Наг Стернин - Темный бог вечности. Червивое яблоко 2

Фетмену ни за что не удалось бы ориентироваться во всем этом хаосе и неразберихе, если бы не краткие, но толковые резюме по перехвату эфира, которыми весьма надежно снабжала его лейтенант-биопша. Сэр Юрген попытался было помешать ей прослушивать эфир на азерских частотах под смешным предлогом – он, видите ли, ожидает срочного вызова с поверхности. Биопша даже слушать его не стала. Просто переключила все приемники на нужные ей частоты, и отправила корабельную радистку в ближайший угол прической вперед, когда та попыталась, так сказать, "воспрепятствовать".

Строго говоря, раз уж эта лоханка "Лиловая звезда" болталась на орбите вокруг Азеры, время, чтобы организовать эвакуацию Совета, наверное, еще было. Можно было даже попытаться перевести за границу хотя бы часть капиталов. Однако, похоже, что эта самая Эни Боди не оставила никому из бывших соратников, друзей и любовников ни единого шанса.

Баба от страха совершенно слетела с катушек. Бедолага Ольгерд, обвиненный во всех смертных грехах, был прихлопнут как муха, о чем и возвестили телекомуникаторы планеты. Связаться с коллегами – даже с энергичным до неприличия живчиком Ховриным – никак не удавалось. Как пить дать, все они тоже были ею уже прищучены. "Делать ноги" следовало без промедления и именно на "Лиловой Звезде", других шансов сохранить жизнь просто не просматривалось.

Впрочем, догадливые люди во властных структурах Азеры все-таки были. В квадранте причального створа центрального сегмента "Лиловой звезды" объявился вдруг посторонний флаттер-челнок и, сбивая с мысли и не давая сосредоточиться, истерически визжал СОС и требовал-просил-умолял разрешения на немедленную стыковку. Видать, еще кто-то – уж не Бюллер ли хитрозадый? – вовремя догадался рвать когти из обреченного Города. Рушилась не просто привычная и уютная жизнь. По всем швам трещал и разваливался, казалось бы, незыблемый, несокрушимый и вечный миропорядок… а поведение этого самого чертова командор-санатора не поддавалось никакому разумному объяснению. Сэр Макрослип не только не давал челноку разрешения на стыковку, он вел себя так, будто пределом его мечтаний было выпроводить с шипа представителей местной власти вкупе с подсанационной воровкой как можно скорее, а что с ними будет дальше – хоть трава не расти. На экранах инфоров перед сэром капитан-командором от Ошбы до Северной шахты пылала поверхность планеты. Все наземные сооружения Северной шахты, примыкающие к Пульсарке, превратились в пылающие развалины. Горело и плавилось все – даже сталь, даже бетон. Горящие потоки расплавленных камней, металла и вообще черт знает чего, с завораживающей неотвратимостью вулканической лавы медленно вползали в Пульсарку, вздымая в небо кошмарную смесь черного дыма и молочно белого пара. Почему корабль торчит на азеростационарной орбите, и что он там выглядывает, этот извращенец от санации? А сэр Макрослип, между тем, взглядом не удостаивая своего визави, дергался, скалился, кривился и, похоже, даже не без испуга, во всяком случае, без прежнего наглого удовольствия, твердил:

– Будьте добры, уважаемый сэр Координатор, забирайте вашу беглянку и извольте покинуть вверенный мне шип.

Фетмен, в свою очередь, дергаясь и трясясь, открывал и закрывал рот будто рыба, выдернутая из воды. Ситуацию следовало немедленно брать под контроль. Нужно было отдавать какие-то приказы, как-то распоряжаться, командовать, но голова была совершенно пуста, и от ужаса хотелось орать в полный голос. Он беспомощно посмотрел на биопшу, и, перехватив этот взгляд, лейтенант-биопша снова сгребла ситуацию в свои могучие биопьи лапищи.

– Чего ждет многоуважаемый сэр? – язвительно спросила она командор-санатора. – Быть может, он изволит, наконец, стартовать?

Сэр Макрослип согласно покивал головой, бездарно пытаясь натянуть на растерянную физиономию достоинство и приличествующую старому космическому волку ироничную невозмутимость.

– Конечно-конечно. Я жду лишь, чтобы Ваш премногоуважаемый шеф убрался с моего корабля… вместе с Вами, милочка, и прочей всяческой подсанационной швалью.

Так что новая начальница охраны спасла Фетмену свободу, а может и жизнь, когда, негромко отдав команду своим парням, сунула под нос командор-санатору игломет и сказала: "Пинка для ускорения ты дождешься. Стартуй, парень. Азерский не любит санаторов, а я наглецов, при любом раскладе ты в проигрыше". Молодец, баба… хотя, какая биопша баба? Что касается прочих соратничков по Совету и Комиссии, то – секунды не усомнившись, полагал Фетмен – каждый за себя, милостивые государи, каждый за себя, и никто за других… в том смысле, что нахрен они тебе сдались, жизнью за них рисковать?

Лейтенантшин спецназ был подстать своей начальнице. Шип был взят под контроль в мгновенье ока, команда даже охнуть не успела.

– Ах, ты, сволочь! Пиратство! Нападение на старшего по званию, да еще санатора! – завопил коммандор-санатор, окончательно и бесповоротно покончив со всеми своими потугами на достоинство и невозмутимость.

Лейтенант-биопше, в отличие от капитан-командора, изображать ничего не требовалось. Если на свете существовала богиня хладнокровия, то начальница охраны господина Фетмена была ее самым совершенным воплощением в, так сказать, "мире смертных".

– Старший по званию санатор здесь он, – невозмутимствовала она, показывая пальцем на Фетмена, – а себя ты вообще уже можешь смело считать рядовым надзирателем на урановых рудниках. Это ж надо такое учудить – на союзной планете антиимперский мятеж, а командор боевой единицы космофлота санации не только не оказывает помощи законным властям, он им даже убежище отказывается предоставить от бунтарей и черни. Он их бросает на… как это… на произвол. Кстати, если ты еще раз выскажешься в мой адрес неуставным, так сказать, образом, я тебя кровью умою!.. Я вообще этого идиота не пойму, – повернулась она Фетмену. – Нас он прямо-таки выпихивает с корабля, планетарный челнок с беглецами не принимает, что он о себе вообразил, этот кретин? Рядом идет бой, а корабль у него разложен в грузовую транс-форму, будто он с планеты гешефт какой-то желает поиметь. Не поймешь, то ли это шип санации, то ли какой-нибудь контрабандист и нелегал.

Сэр Макрослип окончательно потерял голову. Он вскочил, трясясь от ненависти, и заорал во все горло:

– Ты что такое себе позволяешь! Это что еще за инсинуации?! Официально предлагаю вам всем для вашего же блага немедленно покинуть конвертоплан. Вы препятствуете секретной операции имперской санации!

– Ну, ты, ошибка природы, – сказала лейтенант-биопша, глядя на сэра Юргена, пожалуй, даже жалостливо, – есть такой печатный текстик, называется "устав службы санации", ты про него когда-нибудь слышал? Чему только тебя в училище учили? Ты и в самом деле такой дурак, что не понимаешь, как все это будет выглядеть в глазах твоего же собственного начальства? Нашел время выдрючиваться. А может, ты вовсе и не выдрючиваешься? Может, мы тебе и в самом деле на чем-то жареном ненароком хвост защемили? Включай трансформер на сборку, парень, и стартуй, пока я тебя под арест не взяла и в одну камеру с нашей воровкой не засунула.