Дмитрий Абрамов - Соль Земли

Поддев отверткой окно, он выглянул из-за наружного подоконника – и тотчас же сел обратно, ощупывая отчаянно бьющееся сердце. Ему почудилось, будто где-то вдалеке уже слышны крики… Он взял себя в руки, сосредоточился, высунул импровизированный красящий инструмент, прицелился через зеркальце в камеру и… промахнулся. Грязевое пятно легло в целом метре от камеры. Сев обратно, он пытался настроить зеркало чуть точнее, как вдруг в его ухе послышался голос Хосе: «Доложи об обстановке! Как твои дела?». Эндан ответил: «В норме. Вряд ли меня еще обнаружили. Нашел инструменты, пытаюсь освободить проход в ангар. Как ты?». Хосе ответил уставшим голосом, видимо, поднимаясь на диспетчерскую башню: «Я в норме. Караул меня пропустил, скоро буду у антенны. Сообщи, когда начнешь починку.». Эндан вздохнул и ответил: «Так точно.».

С третьей попытки наконец смачное пятно покрыло линзу камеры. Она все так же поворачивала из стороны в сторону, лишь теперь беспомощно оглядывая просторы ангара. Даже когда охрана увидит помеху в вещании камеры, она будет выглядеть естественно – ком пыли, попавший в камеру, будет казаться совершенно бытовым случаем. Эндан, воодушевленный успехом, перепрыгнул через подоконник и огляделся. Несмотря на то, что космолеты серьезно потрепало взрывом, два из них выглядели вполне достойно. Третий был составлен по частям, и выгорел насквозь – не совсем понятно, зачем его привезли. На всякий случай Эндан принял йодный раствор, найденный в аптечке на стене, и приступил к инженерному анализу обоих космолетов. Второй выглядел гораздо более привлекательным для Эндана – кроме четырех орудий, подвешенных на небольших «крыльях», он имел вместительный кокпит для пилота и наводчика, и даже небольшой грузовой отсек. Эндан наклонился к шасси космолета и вызвал Хосе. Получив сигнал, он сказал: «Пробрался в ангар, взялся за починку космолета. Когда освободишься, скажи что это за штука… у него четыре каких-то трехствольных пушек, подвешены к крыльям по бокам. К ним провода ведут. Ну и еще какая-то увеличенная кабина от ударного вертолета спереди.». Не получив ответ, Эндан нервно щелкнул пальцами, как вдруг на связи появился Хосе, и с громким выдохом произнес: «Черт побери, Эндан! Да это же тяжелый истребитель «Кортик» 2187 года, с Альгизеанских Верфей! Срочно чини это чудо, даже если от него ничего не осталось. В Протекторате их наберется всего сотня, хотя еще пять лет назад планировали перейти на них целиком. Он рвет в клочья другие корабли своего класса, а небольшой грузопассажирский отсек позволяет использовать его как десантный корабль на четыре человека. Проще говоря, скорее берись за работу!». На листе, лежащем на стремянке рядом с остовом корабля, было написано неровным почерком: «Починка тяжелого истребителя. Список работ – полная замена системы впрыска диглюонных частиц, починка маневровых ускорителей на водородном топливе, перепайка охладительных контуров композитной брони, установка нового динамического стекла в куполе, и очистка электроники от окислов вследствие перегрева. Эндан пожал плечами и пробормотал: «Ну, вроде ничего сложного». Он еще не знал, насколько был неправ…

