Джо Харт - Последняя девушка

Зоуи вдруг поняла, что смотрит в окно на бесстрастную извилистую стену, и отогнала воспоминания. В ту ночь была битва, теперь она это знала, но из-за чего и кто на них напал – об этом Зоуи могла лишь догадываться.

Она направилась к узкому стенному шкафу позади ванной комнаты и открыла дверцу. Внутри висело платье из грубой серой ткани, такой же, из какой был сшит ее повседневный костюм. Снимая его с вешалки, Зоуи поежилась. Ткань на ощупь она ненавидела даже больше, чем униформу. Прихватив его в ванную, она переоделась и мельком взглянула на себя в зеркало, только чтобы убедиться, что платье не перекрутилось. Этот уродливый, грубо скроенный мешок служил девушкам напоминанием об их положении и о том, что ждет их в будущем.

Зоуи выключила свет, предпочитая темноту, и наслаждалась окружавшей ее тишиной как целебным бальзамом.

Зоуи и Саймон поднялись по ступеням на четвертый уровень и остановились подождать остальных девушек перед дверью зала собраний, за которой должна была проходить церемония. В коридоре было тихо, но вскоре со всех сторон до них начали доноситься приближающиеся шаги. Это оказались рабочие в ярко-желтых комбинезонах, повара в зеленых фартуках и несколько свободных от работы охранников в повседневных черных жилетах и штанах цвета хаки. С ремней у них свисали штыки – длинные составные трубки, отполированные до блеска и отражающие свет вокруг уже с оттенком насилия. На обоих концах штыков серебряными клыками выступали два электрода.

Зоуи смотрела на них и представляла, каково это – быть избитым подобным оружием. Она видела это всего несколько раз. Впервые – когда один из рабочих, как им всем показалось, потерял рассудок и выхватил у охранника штык, выкрикивая бессвязные угрозы и ругательства. Четверо других охранников окружили его и набросились на мужчину, сверкая ослепительным электрическим разрядом своих дубинок. А тот даже не в силах был вскрикнуть и лишь застыл, открыв рот, где с одного зуба на другой, как увидела Зоуи, скакало бледное пламя.

Наконец все собрались, ожидая снаружи: девушки в одинаковых серых платьях, их наставники, стоявшие рядом, и сыновья наставников, собравшиеся в отдельную группу. Все эти парни были почти одного возраста, высокие и низкие. На лицах некоторых застыла нахальная усмешка, кто-то рассматривал свои ботинки. Все они были одеты в бледно-голубые рубашки и темные штаны. Среди них Зоуи отыскала и Ли, который подмигнул ей, едва сдерживая улыбку. Зоуи нахмурилась и отвернулась.

Из дальнего конца коридора раздался приближающийся топот ног, обутых в сапоги. Сердце у Зоуи замерло.

К ним направлялись Жнец и шесть Красноглазых. Их обмундирование было таким же черным, как и отполированные до зеркального блеска сапоги. В руках они сжимали короткие, мощные пулеметы и маршировали в темпе, установленном командиром. Жнец на целую голову возвышался среди остальных солдат. Это был широкоплечий мужчина с короткими темными волосами, сквозь которые просвечивался череп. Длинный шрам, прорезавший вдоль его голову, рваным швом спускался по лицу и терялся под черной маской, закрывающей его нос, рот и подбородок. Двумя ремешками она была закреплена на затылке.

Завидев приближавшихся, группы в коридоре рассеялись. Наставники остались на местах, а девушки вжались в стены. Зоуи не стала исключением. Она приказала себе не смотреть на солдат, прекрасно зная, что там увидит. Но в конце концов она не смогла себя удержать и подняла глаза на проходящего Жнеца.

Он смотрел прямо на нее.

В искусственном свете коридора его глаза казались почти бесцветными, с едва различимым оттенком серого. Взгляд их был бесстрастным, проницательным и абсолютно безжалостным. И, хотя не выражал никаких эмоций, он обжигал, словно ледяная стужа.

Зоуи вздрогнула и поспешно отвела свой взгляд, дожидаясь, пока они не пройдут. Наконец топот сапог удалился и замер в тишине. А спустя пару минут до них донесся уже другой звук – шум подлетающего вертолета где-то над головами собравшихся. Он отчетливо раздавался даже сквозь толстые слои бетонного потолка.

– Кажется, они привезли еще одну малышку, – прошептала Мика.

– Но со времен Лили они больше никого не находили, – отозвалась Зоуи.

– Но это же не означает, что они прекратили поиски.

Из динамика раздался короткий сигнал и послышался голос помощника Картера:

– Можете войти.

Прозвучал щелчок, и перед ними открылись двойные двери.

Все вошли в помещение. Это был круглый амфитеатр с рядами сидений в несколько уровней. Предполагалось, что здесь, как и во многих других залах ОУИ, должны размещаться несметные толпы. Однако присутствующих было не больше шестидесяти, и они заполнили лишь нижние ряды. Девушки прошли к самому первому ряду под возвышающимся подиумом. Перед ним висел баннер, который украшала эмблема НАД и венок красного пламени, окружавший черную аббревиатуру. А с потолка свисал еще один баннер, уже гораздо больше. В глубине зала, по правую сторону от сцены Зоуи разглядела несколько дверей. Она знала, что они ведут в лазарет, и видела их там во время ежемесячного осмотра – с обратной стороны. Оттуда они выглядели совсем иначе – стальные, всегда запертые, с приставленным к ним охранником.

Зоуи проглотила комок в горле.

Все заняли свои места и притихли.

Без всяких предисловий двери лазарета открылись, и в зал вошли два доктора в белых костюмах, заняв места по обе стороны от входа. Следом за ними шел помощник Картер.

Он казался точным отражением собственного голоса: мужчина под сорок с блестящими волосами, туго зачесанными вдоль продолговатого черепа. Нос его был длинным и острым, и его крючковатый кончик почти касался ярко-красных губ. Картер был худым и всегда тонул в своем костюме-тройке – единственной одежде, которую Зоуи когда-либо на нем видела. Его смешной желтый галстук свисал почти до пояса. Картер окинул взглядом девушек и изобразил нечто вроде улыбки. Подойдя к краю низкой сцены, он остановился в ожидании и принялся потирать ладони, словно только что намочил их и старался высушить, либо просто наслаждался процессом.

Через пару секунд в дверях появились два охранника, за которыми вошел сам Директор. Это был высокий, хорошо сложенный мужчина с серебристыми волосами, зачесанными назад с широкого лба. Лицо его было таким же раскрасневшимся, как лица тех снайперов, которых видела Зоуи, – словно он проводил большую часть своего времени снаружи, на ветру, а не в четырех стенах корпуса. Взгляд его ярко-голубых глаз был проницательным и острым («Как острие булавки», – подумала Зоуи).

Директор с будничным видом пересек сцену и, встав у микрофона, улыбнулся присутствующим. Вблизи он выглядел моложе своих лет, и мощные прожекторы подчеркивали здоровый цвет его лица.