Алина Воронина - Лукавый Шаолинь

– Во шинь, я слишком хорошо тебя знаю!

– Я уже не во шинь. Давно не во шинь.

– Хорошо… Об одном прошу тебя, не тренируйся с мечом. Пусть перед боем у тебя будет нечто… Некая недоговоренность. Сюрприз для меня. Догадываюсь, что ты ничего не ела!

– Ты прав.

– Сегодня красное и только красное. Можно немного жареного мяса. В идеале – бифштекс с кровью. Перед боем забудь о вегетарианстве и воздержании.

– Скажи честно, какие прогнозы у Васильича насчет меня?

– Прости… Но он не верит, что ты сможешь показать что-то особенное.

– А ты, ты веришь?

– Я же тебя тренирую, а без надежды на лучшее это невозможно. Ты шкатулка с двойным дном. Покажи его сегодня, Эля. Стань собой хотя бы на время фестиваля.

– Обещаю, что сделаю все и даже больше!

Я положила трубку. После аккуратно погладила парадную форму нашего клуба – черные штаны и кимоно с вышитым красным замком – Шаолинем. Почтительно поцеловала пояс – зеленую змею, которая сегодня туго обовьет мою талию. И пошла на кухню – готовить мясо. Я ведь всегда и во всем слушалась учителя. Самый крутой боец… Самая искренняя искательница Шаолиня…

Говорят, перед боем люди думают о прошлом. У меня так и было. Я вспомнила всех тех, кто сделал мне больно. Худощавого мужчину в славянской рубашке, широкоплечего парня с серыми глазами и призрак с мешком на голове. Сегодня я стану лучшей ради вас! Ради того, чтобы моя жажда мести была удовлетворена, хоть и биться буду с другими. Ради того, чтобы уехать в Китай и Вьетнам обновленной. Ради своего Шаолиня! Впрочем, после того, как я уничтожила целый город, этот экзамен казался мне мышиной возней.

А потом меня жестко рвало мясом, от которого я успела отвыкнуть. И я ела его снова, хотя очень хотелось плакать. Но воины не плачут. Плачут только во шинь. Затем надела форму, туго завязала пояс, так что стало тяжело дышать. Я взяла все оружие, какое имела, и пошла, чтобы вступить в бой с самой собой. С во шинь.

Я всегда знала, что совершу нечто значительное в своей жизни. И поняла это еще в детстве, перед своим восьмым днем рождения. Мои бесшабашные родители благополучно забыли про него, и я стояла у окна, одинокая и грустная. Падал снег. Только бабушка позвонила и поздравила, пообещав прислать подарок. Вот тогда, глядя на снег, я точно решила, что меня ждет особенная судьба. И подвиг, за который родители меня полюбят… Пусть даже посмертно.

Они всегда делали все, что должны делать мама и папа. Должны – здесь ключевое слово. Иннокентия (Кеша) и Георгий (Гоша) – известные журналисты моего родного города – Верены. Они просто хрестоматийные представители этой профессии. Пьют виски, нюхают табак, устраивают шумные вечеринки с танцами и конкурсами. Не брезгуют и легкими стимуляторами.

Удивляюсь, как у них родилась такая рассудительная дочь, как я. Знаете, каким было мое детство? Ночевки в редакции, сопровождение папы на интервью с сатанистами, сопровождение мамы на интервью с наркоманом. Первый алкоголь в десять лет. Первая затяжка – в тринадцать. В остальном все было правильно, по плану и регламенту:

– Сиди спокойно, Иней, и читай книжку. Не мешай, не прыгай, не проси ничего. Не ходи в Заповедные леса. А то карлики украдут тебя и унесут в Двойные горы.

– Да все сказки про поутри. Папа шутит. Там просто много змей и комаров. Кстати, про мифы и легенды нашей Верены с серебряными куполами… Гоша, ты сфотографировал бабульку, которая якобы видела псоглавца? Нет? Так чего ты ждешь? Сдай Инея кому-нибудь и займись делом.

– Эта девочка обещает стать настоящей красавицей… Какие длинные волосы.

– Дай я возьму тебя на руки. Поцелуй старого журналюгу в бороду.

– Инна, ты опять ходишь хвостом.

– Эй, Кешка, отдай твою девчонку, сфотографирую на первую полосу. Фотогеничная… Моделью будет.

– Не моделью, а журналисткой.

– Да, да. Она такая шустрая, кем же еще.

Эти слова я слышала все детские годы. Меня постоянно фотографировали, наряжали как куклу, пугали карликами и псоглавцами, звонко целовали, но частенько забывали покормить.

Я была талисманом редакции, в которой работали мои родители. За большие зеленые глаза и светлые волосы ниже спины поэтичные журналисты прозвали меня русалочкой. С раннего детства я поняла, что красива и сообразительна, а значит, мне всегда будет сопутствовать успех.

Ах, да, забыла сказать. Зовут меня Иней или Инна Рубежанская. Претенциозное имечко, не правда ли? Но это еще не единственное, с чем мне не повезло. Как уже говорила, родилась я зимой, 21 декабря 1990 года, в древнеирландский праздник Самайн. Родители долго спорили об имени: Снежана или Инна. В конце концов остановились на втором, а ребята во дворе, с которыми я была очень дружна, прозвали Инеем. Так и пошло…

Единственным существом, действительно любившим меня, была бабушка. Она жила в деревне Красные Холмы и часто забирала к себе, на все лады ругая нерадивых родителей.

– У Инея есть все: еда, игрушки, красивая одежда. Так что не надо, мать, – холодно говорил Гоша.

– Неласковые вы, – вздыхала бабушка, – как неродные. Никогда девочку лишний раз не погладите и на руки не возьмете.

– Уж этого ей хватает, – усмехалась Кеша, – вся редакция на руках носит. Красивая она, далеко пойдет. Вырастет, выйдет замуж удачно. И в профессии будет лучшей. Слава богу, пока одни пятерки приносит. А как же иначе?

– Иннуля другая, ничего вы не понимаете, – обычно возражала бабушка. Потом молча собирала мой чемоданчик, пока родители курили на кухне и пили кофе с друзьями. Кстати, мне они не разрешали никого приглашать – у Кеши болела голова от детей.

А потом мы с бабушкой садились на автобус. Меня немного укачивало в транспорте, и чтобы отвлечь, она рассказывала мне сказки. Страшные сказки о городе Верене, который охраняют древние церкви с серебряными куполами. От кого? Да от всей нечисти, населявшей эти места до прихода людей. Ведьмы, которым подчинялись четыре стихии – Огонь, Вода, Воздух и Земля. Карлики-поутри, Хранители равновесия, виртуозно владевшие мечом. Почти святые псоглавцы – люди с собачьими головами. Они занимались наукой и технологиями. Говорят, даже в космос летали. Врут, наверное.

Почему же тогда простые землепашцы с плугом и косой выдавили в XVII веке эти могущественные цивилизации в леса и подземелья? Моя старенькая бабушка не знала ответа, но предостерегала, как и любого веренского ребенка, от необдуманных поступков.

А через два часа под разговоры и байки мы подъезжали к селу Красные Холмы. Затем переходили по мосту через речку, еще немного шли и оказывались в старом доме, который я любила гораздо больше, чем пафосную квартиру родителей. Раньше на этом месте стояла большая барская усадьба с садом и конюшней. По слухам, где-то на прилежащей территории раскулаченные помещики закопали золото.