Райдо Витич - Фея Лоан

- И как же?

- Это я скажу тебе позже. Для начала мне нужно подготовить тебе побег. Нас выведут на прогулку, и я поговорю со жрецом. Он поможем. Мне. Значит тебе. Тогда я и скажу тебе, что нужно передать сегюр. И помни, ты обещал.

- Ты сомневаешься в моем слове?

- Нет. Просто напомнила.

Днем, во время прогулки Алорна подошла к жрецу, что приходил в къет для надзирателей, и смиренно попросила выслушать ее - служительницу Модраш. Жрец, молодой флэтонец из клаонов нехотя согласился, а был бы старой закалки - отказал. И пожалел. То что открыла служителю опальная жрица, потрясло того и он тотчас отвел женщину к главному смотрителю Кургосского сеприша.

Монти схватили и без объяснений ударили парализатором.

Когда парень очнулся, с удивлением обнаружил себя пристегнутым наручниками к стене. И тут же забыл о том, получив первый удар хотто. Пять отточенных жал вонзились одновременно, пробирая болью до костей. На восьмом ударе, так и не сообразив за что его наказывают, не получив ответа на свой вопрос, Монти потерял сознание.

Его отнесли в камеру и кинули на ложе.

Алорна бродила по помещению с нетерпением ожидая, когда за ней придут, и поглядывала на окровавленного мужчину. Глупец, а еще сын троуви. Муж! Такой муж больший позор, чем клеймо рабыни.

Монторрион застонав, открыл глаза и уставился на женщину, что откуда-то взяла мэ-гоцо. Минута, другая и до него стало доходить:

- Ты? - прошептал.

- Хвала Модраш, - фыркнула она.

- Ты…

- В чем дело, тэн?

- Что ты сказала жрецу?

- Не догадался? Тоже самое, что и тебе, но в другой интерпретации. Ты теперь заговорщик, аболиционист. Ты задумал покусится на честь сейти, ты смел плохо высказаться на счет сегюр. И тебя будут пороть изо дня в день, пока на очередной хотто не отправят к предкам. А я вновь жрица и пусть в местном къете. Год, другой - я найду возможность вернуться. Если бы ты не был слабаком, обычным клаоном, ты бы нашел возможность выйти отсюда. Я давно поняла - ты не сын троуви - ты сын рабыни и им останешься.

- Ты купила свою свободу ценой лжи и предательства.

- Кого я предала?

- Я твой муж.

- Оставь. Ты не был им и не мог быть. Ты - метис, а я знатная флэтонка. Я - дочь троуви, истинного советника, истинного фагосто! А ты раб, канно и паршивый червь.

Моноррион смотрел на женщину и понимал, что больше всего хочет сделать, и точно знал - сделает.

- Допустим. Но ты солгала. Дело недостойное жрицы и дочери троуви.

- В чем ложь, тэн?

- В новости важной для сегюр.

- А-а! О Модраш! Думаешь, ее нет? Есть. И я обязательно передам ее.

- Но в другой интерпретации? - усмехнулся искусанными в кровь губами парень, не сводя презрительного взгляда с этой ядовитой змеи.

- Научился? Извлек урок? Позновато.

- Лучше, чем никогда.

- Поэтому ты никто. Был бы истинным флэтонцем, учился на чужих ошибках и не доверял даже собственной тени, а ты сын рабыни, недоразумение, которому не стоит жить.

- Естественно. Я не купил себе свободу ценой твоей жизни.

- Не худший вариант.

- Верю. Сделай жест доброй воли, исполни одно мое желание и я прощу тебя за предательство и свою смерть.

Алорна присела перед ним, с надменной улыбкой осмотрела глубокие раны на спине, тающее и-цы и, понимая, что Монти в любой момент может отправиться к Модраш, неопределенно повела плечами:

- Я не против того, чтобы ты навестил меня в стране предков, но… Пожалуй нам действительно лучше расстаться здесь. Что ты хочешь за мое спокойствие.

- Скажи мне эту новость.

- И все? А ты глупее, чем я думала, - усмехнулась и, наклонившись к уху парня, зашептала. - Эйфия выживет, если сегюр найдет ей источник вечной жизненной силы.

Зрачки Монторриона стали огромными:

- Ты? - прошептал, холодея от понимания. Алорна же приняла его шепот за агональный, и улыбнулась, погладив его по щеке:

- Конечно, глупыш, я. Она, как и ты, дочь рабыни, из-за ее матери погибла моя мать, мой отец обречен на вечные муки. А я… я окэсто, нуждающаяся в помощи, смотрела как превращаются в существа мои родные, нуждающиеся еще больше, чем я, - прошипела зло. - Тебе не понять этого, не узнать, как жить окэсто и сиротой при живых и вроде мертвых родных. Знаешь что такое окрон, знаешь, кто такие окэсто?

Монти прикрыл веки, давая понять: знаю.

- Теперь это узнает и сейти. Я смогла получить сыворотку вируса, приспособила его к жизни в воде, на одной, единственной искусственной клетке и подлила в фэй Эйфии. А потом я подолью сыворотку остальным наследникам и тем малюткам, что появятся на свет. Пусть эта мерзкая канно смотрит как умирают ее дети, как я смотрела, как умирает мой отец, пусть она поймет, в чем я нуждалась и чего лишилась.

Парень улыбнулся, не скрывая насмешки, аура вновь стала нормальной, и каналы заработали как у здорового. Алорна отпрянула:

- Как тебе это удалось?

- Видишь ли, земляне не такие отсталые, как тебе хотелось бы, и они одни в галактике обладают источником вечной силы. Как моя мать, как сегюр-мэно. И у клаонов большое будущее по одной причине: умение и знание флэтонцев соединенное с колоссальной энергетикой землян дает потрясающие результаты. Мы можем руководить не только своими телами, но и аурой, энергетикой, увеличивая или уменьшая ее по желанию. Сегюр очень неглупый человек и прекрасно о том знает. И считает что будущее Флэта за нами. Конечно, есть свой минус… клаоны не настолько эмоционально фригидны как вы! - резко вскинув руку, вонзил прямые как стрелы пальцы ей в горло, проткнув его насквозь. - А в остальном, мы точно такие же, - закончил спокойно, вытаскивая облитые кровью змеи пальцы из трахеи, и схватив падающее тело за голову, свернул шею на всякий случай. - Кажется, мы развелись… дорогая.

- Здравствуй, Рэй. Не буду поздравлять тебя со свадьбой дочери и сына - другие поздравят.

- Лучше порадуй информацией о старшей дочери, - согласился сегюр, пристально поглядывая на Поттана.

- Радовать нечем. Все симптомы указывают на то, что она инфицирована окроном, но кафиры не могут выявить вирус, как не могут объяснить причину его внедрения в организм сейти. Знаешь, то это значит? Для Эйфии - путь окэсто, для нас - опасность вспышки новой эпидемии, более страшной, чем предыдущая.

- Изолируй Фею, - с трудом выдавил Рэйсли, после долгого тяжелого молчания.

- Как к этому отнесется сегюр-мэно?

- Речь идет о будущем всей нации, а не о моей жене или… дочери.

И отключил связь.

В камеру Монторриона вошел надзиратель и жрец. Оба замерли, разглядывая тело убитой и спокойно сидящего парня.

- Знаешь, что тебя ждет за порчу товара? - спросил надзиратель у Монти и приготовился устроить экзекуцию прямо здесь. Но парень лишь холодно посмотрел на мужчину: