Курт Воннегут - Завтрак для чемпионов

Ну и так далее.

Иллюстрациями к этому роману служили мутные фотографии, на которых различные белые женщины занимались одним и тем же противоестественным непотребством с одним и тем же темнокожим мужчиной, на котором почему-то было одно только мексиканское сомбреро.

Ко времени встречи Двейна Гувера с Килгором самой распространенной книгой Траута была «Чума на колесах». Издатель не изменил названия, но и оно, и фамилия автора были почти закрыты вызывающе яркой наклейкой с многообещающей надписью:

«Норками» почему-то называли фотографии совсем голых или полуодетых девиц. Выдумали это выражение газетные репортеры-фотографы, которым часто удавалось видеть полуодетых во время всяких происшествий, спортивных тренировок или на пожарах, с нижних ступенек пожарных лестниц и так далее. Им надо было придумать условный знак, чтобы крикнуть другим газетчикам и знакомым полисменам, на что можно поглазеть, если им захочется. Вот они и придумали кричать: «Норки – нараспашку!»

На самом же деле норкой назывался небольшой зверек. Выглядел он так:

А то, от чего приходили в раж газетчики, было просто местом, откуда рождались дети.

Когда Двейн Гувер и Килгор Траут были мальчиками, и когда я был мальчиком, и даже когда мы стали людьми средних лет и постарели, в обязанность полиции и судов входило наблюдение за тем, чтобы люди, не связанные с медицинской профессией, не рассматривали и не обсуждали все, что касалось некоторых анатомических деталей, вслух или в печати. Почему-то решили, что этих условных «норок», которые на свете встречались в сто тысяч раз чаще, чем настоящие, должна окружать глубочайшая тайна под защитой закона.

Итак, существовал маниакальный интерес к «норкам нараспашку». А также к некоему мягкому легкоплавкому материалу под названием «золото».

Этот маниакальный интерес к «норкам нараспашку» распространялся и на преувеличенный интерес к женским штанишкам, особенно когда мы с Двейном Гувером и Килгором Траутом были мальчишками. Девчонки изо всех сил старались прятать свои штанишки, а мальчишки изо всех сил старались подсмотреть.

Женские штанишки тогда выглядели так:

Кстати, первое, что выучил Двейн в школе, еще совсем маленьким, был стишок; его надо было орать, когда случайно, на переменке, во время игры у какой-нибудь девочки виднелись трусики. Этому стишку его научили другие мальчишки – вот он:

Когда Килгору Трауту в 1979 году вручали Нобелевскую премию по медицине, он сказал в своей речи: «Говорят, что прогресса нет. Должен сознаться: тот факт, что сейчас на земле из всех животных остались только люди, кажется мне несколько сомнительной победой. Тот, кто знаком с моими старыми опубликованными работами, поймет, почему я был особенно опечален, когда погибла последняя норка.

Впрочем, когда я был мальчиком, нашу планету вместе с нами населяли еще два чудовища, и ныне я приветствую их гибель. Они стремились убить нас или, во всяком случае, превратить нашу жизнь в полную бессмыслицу.

И они почти что добились этого. В них было столько жестокости, не то что в моих четвероногих друзьях, маленьких норках. Думаете, это были львы? Тигры? О нет! Львы и тигры почти всегда дремали. А те чудовища – сейчас я их вам назову – никогда не дремали. Они гнездились в нашем мозгу. Это были неуемные страсти: жажда золота и – помилуй Бог – интерес к женским штанишкам!

Хорошо, что эти страсти были так нелепы: именно эта их нелепость доказала нам, что люди способны поверить в любую бессмыслицу и безоговорочно принять ее.

Давайте же теперь строить бескорыстное справедливое общество, отдавая этому бескорыстному делу весь тот пыл, который мы так бессмысленно отдавали золоту и женским штанишкам».

Он сделал паузу, а потом скорбным голосом продекламировал стишок, которому его научили в школе на Бермудских островах, когда он был маленьким. Теперь этот стишок особенно хватал за душу, потому что в нем упоминались две нации, а их уже давно как таковых не существовало.

– «Англию, – затянул Килгор Траут, – Францию видим…»

В сущности, к моменту встречи Двейна Гувера и Килгора Траута женские штанишки совершенно потеряли цену. Правда, золото все еще подымалось в цене.

На фотографии женских штанишек и бумагу тратить не стоило, и даже многокрасочные фильмы с «норками нараспашку» спроса не находили.

Было время, когда самый популярный роман Траута «Чума на колесах» из-за иллюстраций стоил двенадцать долларов экземпляр. Теперь его продавали за доллар, и те, кто покупал, брали роман вовсе не из-за фотографий – они платили за текст.

В тексте этой книги описывалась жизнь на планете под названием Линго-Три, где жители были похожи на американские автомобили. У них были колеса. У них был двигатель внутреннего сгорания. Они питались ископаемым топливом. Однако их делали не на заводах. Они размножались. Они клали яйца, из которых вылуплялись маленькие автомобильчики, и эти малыши росли в лужах бензина, сцеженного из материнских бензобаков.

На Линго-Три прилетели космонавты и узнали, что существа эти вымирают, потому что они истощили все жизненные ресурсы на своей планете, включая воздух.

Но космонавты не могли оказать им никакой материальной помощи. Существа-автомобили надеялись призанять у них кислороду и надеялись, что посетители унесут хотя бы одно из их яиц к себе на другую планету, где из яйца вылупится автомобильчик, от которого пойдет новая автомобильная цивилизация. Но их самое мелкое яйцо весило сорок восемь фунтов, а космонавты были всего в дюйм высотой, и прилетели они на корабле объемом не больше земной коробки из-под ботинок. Прилетели они с планеты Зельтольдимар.

Представитель зельтольдимарцев, Каго, сказал, что единственное, что он может для них сделать, – это рассказать во всей вселенной, какие они, эти существа-автомобили, замечательные. Вот что он сказал всем этим ржавеющим реликтам, оставшимся без горючего: «Уйдя из жизни, вы не уйдете из памяти».

Иллюстрация к данному эпизоду романа изображала двух голых китаянок, по всей видимости близнецов, в довольно рискованной позе на диване.

И вот Каго со своими храбрыми маленькими зельтольдимарцами – все они были одного пола – облетел вселенную, поддерживая память об автосуществах. Наконец экипаж прибыл на планету Земля. Ничего не подозревая, Каго стал рассказывать землянам про автомобили. Каго не знал, что идеи могут изничтожать землян не хуже любой чумы или холеры. Иммунитета к безумным идеям у землян не было.