Екатерина Полякова - За все, чем мы дорожим

10.

Асахиро

Бармен наконец вышел из транса, я получил свой чай и вернулся за столик. Габриэль проводила меня взглядом, который мог бы поспорить с нашими медицинскими сканерами – казалось, все мои ранения она видит насквозь. Я машинально коснулся шрамов на груди. Габриэль чуть нахмурилась и пробормотала что-то вроде «интересный случай». Деверо мягко улыбнулся, Враноффски подавил смешок. Дальше прикидываться частью обстановки было бессмысленно.

– В госпитале у Фрэнка на меня смотрели точно так же, – я кивнул в сторону Габриэль. – Когда пытались понять, как меня к ним живым дотащили. Да, знакомиться так знакомиться – Асахиро. Фамилиями и званиями не пользуюсь, впрочем, званий и не имею.

– Я бы на вашем месте уже готовил пути к отступлению, – осклабился Враноффски. – У Габи сейчас при себе, конечно, только всякая мелочь… в объеме среднего чемодана. Но по глазам вижу – сейчас она вас сцапает и не отпустит, пока не напишет про ваш случай с десяток статей!

– Перед вами молодой, но весьма талантливый медик, фанатично преданный своему делу и развитию военной медицины, – вставил Деверо.

– Да уж сказал бы прямо – живая легенда, – снова ухмыльнулся Враноффски. – Но если я буду вдаваться в подробности, меня препарируют прямо здесь.

– Ари, не будь скотиной, – поморщилась Габриэль.

Довольный вид Враноффски говорил о том, что перепалка явно ритуальная. Эти ребята начинали мне нравиться. Судя по их манере держаться, намерения у них действительно мирные. Если у нас действительно общий враг, я мог бы и помочь… Полегче, самому бы сначала в норму прийти! Я улыбнулся:

– Ничего, перестрелку с Феодалом пережил, думаю, что и статьи пережил бы. На самом деле, к медикам отношусь с глубочайшим уважением, в конце концов, сколько раз меня с того света доставали.

Габриэль благодарно кивнула с польщенным видом, а Деверо заинтересовался:

– А что за Феодал?

Ладно, кто мог меня узнать – давно узнали.

– Жан Дестикур. Командир одной из группировок Синего сектора. Был.

Враноффски поперхнулся кофе, а Деверо все так же вежливо спросил:

– То есть это вы его… ликвидировали?

– Я. Хотя он сам чуть не ликвидировал меня, и даже дважды, – Деверо смотрел выжидающе и всем видом показывал, что хочет услышать продолжение. Ну что ж, сейчас я уже не один, можно и рассказать. – Собственно, Феодалом его прозвали за характер и общие манеры – всю команду застроил под себя. Как возглавил ее – дело крайне темное. Поговаривали, что пристрелил своего предшественника, охотно верю, это в его стиле. А мы с ним не сошлись, так сказать, в аграрном вопросе – он полагал, что под грунт убрать надо меня, я – что его. Я, как идиот, повелся на его рыцарские речи и сунулся на поединок, он вместо себя подослал десяток гвардейцев. В лучших своих традициях. Тогда мне удалось уйти, хотя тоже попало. Но драться против десятерых – я не самоубийца. Нашел команду, которая тоже сильно не любила Дестикура, предложил свою помощь. Бой был серьезный, как я уже говорил, я сам там чуть не сложился, но Феодала достал. Я вообще ожидал, что придется класть девяносто процентов команды, прежде чем я до него доберусь, но мы удачно зашли в обход. А дальше и вовсе идиотизм вышел – Феодал в меня всадил три пули и счел, что я мертв. Повернулся спиной и забыл о моем существовании. Ну… на пару выстрелов меня еще хватило.

А эти ребята умеют расположить к себе – я сам не заметил, как разговорился. Правда, такой монолог изрядно меня вымотал, и я уткнулся в чашку с чаем, надеясь, что сомбрийцам не очень видно, как я восстанавливаю дыхание. Ну хотя бы не всем. Габриэль и Враноффски переглянулись:

– Габ, неужели это тот самый?

– Чего попроще спроси. И не у меня, а у капитана Да Силвы. Ну или у капитана О’Рэйли. Мы же еще в школу ходили, когда терранские агенты влияния на Сомбре фестивалили.

Это Дестикур у нас, что ли, терранский агент? В принципе, все может быть, хотя где Терра, а где мы. Но лет ему многовато было для боевика. И пистолет у него был непривычной системы, хотя и переделанный под наши боеприпасы… Однако!

Тем временем Деверо снова вооружился планшетом и принялся рассказывать. История началась еще с колонизации Сомбры. Первая экспедиция потерялась (точнее – сначала и правда пропала со связи, а потом и сама не захотела заявлять о себе), ее сочли погибшей. Много лет спустя Терра заново открыла планету благодаря этим их червоточинам и решила загрести ее себе. Ресурсов много, расположена на очень удобном пересечении туннелей – в общем, мечта, а не колония. Но те, кто практически с нуля строил там цивилизацию, не были настроены делиться с пришедшими на готовенькое. Могу их понять. Терра, ясное дело, обиделась. Одно дело наш Треугольник, о котором вскоре попросту забыли, ибо добираться далеко, а ресурсов немного, и совсем другое – перспективная богатая колония с удобным доступом. В общем, Терра объявила Сомбре войну, которая была бы проиграна, если бы не соседи – планета Нордика, примерно в столь же теплых отношениях с Террой, но еще и с неплохими военными технологиями.

– И когда они подобрали побитый сомбрийский катер-разведчик, – рассказывал Деверо, – нордиканский флот рванул в сторону Сомбры с воплем «Если терране расколошматят этих очкариков, мы следующие на очереди!».

Как это знакомо…

– Хм? – Враноффски обернулся ко мне. Я понял, что последнюю фразу сказал вслух. А, будь что будет, мне почему-то казалось, что с ними можно быть откровенным:

– Да так… Наши союзы заключаются примерно так же, я это хорошо знаю, потому что живу по принципу «враг моего врага – мой друг». Хотя из моего рассказа это и так понятно. Да, можете считать, что я вам признался в своем расположении. Вас я врагами не считаю.

– Господа, это честь для нас, – Габриэль говорила очень серьезно, но улыбка была искренней.

Я церемонно раскланялся и, кажется, сделал это зря. Мне даже удалось выпрямиться и сесть обратно, не хватаясь за стену, но во взгляде Габриэль ясно читалось, что место мне, по ее мнению, в госпитале. Я улыбнулся ей:

– У меня ощущение, что тут спят и видят, как бы все-таки совместить меня с медицинским оборудованием. В принципе, я, наверное, даже сопротивляться не буду. Этот бой мне стоил дорого.

Габриэль просияла. Но Деверо тут же снова потребовал внимания и продолжил рассказывать. Понятно, что Терра так просто отступать не собиралась. Не получилось силой, значит, надо внушить сомбрийцам, что стать колонией Терры – это именно то, чего им в жизни не хватает. И одним из ведущих агентов влияния был как раз наш Жан Дестикур. Агентурную сеть накрыли, и Дестикур был вынужден уносить ноги через всю Галактику, чтобы не огрести уже с двух сторон. Вот и унес, точно к нам. Где и сложился.