Алёна Кощеева - Внеземная жизнь

– Ну, ты понял? – спросила Оля у брата, внимательно разглядывающего крышку коробки в нерешительности заглянуть внутрь.

Он понял, прекрасно понял, но внутрь смотреть всё равно слишком волнительно. Поэтому он прикрыл коробку и глянул на метровый рулон на столе.

– А это? – перевёл он тему, – телек?

– Дааа, – скучающе протянула Оля и попыталась забрать подарок, но Олег вцепился в коробку, отвёл руки и по-отцовски глянул на сестру.

– И зачем? – слегка раздув ноздри, спросил он, – могу представить чего тебе это стоило.

Оля наклонила голову на бок, подбирая слова. Если Олег включил режим «старший брат», надо тщательно подобрать аргументы почему это важно для неё. Пока девушка думала, Олег рассматривал уставшую после дороги сестру, такую же красивую как мама. Под глазами тёмные круги, наверное, из-за перелёта, волосы собраны в тугой хвост на затылке и уже слегка потеряли блеск. Ей бы в душ, а не подарки раздавать. Не дожидаясь ответа, он ушел в свою комнату и поставил умную коробку с подарком на полку шкафа, который сейчас хранил всего четыре склейки с белыми листами и столько же читалок – устройств, проецирующих на листы любой текст, создавая иллюзию печатной книги. Вернулся в зал, где сидя на диване Оля сосредоточенно следила за каждым его действием, и повторил:

– И зачем?

– Может хоть посмотришь? – обиженно ответила она, вздёрнув аккуратный носик вверх.

– Может хоть отдохнёшь? – перекривлял Олег, – У тебя синяки под глазами.

– Да, супружеская жизнь тебе на пользу не пошла, – съязвила Оля и отправилась в направлении ванной, остановившись на пороге, добавила, – на нём открыт доступ к исходному коду, можешь сам добавлять любые формы.

Олег промолчал и сцепил зубы, чтобы не наговорить сестре лишнего. Когда девушка ушла, он развернулся на пятках и в несколько больших шагов примчался в свою комнату. Схватил коробку, моментально снял крышку и достал компактный, не больше спичечного коробка, гладкий тёмный кубик. Как только он прикоснулся к предмету, одна плоскость засветилась мягким белым, а после показала зелёный круг с выразительным красным текстом «положите на горизонтальную поверхность и нажмите ВКЛ.». Олег бережно, с трепетом поставил устройство на старенький письменный стол и кликнул по кругу. Кубик будто расплавился, превратившись в округлый неровный пласт, но не прошло и пяти секунд, как перед Олегом лежал тонкий монитор с небольшой выпуклой полосой сверху.

– Сразу бы так, – услышал он голос и резко повернулся, закрывая поверхность стола собой.

– Ага, – пробурчал он, – хитруля, ты знала, что я сразу побегу смотреть.

– Конечно, знала, я же твоя маленькая умная сестричка, – довольно ухмыльнувшись ответила Ольга и кивнула в сторону устройства, – нравится?

– Я пока не разобрался, – буркнул Олег, но от «умной пыли» с устройством управления и ПО с открытым исходным кодом сложно не растаять, особенно если ты много лет мечтал программировать микроконтроллеры, – ну иди сюда, – расплылся брат в улыбке, протягивая руки.

После благодарственных объятий Олег всё же отругал сестру. Ей надо больше думать о себе, а не тратить заработанные деньги на подарки. Он погрозил ей пальцем, а уже через несколько минут разглядывал меню управления в развернувшемся из кубика планшете. Оля рассказала, что полоса вверху – это сканер в совмещении с лазером. Он определяет текущее положение частиц, сверяет с командой и заставляет умные крупицы перестраиваться. При этом, если хотя бы одна песчинка попадет в излучение, всё скопление примет необходимую форму. Они сообщают друг другу необходимое положение. То есть, каждая частица не знает всей картины, а знает только где должна находится она сама и её соседки. Теперь коробку, которая хранила пульт управления микрочастицами, можно преобразовать во что угодно и даже придать итоговому устройству конкретные параметры твёрдости, эластичности или текстуры.

