Сергей Лысков - Пособие по эксплуатации токарного станка. Ремейк

С пациентом Фогелем случилась непредвиденная проблема. Причиной госпитализации шестнадцатилетнего Клауса Фогеля была способность слышать голоса предметов. Естественно, он выдавал желаемое за действительное, и, разумеется, после адекватной терапии шизофренический процесс перешёл в ремиссию. Клауса подготовили к реабилитационной программе, даже составили график восстановительных мероприятий, но буквально перед выпиской состояние резко ухудшилось. Вера в неординарный дар снова стала непоколебимой. Последовал новый курс терапии – и уже полное отсутствие эффекта. В этом и была основная проблема: при адекватной терапии – никакой положительной динамики и нарастание негативной симптоматики, и либо пациент не принимал лекарства, либо требовалось более радикальное лечение. И если первое предположение на уровне фантастического – контроль за больными был тщательным, то радикальное лечение токами требовало непоколебимой уверенности, что шизофренический бред усилился. Именно поэтому доктор Рэй Харисон записал на внеочередной прием столь неординарного пациента.

– Доктор, вы когда-нибудь пробовали подслушивать? – спросил щупленький зеленоглазый паренёк, то и дело отводивший взгляд.

– Это не очень этичное действие, Клаус.

– Нет! Подслушивать за предметами! – эмоционально отреагировал больной и тут же подошёл к столу. – Можно, я возьму стакан?

– Для каких целей?

– Я покажу вам, как это делать.

Взяв стакан возле графина с водой, он быстрым движением очутился у стены. Горлышко к стенке – донышко к уху. Пациент Фогель прищурился и начал внимательно вслушиваться.

– Они могут говорить! Они живые!

Как потом пояснил Клаус, способ со стаканом позволял слышать разговоры вещей, находившихся по ту сторону стены. Если это книга, то она рассказывает о написанном в ней. Если это часть мебели, то диалог идёт о привычках хозяина. И, слушая стены таким незамысловатым способом, Клаус Фогель узнавал много нового и интересного о тайнах людей. Как заверял пациент, вещи очень разговорчивы, особенно по ночам. В дневное время звуки, издаваемые живыми предметами – в его понимании, это люди – только мешали диалогу, создавая ненужный фон.

Записав всё это в историю болезни, доктор Рэй попросил санитаров проводить больного в палату. Его рабочее время в психиатрической клинике подходило к концу, и детальный разбор беседы с пациентом Фогелем он решил отложить на завтра. В ежедневнике при этом написал: «Выяснить причины обострения бреда на фоне адекватной терапии у пациента Клауса Фогеля». Он опасался, что проблема станет неконтролируемой и обострение приведет к распаду личности. А дефект в таком юном возрасте непременно привлечет внимания руководства, со всеми вытекающими претензиями: «А все ли вы сделали для спасения пациента?» Доктор Рэй занимался психиатрической практикой порядка десяти лет, он являлся главным специалистом в мужском отделении первого эпизода. И по праву считался одним из лучших специалистов в клинике.

Полноватый, среднего роста мужчина с очень запоминающимися чертами лица: волевой подбородок с ямочкой, широкие скулы и немного впалые зелёного цвета глаза. Рэй предпочитал из одежды костюмы и вместо галстука – бабочку, ещё одной неотъемлемой частью гардероба был коричневый кожаный портфель; он, несмотря на потёртости и царапины, долгие годы использовался хозяином. Шляпа, портфель, мелкие прижимистые шажки делали узнаваемым доктора Рэя даже издалека.

Попрощавшись с медперсоналом, господин Харисон поспешил покинуть клинику. Дома его ждали любящая супруга и два сына: тринадцати и семи лет. Рэй считал себя вполне самодостаточным и успешным человеком. И главными целями его жизни были воспитание детей и совершенствование в нелёгком ремесле психиатра. Имея хороший доход и любимую работу, он по-настоящему был счастлив и удовлетворен жизнью.

На следующее утро, детально изучив вчерашний диалог, доктор Рэй решил подготовиться к беседе с больным. Он прекрасно понимал, что монолитный шизофренический бред всегда имеет слабое место, и если отыскать этот изъян, то возведенная глыба рухнет, как песчаный замок. А чтобы найти эту трещинку, нужно проанализировать каждое слово пациента.

– Как ваши разговоры с неживыми предметами? – включив диктофон, очень доброжелательно спросил доктор.

– Просили напомнить о посылке, – внезапно заявил пациент. – Вы в последнее время очень заняты, а посылка не совсем обычная – так говорили ваши вещи.

– И что в этой посылке? Вам рассказали об этом мои вещи?

– Книга… какая-то очень старая книга, – ещё больше съёжившись в кресле для пациентов, ответил Клаус.

Он и так был худощав, а тут ещё эта новая больничная пижама не по размеру, она явно делала его вид более болезненным. Растрёпанные в утреннее время волосы, суетливо бегающий взгляд, тонкие, покусанные до ранок губы – вид Клауса не очень-то отсылал к здравому смыслу. Но информация о книге насторожила Рэя. О таких интимных подробностях его жизни не знал даже медперсонал, не говоря уже о пациентах.

– Вы лежите в четырнадцатой палате?

– Да, – прищурившись, ответил Клаус.

– Эта палата как раз за стеной. Интересное совпадение, не находите ли?

– Ну конечно же за стеной, а как, по-вашему, я узнал про книгу? Ваши же вещи и поведали тайну.

– И какой именно предмет рассказал вам об этом? – с долей иронии спросил доктор. – Или это всё же был внутренний голос?

– Нет! – тут же замотал головой Фогель. – Это был стол, – уверенно добавил он. – А кресло подтвердило, что это верная информация. Они говорили, продавец вас обманет, а книга в посылке – само зло, она проклята и тот, кто ею владеет, попадает в полосу неудач. Вам надо будет её сжечь, пока она не убила вас.

– Надо же, как… – удивлённо прошептал доктор Рэй и тут же продолжил: – А вы знаете, кто её проклял и почему?

– Пока нет, – усмехнулся Клаус и очень трезво добавил: – Ведь её ещё не доставили.

В этот момент в кабинет постучалась медсестра и сообщила о пришедшем курьере. Рэй сильно удивился: он ждал по случаю посылку из Африки, но не сегодня. В посылке была старинная книга, купленная накануне в одном из антикварных интернет-магазинов. Став невольным свидетелем происходящего, Клаус расплылся в улыбке, всем своим видом выражая фразу: «Я же говорил!»

Возникла заминка. Рэй даже изменился в лице, понимая, что становится частью бредовой идеи пациента. Это немного пугало и одновременно настораживало. Расписавшись в накладной о получении товара, он отпустил курьера. Улыбающийся пациент Фогель воодушевленно поглядывал на посылку, но Рей не стал продолжать диалог и вызвал санитаров.