Игорь Шамарин - Покорение Европы

Мужчина жестом предложил гостю сесть.

– Гор Александрович, сразу хочу извиниться. Никаких проблем с оформлением документов не было. Вас задержали для разговора со мной.

– И кто же вы такой, если у вас сам секретарь на побегушках?

– Один из функционеров Департамента образования. Сразу оговорюсь, моя официальная должность никак не соответствует фактической, поэтому ты можешь, конечно, посмотреть в сети, но это многого тебе не даст.

Лепов демонстративно вызвал голограмму, чтобы залезть в сеть. Функционер спокойно ждал, когда он удовлетворит свое любопытство.

– Внимательно вас слушаю, – через несколько минут сказал Гор.

– Я старый друг твоей семьи.

– Но я никогда вас не видел.

– Юноша, настоящий друг – это не обязательно тот, кто регулярно ходит в гости, – мягко ответил функционер, – Это тот, кто помогает в трудную минуту. Звучит, конечно, несколько банально, но это так!

– А мне нужна помощь? – тщательно подбирая слова, спросил Гор.

В ответ функционер что-то высыпал на стол из небольшого мешочка. Лепов сразу узнал свои инструменты и гаджеты, которые он использовал на экскурсии, но не подал вида.

– И что это?

– Твои вещи, Гор.

– Нет, уважаемый, тут нет моих вещей.

– Гор, я понимаю твое недоверие. Ты меня первый раз видишь. Банальную провокацию никто не отменял. Но ты не задумывался, почему тебя так легко отпустили? Почему не предъявили никакого обвинения?

Лепов предпочел отмолчаться.

– Каждый из этих предметов, найденных во втором блоке, ведет к тебе: отпечатки пальцев, фрагменты ДНК и трафик покупки до тебя лично или членов твоей семьи. На месте преступления кто-то разбросал купленные тобой инструменты, оставил на них твои отпечатки пальцев и кусочки твоего эпидермиса. Интересно, кто это может быть? Причем по странному совпадению в ячейке, которую пытались вскрыть, сидел твой родной брат. Чем не мотив? А голограмма с твоим изображением, найденная в конференц-зале, только дорисовывает картину. Ты был, скажем так, не слишком аккуратен.

Гор подорвался было вскочить, но был остановлен резкой командой:

– Сядь! Я не закончил.

Лепов рухнул на стул обратно.

– Гор, еще раз повторяю – я тут, чтобы помочь тебе. Мне не нужно твое признание. Мне нужно, чтобы ты только четко уяснил себе, что от изолятора тебя отличает только мое хорошее отношение к тебе и к твоей семье.

– И почему, Всеволод Владимирович, вы покрываете преступника? За такое могут хорошо спросить. Зачем вам такой риск?

– Дело в том, Гор, я как раз тот человек, который в нашей славной Еврассии и спрашивает. Тебя я не считаю преступником, а сам с собой я как-нибудь договорюсь.

– Двадцать семь человек мертвы. Почти три десятка обитателей второго блока были заживо сварены раскаленным паром, а вы говорите «не преступник», – тихо подытожил Лепов.

– Гор, то, что я сейчас расскажу, должно остаться между нами. Ясно?

Парень молча кивнул.

– На самом деле, ты провел блестящую операцию с большими шансами на успех. Не очень понятно, конечно, как бы ты потом прятал брата от системы глобального мониторинга, но это уже и не важно. Ты нашел огромные недоработки в нашей системе Изоляторов. Из-за тебя лихорадит всю службу по всей стране, полетело много голов. Но я хотел сказать тебе другое: ты гениально обошел систему, сработал просто на отлично… Но вмешалась третья сторона.

– Что за сторона? – на повышенных тонах спросил Лепов.

– Пока неизвестно, но понятно, что сигнал на уничтожение изолированных пришел извне. Причем в самый ответственный для тебя момент. Если коротко, то тебя подставили. Кто подставил и как – пока непонятно. След сигнала спецы обнаружили совершенно случайно, но объяснить механизм его реализации они не могут, дескать, факт есть, но физически невозможен.

На минуту повисло молчание. Лепов настороженно разглядывал странного собеседника, у которого молодой голос и внешность мужчины средних лет странно сочетались с трясущимися движениями глубокого старика.

– Ты, Гор, явно оказался вовлечен в какую-то игру. И что самое неприятное: я совсем не понимаю, в какую. И это меня дико раздражает, а я очень ценю свое душевное равновесие.

– И чтобы разобраться, вы меня отпустили? – догадался молодой человек.

– В том числе.

– Вы утверждаете, что являетесь другом семьи! Но, оказывается, у вас имеется и прямой интерес?

– Гор, а что ты хотел? Жизнь такая! – Развел руками высокопоставленный функционер. – Плодотворная долгая дружба всегда должна быть взаимовыгодной. Иначе она быстро заканчивается.

– Свои плюсы от дружбы с вами, Всеволод Владимирович, я уже вижу. А что вы хотите от меня?

Функционер долго смотрел в глаза молодого человека.

– Ты сообразительнее, чем тебя характеризует досье.

– Досье?! – вскричал Лепов. – Ничего не меняется в этом мире!

– А с какой стати, молодой человек, что-то должно меняться?

– Ну, середина двадцать второго века и все такое.

Влиятельный функционер, как показалось Гору, излишне весело рассмеялся, потом театральным жестом вытер глаза и сказал:

– Гор, а теперь давай поговорим серьезно. Я открыл перед тобой все карты. Я показал тебе свое расположение. И мне нужна твоя помощь, добровольное сотрудничество. Обещаю тебе, что наше общение не будет нигде отражено, будут частные встречи, не более.

– Мой круг общения осуждает общение с кровавой гэбней, Всеволод Владимирович.

– А ты и не будешь общаться с пресловутой кровавой гэбней. Очень редкие посиделки в узком кругу. Кстати, ты хоть знаешь, откуда появилось выражение «кровавая гэбня»?

– По-моему, с опричнины Ивана Грозного, – неуверенно ответил Лепов.

– Оригинальная трактовка… Ну, да ладно. Кстати, в знак нашей крепкой дружбы мне нужно детальное описание того, как ты вскрыл систему безопасности Изолятора.

Гор начал было что-то говорить, но Всеволод Владимирович поднял руку:

– Пожалуйста, дослушай. Повторяю, мне не нужно твое признание. Мне нужен взгляд со стороны на систему безопасности Изоляторов, чтобы впредь избежать таких… неудобных ситуаций. Пиши в сугубо теоретическом ключе как можно взломать систему безопасности, используя информацию только из открытых источников. Ты можешь отказаться, и никаких санкций и ответственности за прошлые ошибки не появится, но на мою дружбу впредь можешь не рассчитывать.

Лепов сидел молча, с кислым выражением лица.

– Иногда будем по-тихому встречаться, беседовать, сотрудничать по всяким мелочам, – продолжил функционер. – А у тебя будет возможность знакомиться с засекреченными исследованиями наших лабораторий. Поверь мне, там есть интересные разработки.

– Я слышал, Всеволод Владимирович, что ваши лаборатории занимаются всякой чепухой.