– Олег, – окликнула сестра увлеченного «умной пылью» брата, выйдя из душа, – честно говоря, я приехала поговорить с тобой.

За окном молодой отец учил сына боксировать. Сначала помогал малышу крепко сжать кулачок, потом ударить воздух и в итоге показывал на свой живот, чтобы ребёнок прошел выученное на практике. С третьего этажа Олег не слышал слов, но картина и без того была достаточно милой. Он глубоко вздохнул и задёрнул штору. Если хочешь принять верное решение, в комнату не должны проникать солнечные лучи, отвлекающие звуки и даже запахи. В сложных ситуациях Олег погружался в свой внутренний мир и задавал себе вопросы до тех пор, пока сам на себя не разозлится. И тогда, на грани конфликта с собственной личностью, появятся правдивые, честные ответы. Сестра рассказала, будто приехала в родной город, чтобы собрать команду для обслуживания недавно построенной космической станции на Европе, спутнике Юпитера. И почему ему с трудом верится в эту легенду? Да потому, что физически невозможно построить под толстой ледяной корой в иноземном океане герметичное помещение, наполненное кислородом. Существующие технологии такого не позволяют.

Олег прикусил губу и внимательно посмотрел на кубик-рубика, в который он преобразовал «умную пыль». Какая вероятность того, что подобные штуки уже вовсю используются в разных сферах начиная от медицины и заканчивая освоением космоса? «Надо разобраться подробнее» – подумал Олег, открывая шторы. Тёплый солнечный свет радостно проник в комнату, мебель и предметы вновь стали яркими.

– Оля, – окликнул Олег сестру, проходя комнату.

Девушка не ответила и он пошел на кухню. Сестра сидела за столом, отвернувшись к окну. Она тяжело и часто дышала, будто в приступе паники.

– Оль, – напрягся Олег и легонько коснулся её плеча.

Девушка дёрнулась вверх, протерла глаза ладонями и раздув ноздри посмотрела на брата.

– Что…? – начал он, но Оля тихонько взвыла, заплакав, спрятала голову в руки, сложенные на столе.

В таком состоянии Олег давно не видел сестру. Вернее, ни разу, кроме ситуации с рок-музыкантом. Но тогда хотя бы было ясно отчего такие страдания, а сейчас? Работа мечты, жених космонавт, родители ею гордятся. Устала может?

– Оль, – брат погладил сестру по спине и мягким голосом добавил, – расскажешь?

Она издала несколько звериных рыков, глубоко вдохнула, резко выдохнула и подняла голову, уставившись на Олега красными от слёз глазами. Отрицательно помотала головой и слегка сжатым кулаком поводила по столу, будто пишет на нём что-то устаревшим методом. Сейчас чернила использовали только художники-староверы, которые принципиально отказывались создавать рисунки на планшетах или компьютерах, а рисовали на бумаге как до бума технологий. Олег пожал плечами, пытаясь вспомнить есть ли у них хоть где-то кусок бумаги и карандаш. Он вышел в прихожую, где над шифоньером для верхней одежды была полка со старьем. Олег пересмотрел содержимое всех коробок и нашел короткий огрызок графита в самой последней. С листком для письма оказалось проще – туалетную бумагу ещё ничем не заменили, сделали только мягче и ещё экологичнее. Олег забрал рулон из ванной и, чувствуя себя героем, положил находки на стол. Девушка взяла графит и недовольно глянула на брата. Он пожал плечами, мол «ничего другого не нашлось». Оля оторвала бумагу и прижала пальцами к столу. Старым графитом писать было не просто, но девушка не сдалась и после пары минут мучения Олег прочитал на клочке: «Станции на Европе нет».