Евгения Черноусова - Утятинский демон

Из Васильевки привезли тело председателя комбеда Петра Чирка, который, впрочем, при рождении был наречен Петром Ветошниковым. Человек он был незаурядный. Не завершивший учебу в университете по причине ареста и высылки из столицы, на родине он занимался историческими изысканиями, писал стихи, пьесы. Погиб он вместе с продотрядом, но его решено было похоронить с особой революционной торжественностью. Надо сказать, к тому времени городское кладбище заняло склон Гришкина холма где-то на две трети, но выше подниматься не осмеливались. Могилу для Чирка вырыли на самой верхней точке холма, чтобы со временем поставить над ней памятник из красного гранита в виде знамени, который будет виден издалека. Когда опускали гроб… нет, не подумайте, гроза не разразилась, тем более, был октябрь. Гроб провалился, и вместе с ним провалился один из опускавших его. Нашелся храбрец, который согласился, чтобы его опустили на веревке в яму. Оказалось, что под холмом находилась пещера, скорее всего, из тех, в которых в первые годы существования монастыря жили монахи. Извлекли и гроб, и тело могильщика. Место захоронения перенесли поближе к храму, мол, все равно его скоро разберут. На этот раз земля не разверзлась, но вновь поползли слухи о демоне. Якобы можно прийти на кладбище и вызвать демона, который в обмен на душу согласится уничтожить любого твоего врага. Так ли, нет – не знаю. В других краях и без демона в то время много людей полегло.

В 1927 году накануне празднования 10-летия Великой Октябрьской революции местные комсомольцы решили вывесить красные флаги на самых высоких зданиях города. Делали это во избежание возражений со стороны темных родителей ночью. Флаги вывесили на пожарной башне, на флюгере «дома с башенками» и на двух городских церквях – на колокольне действующего собора Петра и Павла и разрушенном барабане Архангельской церкви. Сторож Петропавловского собора переждал нашествие комсомольцев, а после их ухода флаг снял. А над Архангельской церковью флаг развевался до полудня, пока кто-то из проезжавших мимо начальников не счел это неуместным. Учитель физкультуры из второй школы Варфоломеев, известный в городе под кличкой Сандропыч снял флаг. Но в ту же ночь в городе послышался грохот. Нет, это была не гроза. Наутро все увидели, что обрушился барабан центрального купола и часть стены храма. Верующие увидели в этом кару Господню, атеисты – последствие того, что по аварийной стене лазили люди. Через несколько лет развалины разобрали, а из кирпичей был построен в городе клуб имени Петра Чирка.

Шли годы. В кладбищенской ограде стало тесно. Открыли новое кладбище, прирезав к старому часть территории бывшего кирпичного завода, а на старом кладбище хоронили лишь имевших там родовое захоронение. У многих возникал соблазн захватить участок на старом кладбище. И постепенно захоронения поднимались по уступам холма, не затрагивая, однако, плоской его вершины. Наступил момент, когда памятники окружили ее, и вот могилу начали рыть на верхней плоскости.

Краевед П.П.Алексюта, сын художника, много лет занимался изучением истории Озерского монастыря. Он утверждал, что под зданием церкви издревле существовал подземный ход, который соединял несколько подземных залов, используемых для укрытия от врагов, а может быть, и для укрытия от властей разбойничьей дружины Федоса Кайло. Называл краевед этот подземный этаж криптой. А народ стал называть Криптой голую вершину кладбищенского холма, не задумываясь о значении этого слова. В такую полость и провалился очередной покойник, и вновь была жертва среди провожавших его в последний путь. После этого сорок лет никто уже не покушается на вершину. Почему же вдруг возник ажиотаж вокруг Утятинского кладбища? Вы бы видели, сколько сатанистов беспокоит прах усопших горожан! Мрачные немытые юноши и девушки, раскрашенные под нечистую силу, подъезжают к кладбищу на рейсовых и даже экскурсионных автобусах, поднимаются на Крипту, разуваются, выворачивают карманы и ходят по поляне, где прежде стоял храм, ожидая встречи с демоном. Достоверных сведений о состоявшихся контактах пока не поступало, однако нашествие продолжается. И ладно бы эти ряженые ребятишки! Есть ведь еще и другие слабые на голову граждане, которые всерьез надеются, что в обмен на их неширокую душу подземный киллер возьмется за истребление кредиторов и наследодателей. Как остановить эту вакханалию, я не знаю. Могу только призвать граждан верить в добрые сказки и не пытаться воплотить в жизнь злые.

Кристина Петрова».

Татьяна Ивановна закрыла глаза. С улыбкой вспомнила, как в детстве боялась кладбища, несмотря на то, что ежедневно ходила мимо него в школу и обратно. А страшные истории, которые они рассказывали друг другу в пионерском лагере после отбоя! А обычай среди подростков ходить на кладбище в полночь и пугать друг друга! Она сама с Густавом как-то залезла на кладбищенскую ограду и оттуда опустила на шею Ленке Тумбе венок. Ох, и визгу было! И как ей влетело потом от бабушки Ирмы, хотя зачинщиком был, конечно, Густав. Как плакала она, уткнувшись в колени бабушки Сони, а она укоряла ее своим мягким с легким акцентом голосом, что Густав гость, а ей пора поумнеть.

Туминская, конечно, дура, но и ты, Кристина Петрова, не права. Добрые сказки любят только маленькие дети. Подрастая, мы теряем доброту, а вместе с ней и интерес к добрым сказкам.

Татьяна Ивановна не заметила, как заснула. Во сне она улыбалась. Ей снилась бабушка Соня, стоящая на берегу Чирка и зовущая их с Густиком из воды и мама, сидящая в лодке.

Поезд прибывал на 88-й километр вечером. Но Татьяна Ивановна знала, что автобусы на Уремовск ходят допоздна, и не сомневалась, что скоро будет в Утятине. Однако, кассирша сказала: «Только до моста, последний рейс без захода в Утятин». В некоторой растерянности Татьяна Ивановна отошла от кассы. Конечно, от моста километров 5 до Утятина. В детстве она ходила этот расстояние дважды в день из Васильевки и обратно, да и сейчас легко бы дошла. Но стертые до мозолей пятки… Да, деваться некуда. Татьяна Ивановна полезла в автобус.

Автобус плавно отошел от станции. Дорога была без выбоин, машина новая, не трясло, поэтому Татьяна Ивановна вновь задремала. Сквозь сон она слышала, как впереди сидящие женщины обсуждали тяжелую болезнь тети одной из них. Слова «впору демона о смерти попросить» прервали ее дремоту. Собеседница принялась плеваться и креститься: об этом и говорить грех, тем более к ночи… А Татьяна вспомнила, что нужно предупредить Кожевниковых о приезде. Телефон она отключила, когда вышла из дома. Полезла в сумку, включила, и тут же раздался звонок. Просто чудо, звонила Таня.