и столько же мы молчали. Наверное, ждали удобного момента. Но для чего? Какой смысл терять время? Хотя всё идёт, как должно. Все мы всё равно будем лежать рядом друг с другом вечно. Мы всегда рядом. И будем разговаривать, и молчать. Также и будем повторять свои важные слова. Хотя какой толк от слов? Зачем вообще я здесь? Наверное, простить или просить прощение, чтобы встретиться снова. Ведь прощение нужно для возобновления, а возобновление необходимо для общения. Так чего я стою? Надо прибраться на твоей могиле. Давно к тебе никто не приходил – и я тоже. Выжидал удобного момента, прискорбно. Хотя чего ждать? Когда я, ты и все мы исчезнем? Не ценим, не просим прощения, не идём на встречу, а потом всю жизнь жалеем. Что ж, закономерно. Хотя вот я перед тобой. Принёс тебе угощений. Пришёл сказать, что я люблю тебя, но поздно, слишком поздно. Как же исправить непоправимое? Никак. Просто нужно идти дальше. Куда? Не имеет значение. Я знаю, Мама, что ты помашешь мне рукой в след, потому что ты когда-то мне пела песню про бычка и научила делать бумажные самолётики. Лётчиком я не стал. Всего лишь программист, который сошёл с ума, а как ещё могло быть? Конец всему – и страданиями тоже. Я свободен, потому что я понял, что моя мама рядом, и если что она поймает меня на ручки.