Эдуард Сребницкий - Остров Веры

Температура воздуха в Екатеринбурге в этих числах сентября была примерно такой же, как в Сиэтле: днём – шестьдесят пять по Фаренгейту, то есть градусов восемнадцать-девятнадцать по Цельсию. Но воздух, что сразу отметил Алекс, привыкший к влажному дыханию океана, пах совершенно по-другому: большим материковым промышленным организмом. Утро выдалось ясным, а потому прохладным. Облачившись в вытащенную из сумки джинсовую куртку, Алекс направился к стоянке такси.

По рекомендации Сергея он собирался скрыть от таксистов, что является американцем, да и вообще, иностранцем, дабы не переплатить в несколько раз дороже. Если начнутся расспросы по поводу акцента, советовал Сергей, можно представиться командировочным из Молдовы или Латвии – стран близких России территориально и исторически. Алекс из интереса установил для себя высокую планку – постарался казаться русским парнем: был непринуждён и, скрывая произношение, немногословен, будто всё окружающее ему знакомо и давно приелось. Но, кажется, таксист, сразу завесивший счётчик, всё равно взял с пассажира лишнего и не стал возражать, когда увидел в качестве оплаты доллары. В кафе «Дорожное», оказавшееся небольшой закусочной, Алекс рассчитался банковской картой.

После завтрака, выйдя на улицу, он нашёл скамейку, указанную Сергеем в заключительном письме, и, поставив рядом с собой чемодан, сел ждать. Стрелки часов приближались к девяти. Согласно предварительной договорённости, встретившись, Алекс и Сергей должны были отправиться к северу от Екатеринбурга в направлении города Нижний Тагил и ещё дальше – в местности, где вот уже двести с лишним лет добывалось золото, и где, по сведениям Сергея Устинова, жил в своё время Борис Холвишев. А пока позволяло время, Алекс позвонил в США – отцу, а потом Вильяму, и сообщил, что долетел хорошо и в кафе, где он позавтракал, кофе варят приличный. Вильям тут же потребовал от брата договориться в кафе насчёт концертов популярнейшей американской рок-группы. Рассмеявшись, Алекс сказал, что если рок-группа втащит с собой в кафе инструменты, мест для зрителей уже не останется.

За разговором Алекс не заметил, как со стороны, скрытой телефонной трубкой, к нему приблизился человек. Встав у скамейки, человек пристально разглядывал говорившего, никак себя не обнаруживая. Алекс увидел его, лишь когда опустил трубку, и на секунду успел перехватить препарирующий взгляд, тут же исчезнувший за широкой приветственной улыбкой.

– Если не ошибаюсь, Алекс Коннелл? – спросил человек по-английски.

– Да. А вы Сергей Устинов? – поднялся Алекс.

Фото Алекса имелось в учётной записи его электронной почты, и партнёры по переписке представляли, как он выглядит. У Сергея Устинова фотографии в почте не было, и Алекс видел его впервые. В одной руке Сергей держал папку с бумагами, другую протянул для рукопожатия:

– Вообще-то, правильно моё имя звучит «Сург о н». Вы можете называть меня так.

– Хорошо, Сургон, – с готовностью ответил Алекс.

– Как долетели?

– Дорога достаточно утомительна, но я выспался в самолёте.

– Значит, у вас здоровая нервная система. В дополнении, как я вижу, к прекрасным физическим данным.

– Спасибо.

Сам Сергей, или, как он просил называть себя – Сургон, был тоже отнюдь не субтилен. В светлом трикотажном джемпере, лет сорока двух – сорока пяти, ростом примерно с Алекса, он казался шире в плечах и имел более мощные ноги, чего не скрывали фиолетового цвета джинсы, обтягивающие бёдра. Встретившись с Сургоном на хоккейной площадке, Алекс предпочёл бы избежать столкновения с ним на большой скорости, хотя спорт научил его вступать в единоборства с такими крепкими парнями. Волосы Сургон имел чёрные, вьющиеся, спадающие на плечи; нос – с горбинкой; губы – не тонкие и не пухлые, а оптимальной величины и здорового розового оттенка. И такой человек мог бы считаться едва ли не образцом сильного, привлекательного и уверенного в себе мужчины, если бы не одна неприятная деталь: дефект лица, правая половина которого была немного опущена, что создавало впечатление, будто лицо готово потечь вниз.

– Вы позавтракали? – спросил Сургон.

– В этом кафе. И готов ехать. На чём мы поедем?

– Вон моя машина.

У обочины дороги стоял припаркованный компактный внедорожник серебристого цвета с эмблемой американской компании «Шевроле», но Алекс видел такой впервые.

– Удивлены? – улыбнулся Сургон. – Это совместный российско-американский автомобиль «Шевроле-Нива», пользуется у нас популярностью. Но прежде чем мы отправимся в путь, я бы хотел поговорить вот о чём.

– Мы можем общаться по-русски? – перешёл Алекс на русский язык. – Правильно, есть такое слово «общаться»?

– Есть, – подтвердил Сургон.

– Я собирался практиковаться в языке.

– Вижу, что вам нет особой необходимости практиковаться, вы владеете языком очень хорошо.

– Нет, нет, я только учусь. Где не смогу, я буду разговаривать по-английски.

– Разумеется. Я тогда перехожу на русский, и если что-то останется непонятным, спрашивайте.

– O'key.

– Так вот что я хотел обсудить. – Сургон сел на скамейку и пригласил последовать своему примеру Алекса. – Я хочу предложить вам ехать не к северу от Екатеринбурга, а в противоположную сторону, на юг.

– Зачем?

– Затем, что Борис Холвишев жил южнее.

– Но вы писали другое.

– Я писал неправду.

Алексу не слишком понравилось начало беседы.

– Когда я напал на след ваших родственников, – пояснил Сургон, – то обнаружил, что по счастливой случайности неплохо знаю местность, где они проживали, поскольку регулярно приезжаю туда по роду научной деятельности. Это уральский город под названием Миасс, расположенный отсюда в двухстах пятидесяти километрах. В Миассе находится научный центр Ильменского государственного заповедника, где в иные годы мне приходится задерживаться достаточно долго: до трёх-четырёх месяцев. Я научный работник, биолог… Моя речь не слишком быстра для вас?

– Нет, я всё прекрасно понимаю. Но почему вы не сказали об этом сразу?

– Потому что в Миассе находится не только Ильменский заповедник, но и ряд предприятий ракетно-космической отрасли, в том числе связанных с обороноспособностью страны. Иностранцам въезд в этот город категорически запрещён, а упоминание о нём в переписке с вами, американским гражданином, грозило бы мне серьёзными неприятностями.

– Как, вы говорите, называется город? – достал Алекс смартфон.

– Миасс, два «с» на конце.

Войдя в интернет, Алекс набрал слово «Миасс». Официальный сайт, который открывался по данному запросу, рассказывал о городе с населением в сто пятьдесят тысяч жителей, расположенном на Южном Урале в Челябинской области. Гербом города являлся стоящий на горе лось. Пробежавшись по тексту глазами, Алекс обнаружил в нём подтверждение слов собеседника: и насчёт Ильменского заповедника, и насчёт предприятий ракетно-космической отрасли. Кроме того, значительная часть статьи рассказывала о миасских месторождениях золота и «золотой лихорадке», охватившей в своё время эти места.