Фриц Лейбер - Призрак бродит по Техасу

Мало-помалу боль утихла. С помощью пальцев мои веки могли уже мигать и даже взяли на себя почти весь труд, чтобы оставаться открытыми. Мои слезы смыли клейковатые комочки, и я обрел способность видеть.

Я находился в оштукатуренной камере с оконцами, забранными решеткой. Размер ее соответствовал мексодвери, из чего я сделал вывод, что построена она техасцами для мексов.

Свет бил из моего окошка и из такого же окошка в коридоре за решетчатой дверью. В щели задувал ледяной ветер.

За ближним окошком я разглядел высокую доску с девятью русскими буквами, составляющими слова "Желтый Нож".

Следовательно, я схвачен не вольными стрелками, а русскими.

И всколыхнулись жуткие воспоминания.

Но я подавлял их, а мой взгляд скользил по телу, начиная от задранных ног.

Мой черный зимний костюм был расстегнут от паха до шеи, обнажая голую кожу, испещренную официальными строками, которые я видел перевернутыми.

Тут я вспомнил все, а особенно - последние свои глупости.

И в результате снова возжаждал умереть.

Тем не менее я обнаружил, что мои пальцы отпустили веки (и те остались полуоткрытыми без посторонней помощи), а сами поползли по моему торсу к паху, где, я интуитивно догадывался, начнут застегивать молнию.

Из этого можно было сделать только один вывод - стремление выжить вновь вступило в свои права, и это меня хотя и не ободрило, но несколько всколыхнуло. Пока мои руки занимались своим делом, я попробовал проанализировать сложившееся положение - занятие весьма неприятное.

К счастью, в таких случаях не обязательно начинать с наихудших вариантов: можно подбираться к ним постепенно, не напрягаясь. Например, когда чувствуешь себя виноватым, первая и самая здоровая реакция - переложить максимум вины на других людей.

А потому вполне естественно, что сначала я подумал об отце - не столько сердито, сколько с нежной жалостью. Сентиментально до предела.

"Бедный старый дурень, - думал я, - руководит своим театром в космосе, ни черта не знает о Терре и только лелеет идиотскую мечту о заявке, которая в один прекрасный день нас всех обогатит".

Пришло ли ему в голову, что заявка - предварительная, что страна, где она была зарегистрирована, перешла в другие руки, по меньшей мере один раз, а теперь вот и два? Что у техасцев есть миллион законов, чтобы давать по рукам дурням вроде него, если они вздумают предъявлять свои права и требовать полагающиеся им денежки? И что все население Терры без единого исключения состоит из мошенников и громил, помышляющих только о деньгах и власти, готовых при малейшем предлоге подменить законные процедуры насилием? О нет, конечно, не пришло!

Зато его осенила сверхидиотская идея послать меня, своего единственного сына, на жуткую Терру превратить заявку в наличные!

Да, надо отдать ему должное, он добился, чтобы длинноволосые сконструировали замечательный экзоскелет. Но хоть в чем-нибудь еще он заручился их помощью? А ведь о Терре они знали куда больше, чем он.

Нет и нет! Вместо этого он снабдил меня плащом, стержнями-шпагами и пр-идиотски спрятанным документом!

А я-то, сверхдурень, согласился на эту нелепую роль, даже гордился ею. Целый жуткий месяц на Терре я не жил - я только играл.

Сначала меня соблазняли таинственной ролью в техасском дворцовом перевороте.

Затем я с восторгом ухватился за роль Смерти, вождя в смехотворной революции обитателей глинобитных лачуг.

И наконец, я не удержался от театрального эффекта, чтобы поразить говорящих медведей, - непростительная глупость в номере с хищниками.

Даже моя любовь к Розе и Рейчел, есть ли в ней что-нибудь, кроме игры? Пожалуй, нет. Нам, актерам, постоянно твердят, что мы слишком много чувствуем - или делаем вид, будто чувствуем - на сцене, а в реальной жизни бесстрастны.

"Ладно, Черепуша, посмотри правде в глаза, - сказал я себе. - Для тебя великие темы Любви и Смерти не выходят за пределы мелодрамы. Ты играешь маленькую рольку в гигантской приключенческой пьесе с неизвестным финалом.

И твоя роль, если отбросить шанс на спасение в последнюю минуту, вот-вот завершится смертью в нетопленой русской тюрьме.

Ну так играй эту роль и кончай хныкать!"

В ту же секунду из коридора донесся знакомый рыкающий бас. Язык был русским, но смысл чисто техасским.

- Кончайте морочить мне голову, мохнатые болваны! Я желаю немедленно увидеть товарища Ла Круса! Как консул Техаса в Желтом Ноже, я имею на это полное право. К тому же уберите шерсть из глаз хоть на минуту, поглядите на подпись и печать генерала Кана. Если вы будете чинить мне помехи, я сообщу о вас Номеру Первому в Новой Москве. Я придержу шахматы из Черной Республики. И даже приостановлю поставки огненной воды и рыбьих яиц из Квебека!.. Глядите мне!

Решетчатую мексодверь загородила знакомая грузная фигура.

- Ну, дружище, - сказала фигура, - ты-таки умудрился вляпаться в положение самое жуткое, самое безнадежное с тех самых пор, как Сэм Хьюстон допустил, чтобы его армию прижали к реке Сан-Хасинто перед одноименной битвой.

Вот уж не думал, что может настать час, когда из всех hombres в нашей потрясающей мелодраматичной вселенной я больше всего обрадуюсь Эльмо Нефтеполю Эрпу.

Редьярд Киплинг.

К утру следующего дня, двадцать четвертого спиндлтопа, Эльмо в стремительной последовательности обеспечил меня следующими благами: супом, матрасом, батарейкой, чтобы нагревать мой зимний костюм, более просторной камерой и в заключение - моим экзо-скелетом. Русские извлекли из него шпаги и все батарейки, кроме двух, а потому работал он лишь на четверть своей мощности, и по временам мне казалось, что не он меня поддерживает, а я его. Когда же я включил нагреватель костюма, моторчики вообще перестали тянуть. И все-таки до чего же хорошо было снова почувствовать себя в нем!

Я до того обрадовался Эльмо, что в первую минуту мне даже в голову не пришло спросить себя, откуда он здесь появился.

Позднее, когда я это хорошенько обдумал, мне стало ясно, что он все спланировал с момента нашей встречи в космопорту Далласа, а то и раньше. Я не спросил его в лоб, не русский ли он агент, ну, а он, естественно, никаких добровольных объяснений на эту тему не дал.

Он сообщил, что война кончилась. Россия утверждает, что не готовит дальнейшего наступления, Техас не намерен принимать ответные меры, и они заключают перемирие. Эльмо, по его словам, лояльный техасец и, когда Техасу срочно понадобился консул в Желтом Ноже, оказался поблизости совершенно случайно. Как бы не так! Но, может, мне лучше сделать вид, будто я верю этой нелепой выдумке. Как говорит этот мошенник: "Черепуша, в нашем несовершенном мире почти все люди чего-то добиваются, хоть трава не расти, и чего-то чураются, а поэтому без посредников не обойтись - без устроителей - hombres с широкими взглядами, готовых пожертвовать своей личной безупречностью, а в редких случаях так и священной честью, лишь бы заставить жизнь сдвинуться с места или держать ее на малых оборотах, будто старый мотор."