Игорь Гаврин - Голоса

Врачи старательно поддерживали его жизнь, но потом поступил приказ отключить этого бедного парнишку.

Во время самого отключения произошло чудо, и Трейси пришел в себя.

Рассказанная им история была о том, как он внезапно стал счастлив.

Удивительно было и то, что больше он ничего не помнил: ни то, как добрался до больницы, ни даже то, как его зовут.

Временная амнезия – такой поставили первый диагноз.

Решением стал перевод пациента в больницу Дона Айвера.

Именно таким образом и пересеклись его пути с доктором Томом Котовым.

Каждое утро Трейси начиналось одинаково. Пациент просыпался и спрашивал, где он. Как будто его голова была полностью очищена от всех воспоминаний.

В больнице Трейси дали прозвище «Счастливчик».

Том не сразу обратил внимание на этого больного. Что может быть необычного у человека, потерявшего память?

Их первая встреча произошла совершенно случайно в коридоре отделения, в котором находился Трейси.

Это произошло спустя месяц после его перевода в больницу.

Их глаза пересеклись. Взгляд Трейси был полностью потерянный и пустой. Тем не менее, в нём было что-то манящее, что на протяжении всей последующей недели не выходило у Тома из головы.

Сам от себя такого не ожидая, Том обратился к начальнику больницы, доктору Руперу, с просьбой перевести пациента в своё отделение.

Именно так и состоялась первая официальная встреча Тома и Трейси.

На тот момент Трейси ещё не знал своего имени, и единственное, что он мог рассказать, – это историю о том, как стал самым счастливым человеком. Практически весь персонал больницы уже знал эту историю наизусть, но с появлением Тома в жизни больного постепенно стали появляться новые факты.

Таким образом, выяснилось имя.

Каждый день доктор выслушивал Трейси, и каждый день его история становилась на одну деталь или событие больше.

Последней такой деталью было покидание им собственного тела, что также очень заинтересовало Котова.

Естественно, все свои сеансы доктор проводил с Трейси наедине, без постороннего вмешательства, и записывал для себя на видеокамеру для дальнейшего изучения странного недуга.

Иногда Том консультировался со своими коллегами, но результатов это никаких не приносило.

Собирая по крупицам информацию, доктор рассчитывал подобрать ключ для того, чтобы открыть разум своего больного.

Нужно было постараться изменить подход, привнести что-то новое в их общение, но это было сделать совершенно непросто.

Один неверный шаг – и Трейси замыкался в себе.

Оставалась только тишина.

Спустя какое-то время Том подобрал комбинацию слов, которые действовали для Трейси как катализатор. Это было довольно странно, но давало свои плоды.

Сегодня Том хотел привнести ещё одно новшество в свою беседу.

Больного приводили к Тому примерно около 11 утра.

– Как ты живёте, Луна, – начал свой диалог высококвалифицированный врач.

– Спасибо, доктор Том, сегодня мне хорошо спалось.

– Ту ручка помнишь вверх?

– Да, Трейси Скипер… Вас я тоже помню, мистер Котов, – ответил Трейси.

Это был один из знаков, после которого доктору можно было начать говорить нормально.

– Ты догадываешься, о чём мы будем сегодня говорить? – спросил Том.

– Боюсь, что нет, – печально вздохнул Трейси.

– Ты помнишь, чем тебя сегодня кормили?

– Давали кашу и курицу. Ну вы, наверное, знаете. Каша, она же крупа, является кормом для птиц, а наличие курицы на моей тарелке свидетельствует о том, что мы находимся на следующем этапе пищевой цепочки.

Том улыбнулся.

– Ты можешь вспомнить то, что тебе сегодня снилось? – осторожно спросил доктор.

Трейси немного занервничал и отвернулся от Котова.

Этот день предвещался в очередную неудачу, но поведение Трейси сегодня было немного необычным.

Нужно было действовать, и врач это знал.

– Каждое твоё утро начиналось с кофе и сигареты, – начал Том.

Трейси посмотрел на него таким же пустым взглядом, каким он был во время первой их случайной встречи.

На столе у Тома уже была приготовлена кружка, наполненная кофейным напитком, и стояла пепельница с открытой пачкой сигарет.

Доктор протянул данные предметы Трейси.

Взгляд больного на этот раз излучал удивление, но он не отвернулся, а, наоборот, взял в руки кружку, а также закурил предложенную ему сигарету.

Сделав несколько затягиваний табачным дымом и выпив пару глотков, Трейси на некоторое время закрыл глаза.

Прошло около минуты, после чего он начал говорить.

– Мне было очень страшно, я боялся остаться один, – начал он.

– Появлялись люди и пытались мне что-то рассказать, они угнетали меня, заставляли почувствовать себя одиноким…

Мне даже кажется, что это были и не люди вовсе, а какие-то существа, которые хотят залезть ко мне в мозг и что-то там сделать.

Я пытался убежать от них, но это не представлялось возможным.

– Может быть, ты помнишь, сколько было этих, эээ, людей?

– Да… Их было трое… Кажется…

По крайне мере, я помню три глаза, которые гнались за мной.

Трейси попросил у доктора Котова листик бумаги и ручку, после чего начал рисовать.

Вот что у него получилось.

– Это они. Я до сих пор, когда закрываю глаза, вижу их.

У Трейси на щеке появились слёзы.

– Успокойся, всё хорошо, – произнёс Том.

Трейси посмотрел на доктора и на сигарету в своей руке.

У доктора давно была эта идея с воссозданием обстановки обычного утра, которое происходило в описаниях Трейси. Он думал, что сможет создать атмосферу душевного спокойствия у своего больного, в результате чего на какую-то секунду его мозг расслабится и сможет предоставить информацию о чем-то новом, о том, что доктору ещё не удавалось услышать.

После выкуренной сигареты Трейси откинулся на кушетке, где и проходили все сеансы общения с доктором, и принялся за свой рассказ.

– Я помню, что просыпался много раз, и постоянно что-то давило на меня.

Первое, что приходит в голову, это то, что я нахожусь в каком-то неизвестном мне ранее месте.

Это был город, в котором все происходившие действия имели довольно скверный характер.

Начнём с простого.

Я отчётливо помню – это спор с человеком, которого, скорей всего, воссоздало моё сознание, насчёт фильма, который я посмотрел накануне вечером.

Я не помню его точного названия, но он был, по всей видимости, действительно очень интересным.

Иначе я бы о нём не вспомнил.

Так вот.

Человек, которого я сам для себя выдумал, мой оппонент, был полной моей противоположностью. Я говорил «нет», он – «да». Он заставлял меня сомневаться в абсолютно любой фразе, которую я произносил.