Хосе взобрался на вершину диспетчерской башни. Сверху открывался красивый вид даже на невзрачные окраины космопорта. А где-то вдали, родной остров. Не столь важно, что он покинул те места ради космоса – роковая звезда покарала его родную землю – выражаясь чуть менее драматично, транспланетарный транспортный корабль взорвался в 50 километрах от точки посадки – многие жители погибли, а 24 534 выживших стали синеглазыми… Теми, кто пополнил и так многочисленные ряды бесславных героев космоса. Но если они с Энданом смогут найти Республику… Может быть, они придумают решение? Может, они знают, как остановить то безумие, что сами звезды наслали на род человеческий? Отбросив философские мысли, Хосе подключился к управляющему блоку антенны и откалибровал свой омнискриптор. Где-то там уныло переговаривались дежурные – на одном канале оператор называл какие-то ничего не значащие числа, на другом канале просто два оператора, нарушая все протоколы, играли в слова… Хосе знал, что за этой маской непрофессионализма скрывается глубокая автоматичность каждого действия. Если они увидят хотя бы какой-то признак нарушения порядка, они без задней мысли поднимут тревогу и будут работать как точный и слаженный механизм, подобный иммунной системе, методично вытравливающей внесенный в нее раздражитель. И в этом и был нюанс, о котором он слукавил в разговоре с Энданом – совсем не хотелось говорить ему, что он собирался сделать с диспетчером. Также он забыл упомянуть, что никак не был уполномочен находиться в этой части космопорта, и пробрался в диспетчерскую через вентиляционные туннели. Но главное, как он до этого выделял, цель, а не методы… Поэтому он продолжал перебирать каналы связи, пока не наткнулся на нужный. Оттуда раздался ворчливый заспанный голос: «У меня опять какая-то дрянь с камерами – та, что в ангаре, словила мощный заряд пыли. Серьезно, скажите тому, кто там работает, почаще проводить санитарную обработку, невозможно же.». Ему в ответ раздался нудный низкий голос, видимо, службы техобслуживания: «Статус камеры?». Ответом было: «Работает, но основная область критически загрязнена.». Нудный голос снова раздался в динамике: «Статус камер периметра и автоматического оборонного комплекса?». Хосе прошиб пот – оказывается, миф про турели в радиоактивной зоне – реальность. Тем временем, последовал ответ: «Статус – работают. На перемотке отсутствуют аномалии. В ангаре один радиоактивный мусор из поврежденной зоны линкора. Будете высылать команду для этих безделушек?». Нудный голос не замедлил ответить: «Безделушек на флоте не существует, сержант. Однако, груз в ангаре не имеет приоритетного статуса. Завтра в 12-00 команда уборщиков проведет внеплановую санитарную обработку ангара. Отключаюсь.». Хосе позволил себе выдохнуть, и связался с Энданом: «На каналах связи подтвердили, что тебя не видно. Можешь спокойно работать, но и на часы смотри.». Эндан ответил: «Спасибо, понял. Буду сообщать о прогрессе.».

Тем временем Эндан наконец нашел чертежи Кортика в кабинете инженера. Да, Хосе не соврал – корабль действительно отличный. Он был снабжен удивительной системой компенсации тепла при взлете и посадке, реализованной через четыре недлинных, тонких крыловидных лопастей, пронизанных медными трубками, несущими эвтектическую дифениловую смесь, распределяющую тепло по корпусу – это позволяло ему не только совершать невероятный маневры не обращая внимание на сопротивление воздуха, но и поглощать выстрелы теплового оружия. Кроме того, на пилонах, как оказалось, расположены четыре мощных трехствольных импульсных лазера, обеспечивающих вращение для создания стабилизирующего выстрелы индуктивного потока – это мощное оружие питается от реактора на нептуниевом топливе. Эндан с радостью принялся за изучение технических подробностей – но особенно ему была интересна технология диглюонных ускорителей. Как оказалось, её суть довольно проста для понимания. Глюон – одна из наменьших частиц, известных науке. Два глюона могут быть объединены сонаправленным потоком частиц в коллайдере в диглюоны – соединение элементарных частиц, которое можно хранить в виде конденсата Бозе-Эйнштейна. В таком состоянии его и используют на всех известных звездолетах в качестве топлива как для межпланетного, так и для межзвездного перемещения в гиперпространстве. Секрет его популярности очень прост – при ионизации, связь между частицами мгновенно рушится, высвобождая энергию равномерно, в стороны обоих глюонов, а не во все стороны, как в случае с любым другим топливом. Используя мощное магнитное поле, дюглюоны не только могут быть направлены по направлению движения корабля, но и отклонены в допустимых пределах, чтобы совершить поворот корабля. Считается, что набрать скорость выше 0,8 доли скорости света практически невозможно – поэтому релятивистские эффекты увеличивают пройденное время лишь в полтора раза. Маневры на низких скоростях осуществляются за счет небольших магнетронных ускорителей на водородной плазме – кроме того, посадка и взлет в условиях атмосферы происходят на них же. Жидкий водород, который служит для них топливом, имеется в корпусе каждого двигателя в объеме одного литра, и считается, что может обеспечить год непрерывных маневров для корабля, поэтому случаев естественного исчерпания маневрового топлива в космосе установлено не было. Разобравшись с теорией, Эндан наконец приступил к починке – к счастью, его «коллега» уже разметил маркером части корабля, подлежащие замене и сложил необходимые составляющие рядом. Как только он понял, какие изменения претерпела техника за прошедшие десятилетия, починка наконец сдвинулась с места – если бы не волнение, он мог бы сказать, что наконец вошел в свою стихию.