Сергей Чернявский - Снятся ли зомби мёртвые овцы?

Дверь содрогалась под ударами. Майкл следил за ней, как кролик за удавом. Тупой размеренный стук отдавался в ушах гулом барабанов на жертвоприношении, будто с той стороны туземное племя приготовилось к пиршеству. А агнец для заклания – вот он, собственноручно заперся в гробу. Дом, его крепость, последний рубеж, оказался могилой, комфортной, хорошо обставленной могилой. К чему теперь все эти блага цивилизации – телевизор, холодильник с пивом, мягкий диван – если они не могут ни спасти, ни даже отсрочить конец? Майкл прочистил пересохшее горло.

– Убирайтесь! – грозный по задумке крик получился жалким. Хотя, справедливости ради, стоит сказать, что определённый эффект он возымел. Удары стали сильнее.

«Христос всемогущий! В конце концов они достигнут цели!.. За счёт бездумной тупой силы, не знающей усталости… Зачем я это говорю себе?! Чтобы окончательно поверить, что мне конец?!» Припёртая тумбочка ходила ходуном в такт подрагивающей двери. А та раскачивалась всё сильнее, осыпаясь стружками из-под петель и выпуская из щелей клубы зловония. Майкл заметался по квартире. «Христос всемогущий, что же делать? Почему у меня нет чёрного входа?! Хотя, какая разница, сейчас бы и туда ломились. Вот засада – первый этаж, а не выпрыгнешь!» На улице за стеклом трепетали грузные тени, вяло бредущие по тротуарам. Вылезь Майкл к ним, и смерть придёт ещё быстрее. А так, вдруг военные успеют прийти на помощь? Он ведь явственно слышал гул вертолётных винтов. «Где их носит?!»

Со скрипом, похожим на стон, дверь треснула, расколовшись от верхней петли к замку. В дыру просунулась половина того, что совсем недавно было его соседом Джоном. Майкл узнал его с трудом: бледная кожа с проступающими изнутри сине-жёлтыми трупными пятнами, закатившиеся глаза с частой сеточкой кровеносных сосудов, распахнутый в немом крике рот, из которого всё же иногда вырывалось что-то похожее на глухое мычание.

Под напором Джона и трёх подобных ему, замок вырвало из косяка. Взгляд Майкла оказался прикован к медленно приближающимся фигурам, переваливающимся и подволакивающим за собой ноги. Желая поскорее добраться до него, Джон вытянул вперёд руки. Тумбочка, оказавшаяся на пути, была безжалостно отопнута, до Майкла оставался один шаг. Жажда жить наконец-то победила парализующий страх, и мужчина кинулся мимо вялых фигур к выходу. «Главное сейчас выбраться на улицу, а там будь что будет!» Но стоило Майклу оказаться около Джона, как тот будто проснулся: совершил молниеносный бросок вперёд, вцепился деревянными пальцами в плечи Майкла, и потом уже в прежнем ритме, медленно, потащил того к себе. Майкл пытался отбиваться, колотил по груди и рёбрам Джона, но с тем же успехом можно было пытаться избить манекен. Наконец лицо мужчины практически упёрлось в грязную, сине-серую шею бывшего соседа. Вонь гниения шибанула Майклу в нос так, что он чуть не закашлялся. Майкл всё же пытался отодвинуться, извиваясь всем телом, когда в его макушке что-то хрустнуло, и мужчина отключился.

Когда он очнулся – мир изменился. Все звуки и запахи исчезли, зрение улавливало лишь серый цвет. Майкла словно погрузили с головой в вязкий туман. Он с трудом поворочал деревянной шеей. Квартира странно преобразилась: стены истончились, стали прозрачными, окружающие предметы сливались с обстановкой. Майкл будто перенёсся в серую пустыню, окружённый призраками старого мира. Внутри него была такая же пустошь: все чувства исчезли, став воспоминанием. На смену им пришло новое, столь сильно не испытываемое до этого – чувство голода. Вместе с ним появилось осознание того, что обычная пища не в силах утолить этот голод. Для этого годилась лишь одна, так сказать, вещь. Эта субстанция заполняла все мысли Майкла, лишая способности думать о чём-то другом. И он желал получить это. И как можно скорее!

Рывком Майкл поднялся, ноги слушались плохо, став неимоверно тяжёлыми, руки безвольно висели плетьми вдоль туловища, чтобы повернуть голову требовалось двигаться всем корпусом в нужном направлении. Медленно переступая, Майкл огляделся. В одной стороне серой пустыни загорелась оранжевая звёздочка. О, да, это именно то, чего он так жаждал! Майкл, с трудом разлепив непослушные губы, проговорил свою мечту, словно пробуя её на вкус:

– М-мозги… М-мо-о-зги… М-мо-о-о-зги-и-и…

И он пошёл к так призывно манящему оранжевому пятну. Через пару шагов Майкл уткнулся головой во что-то невидимое. Может, он видит сквозь стены? Задумываться над этим Майкл не стал. Он некоторое время пробираться вдоль невидимой, но вполне материальной преграды. Иногда под негнущиеся ноги попадали предметы домашнего интерьера, Майкл отталкивал их, не прекращая движения. Наконец, он выбрался на свободное пространство. Переваливаясь из стороны в сторону, Майкл потопал вперёд к своей звезде. Через некоторое время он понял, что звезды две, а между ними есть ещё неприятный зелёный сгусток. Ещё иногда Майкл задевал плечами подобных ему, видевшихся бледно-синими тенями. Но всё это было не важно, важно только одно:

– М-мозги… М-мо-о-зги… М-мо-о-о-зги-и-и…

Он протянул руки по направлению к этому свету, да так и оставил их. Мышцы не знали усталости, тело не возражало против такой неудобной позы, и Майкл пёр вперёд медленно, подобно дорожному катку.

Подбираясь ближе к оранжевым пятнам, он стал различать странные трески и хлопки, но это его мало взволновало, главное, что его цель близка, ещё немного и Майкл до неё доберётся. Распахнутый рот исторг сокровенное: «– М-мо-о-о-з-ги-и-и..», слюна закапала на рубашку, а ноги, кажется, стали переступать чуть быстрее…

С крыши трёхэтажного здания, образующего угол перекрёстка, Андре смотрел, как его стадо подбирается к двум Косильщикам. «Опять прилетели, голубчики! Ну теперь-то вы от меня никуда не денетесь, теперь я не буду прятаться от вас по могилам, теперь я здесь царь и бог! Сначала эти двое, а потом каждый Косильщик до последнего человечка ответит мне за родителей и Анжел!» Андре упивался властью. Страх исчез в далёком прошлом. «Я – всемогущ! Что мне какие-то люди?! До чего же зомби медленные! Подстегнуть их поводками, что ли? То ли дело мои гончие!» Андре скосил глаза на свиту: обтянутые пергаментной кожей скелеты, без единого кусочка мяса, только кости, жилы и кожа. Они стояли неподвижно, ссутулив плечи, тёмные пустые глазницы черепов смотрели на повелителя. Лишь по тому, что гончие время от времени скрипели зубами, можно было понять, что это не произведения сумасшедшего скульптора. «Хорошо получились!» Андре нехотя отвёл взгляд, возвращаясь к наблюдению за действом на перекрёстке.

…Майкл почти подобрался к оранжевому свету. Синие тени впереди него гасли одна за одной, но это его не остановило.