Чернее Черного - Последний курильщик

Я приветливо помахал малышке и направился, засунув руки в карманы куртки, в другой магазин, стоящий ниже по улице, в окружении маленького стихийного рынка. Более крупный и разноплановый – почти супермаркет. Бурча себе под нос какую-то старую песенку о морском змее. Летом спускаться вниз по крутой дороге было бы крайне легко, но сейчас, тротуар сковал лед, и я опасаясь оступиться и прокатиться на спине, едва ковылял. Настроение и не думало возвращаться: уже не радовали ни деньги в кармане ни новые перспективы. Кое как мне все же удалось добраться до нужного мне места. «Маркет» гласила вывеска над ним. Обычное такое название для одного из центральных магазинов Города. Любого города.

Снаружи мелкие торгаши поджидали незадачливых покупателей, заманивая за свои нехитрые прилавки и отоваривая низкокачественными продуктами и всяческим ширпотребом. Игнорируя их спектакли, я прошел в направлении раздвижных створок и вошел. Сразу же обдало теплом обогревателей. И если в предыдущем магазине пахло свежим хлебом, то здесь в воздухе витал крепкий аромат кофе. Я снял вновь запотевшие очки. Вечная проблема очкариков в такую погоду – теплые помещения и общественный транспорт. Тщательно протер. Поднял одну из желтых корзин, сложенных стопкой у входных мини ворот. В нее, по мере моего продвижения вглубь маркета, отправлялись продукты из моего списка ранее. Малочисленные покупатели сновали от стеллажа к стеллажу прицениваясь и вертя товар в своих руках. Играл какой-то мягкий эмбиент. Возле холодильника с алкоголем задержался ненадолго, выбирая, с чем коротать будущий вечер. Остановился на “Хельсинки” – теперь я мог себе позволить, что мелочиться? Так же в корзину отправились свежий лаваш, кусок твердого сыра, лимон и полкило шоколадных конфет. Остались лишь сигареты. Пока я высматривал их местоположение, из динамиков, прервав мелодичную музыку, зазвучало объявление:

“За такой короткий срок – подумать только, всего лишь за четырнадцать дней, мы с вами добились небывалого успеха! Эта заслуга каждого из нас! Всех, кто не спасовал перед переменами, кто был готов устремиться в будущее, оставив позади вековые предрассудки, страхи и суеверия. Мы творим историю! Наше общество на пути полного исцеления! Мы смогли переродиться, откинуть обременяющие нас оковы непонимания, взлететь над пропастью сомнений. Конечно, остались еще не принявшие наш выбор. Они не могли не остаться – слишком короток срок нашего эксперимента. Будьте уверены, рано или поздно и они встанут на нашу сторону, хотят они того или нет! Наш город и все мы приближаемся к идеалу, примеру для подражания всех остальных мировых государств. Мы уже и так опередили всю планету, и она нам рукоплещет как первым – пионерам, идущим по пути не примирения, идущим своим путем! Нам есть чем похвастаться перед завистниками! Уровень коррупции и преступности, как таковой, всегда слабо поддающийся контролю в нашем городе, снизился на 95%! Безработица снизилась на 60%! Средний заработок вырос на 30%, а пенсии на 20%! Улицы города стали чище на 70%! Стабильность сохраняет ранее расшатанные семьи от развала и дает надежду на светлое будущее! Все это благодаря “Панацее ЛТД” – корпорации, что пришла на смену бесполезной старой власти, погрязшей в собственных обещаниях. Организации, что действительно заботится о вашем благополучии! Ее методы оправдали свою эффективность и принесли живительную струю в наше загнивающее общество! Будьте здоровы! И помните – нет такой цены, которую бы мы не смогли заплатить!”.

Всю речь вещал уже знакомый голос, услышанный в утреннем ролике. Когда он закончил, музыка вернулась. “Что за бредятина?”, – я усмехнулся и, так и не обнаружив нигде сигареты, направился к кассам. – “Еще одна новоявленная партия пудрит мозги людям перед очередными выборами куда-то там – мудаки одним словом”.

Перед кассой стояли две молодые особы фривольного вида и что-то живо обсуждали, хихикали. Я особо не вникал в их разговор, но девушки, явно довольные темой беседы, заставляли слушать их весь торговый зал:

– Ян такой красавчик! Сколько ему лет?

– Да по нему и не скажешь точно. Так классно выглядит! Такой стильный! И денег немеряно!

– Хочешь его?

– Конечно! Все девчонки его хотят.

– Быть лицом такой крутой фирмы, телеведущим. Мечта!

– А машина какая у него! Я бы прокатилась!

– Я и сама бы его прокатила! – раздался взрыв хохота.

– Только вот малая эта… Кто она такая вообще?

– Понятия не имею. Одни говорят, что дочка его. Другие вообще фигню всякую городят – типа любовница.

– Да ей лет от силы восемь будет.

– Да нууу… бред. Стал бы он так подставляться?

– Вот и я говорю – бред.

За этой шумной беседой, девушки не заметили, как подошла их очередь, и кассир нетерпеливо уставилась на них. Оплатив покупки болтуньи выпорхнули на улицу.

Я стал выкладывать содержимое своей корзины на ленту. Кассир по очереди пробивала все через сканер и складывала в фирменный пакет, а я тем временем принялся изучать короб над кассой, в котором всегда размещались различные муляжи сигаретных пачек. Странно – на их месте красовались канцелярские принадлежности. Я открыл было рот, чтобы поинтересоваться куда подевались сигареты, но тут же вскрикнул от резкой боли в ступне правой ноги. Тяжелая трость опустилась прямехонько по ее центру. Ее обладателем оказался невысокий пожилой мужчина интеллигентного вида, с которым я едва разминулся в первом магазине.

Поправляя свою изрядно потрепанную сумку, он изрек:

– Прошу меня извинить, молодой человек, я ненароком.

Я повернулся к кассиру и потянул было руку к коробу, как боль с новой силой вернулась в правую стопу. Я посмотрел на начинающего меня бесить старика.

– Прошу простить мою неуклюжесть, – сказал тот, и наклонившись в мою сторону, тихо, чтобы не услышала кассир, добавил. – Молчи. На улице поговорим.

Поняв, что и в этом месте сигарет я не получу, расплатился и, не задавая лишних вопросов, вышел. “Что вообще тут происходит? Люди с ума посходили что ли, пока я над проектом работал?” Я отошел немного в сторону от входа в маркет и принялся ждать старика, вернее его ответов на будущее вопросы. Через пару-тройку минут вслед за мной вышел и мужчина:

– Молодой человек, прошу прощения, уделите мне всего пару минут. Я вам все объясню, – он указал в сторону внутреннего двора ближайшего девятиэтажного дома.

– В опасные игры вы играете, молодой человек, – произнес мужчина.

Только теперь я смог его достаточно хорошо рассмотреть: серое твидовое пальто с опушкой на вороте, красный в клетку берет, перчатки и трость, то ли с хрустальным, то ли пластмассовым, набалдашником в виде шара с множеством граней, придавали ему вид старого, но статного, графа. Картину дополняли цепочка, торчащая из его нагрудного кармана, и горделивая осанка. Хотя где-то в глубине души, я понимал, что это всего лишь на всего пенсионер, со своими, понятными лишь ему, причудами. Бывший в свое время, скорее всего, кем-то вроде педагога или работника культуры.