Игорь Сотников - Журналист в кармане. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика – 4

– Что ты имеешь в виду? – не сразу сообразив, о чём говорит Михаил, недоумённо спросил Клава.

– Что я имею в виду? – задумчиво повторил заданный к себе вопрос Михаил и дал свой ответ. – А ты подвергни свой субъективный взгляд на всё то хорошо, в котором живёт вся твоя семья и ты в том числе, ревизии, тому творческому анализу, служащему для тебя рабочим инструментом для своей журналисткой работы. Я думаю, что тебе это не сложно будет сделать, ведь ты это уже не раз неосознанно делал, забывшись. – Михаил замолчал, но при этом так красноречиво, что Клава начал волноваться за свою молодую супругу, столь наивную и падкую на лесть и велеречивые слова (уж как это не знать Клаве, благодаря знаниям этих слов, добившегося к себе внимания с её стороны) – создавалось такое впечатление, что Михаил уже обратил свой взор на семью Клавы, о которой он, до этого момента Клаве казалось, ничего не знает, а тут выясняется, что далеко всё не так.

И этот Михаил, совершенно неизвестно для Клавы каким таинственным путём, как оказывается, имел прямой доступ к ушам его молодой супруги, всегда такой доверчивой и проявляющей повышенное внимание к людям с нею любезными и вежливыми. И хотя Михаил, сколько его знал Клава, а это буквально пару часов, ещё ни разу не проявил себя в таком услужливом и деликатном качестве, – он был более склонен позиционировать себя человеком неуживчивым с окружающей реальностью, – всё же что-то Клаве подсказывало, что когда Михаил захочет и поднапряжётся, то он вполне себе уверенно сможет выказать себя человеком учтивым, с вежливыми словами в адрес людей женского пола.

А уж если на его пути встанет девушка самых привлекательных достоинств, как например, его супруга, по невероятному стечению обстоятельств и определённо по заговору, а не по иронии судьбы, как можно было подумать, названную родителями Клавой, то Михаил прикинется благодушной овечкой и наивным простачком, чем и возьмёт в свои коварные сети само простодушие, Клаву (а вот теперь-то много чего проясняется с именем Клавдия-Клавы, и как бы Клава не уводил нас в сторону объяснениями возникновения этого его второго имени, ничто нас теперь не переубедит в том, что послужило настоящей причиной его нового об именования – Клава-Клавдий, если не полностью, то частично растворился в своей супруге Клаве, будучи слабохарактерным типом).

Так в самом начале этот полный коварства и цинизма Михаил, объявит себя потерянным на этом жизненном перепутье человеком. После чего Клава, привлечённая его растерянным видом и вопросом: «Девушка, не подскажите, сколько времени осталось до конца света?», сразу не сообразит пройти мимо него, а с веселым задором ответит: «Вы, ближе всех к нему находитесь». Михаил, польщённый таким выделением себя из общей массы людей, естественно поинтересуется у Клавы, чем он такой чести обязан и как её зовут.

– А разве это вам самим непонятно. – Искренне удивится Клава, направленно посмотрев на непритязательный вид одежды Михаила, видимо любящего один вид одежды, в которой он, и спит, и ходит в гости, если его туда позовут. Ну а Михаил далеко не глуп, чтобы не учитывать сей непреложный факт своего существования и нахождения в мятых брюках и давно уже поношенного пиджака, и он, используя свою видимую простоватость, очень умело использует сей факт для одурманивания Клавы, по своей сути девушки и самой просто душа и очень доверчивой (а люди близкие по интеллекту и живущие в одной парадигме отдушины и мысли, всегда тянутся друг к другу и чувствуют симпатию).

– Неужели по глазам прочитали!? – отточено актёрской игрой, искренне удивляется Михаил, раскрыв свои глаза во всю ширь от удивления. Ну а Клава было хотела уточняюще заметить Михаилу, что это совсем не так, но такова уж сила инерции и рефлексов, и когда Михаил во все глаза на неё посмотрел (а до этого он себе такого не имел право позволить из деликатности и из-за того, что он человек порядочный и выверенный), то Клава не удержалась и была обворожена близким и столь очаровательным взглядом этого интересного до удивления незнакомца, который начал нашёптывать ей, что он действительно в этом мире пропадёт, если он не найдёт для себя того, кто укажет ему жизненные ориентиры и станет проводником по жизни. А Клава, что за наивная душа, как человек для которого сострадание не пустое слово, да и если быть до конца откровенным, она питает большую страсть к руководству, не сможет ему отказать и предложит свою помощь в качестве проводника.

А этот коварнейший из людей Михаил, в момент воспользуется этим её предложением и перехватит её ручку, чтобы значит, не потеряться. Ну а Клаве, с одной стороны непривычно и отчасти с приятным оттенком удивительно, чтобы за неё так крепко держались, ведь никто до этого момента не решался к ней так подтупить (слишком она строга на такого рода вольности), а с другой стороны это несёт для неё ряд сложностей по объяснению такого своего скрепленного ручной связью положения перед лицом того же мужа Клавдия. У которого обязательно возникнут к ней глупые вопросы, когда она столкнётся с ним, будучи в такой ручной привязанности с незнакомым для неё пока мужчиной, то есть Михаилом.

– Скажу этому оболтусу, что этот человек слеп, а я вызвалась перевести его через дорогу. – Вначале вот так совершенно глумливо над умственным развитием Клавдия, было подумала Клава. Как будто Клавдий совсем простачок и сам слеп, и не сможет не увидеть по глазам Михаила, что он уж точно не слеп, как минимум, в сторону Клавы, а настоящий симулянт, который таким обманным путём ввёл в заблуждение Клаву и начал сам её вести, куда только ему вздумается.

– Хочу туда пойти, где мне будет комфортно и сладко. – Примерно вот так мотивировал Клаву на движение выдававший себя за слепца Михаил. А Клава, что за дурочка, не проверив его на слепоту, взволнованно его спросила: Это куда?

А Михаил, не дав ей возможности сообразить и понять, в какую западню она попала, быстро прихватывает её своими всё загребущими руками (у всех такого рода симулянтского типа слепцов, такие всё охватывающие руки), и при этом он не сразу находит на ней ту поверхность тела, которую позволительно брать в свои руки рукам со стороны. И только было Клава собралась перехватить руки Михаила, как он сражает её своим привлекательнейшим, с долей греховности в себе, вопросительным предложением для девушек, оказавшихся в такой ловушке таких своих отношений с первым встречным, завораживающего вида типом. – Как думаешь, найду я с первого раза твои губы?

А Клаве и самой становится интересно узнать ответ на этот, вдруг взволновавший её вопрос, к которому она неожиданно для себя отнеслась не скептически, а крайне для себя заинтересованно. И вот когда она, можно сказать, себя и ответ на этот вопрос нашла, тут и не пойми по какому поводу и стечению обстоятельств, появляется Клавдий и нервно лезет под руку со своими вопросами.