К. ван Т. Улху - Горящий гражданин

Они полные противоположности, но занимаются одной и той же работой. Сергей похож на заводную игрушку – носится весь день, Максим же типичный флегматик – неторопливый и обстоятельный. Они отличаются даже внешне: Сергей высокий, тощий, как жертва пропаганды анорексии, а Макс с лишними килограммами и ростом ниже среднего.

Несмотря на непохожесть, они отлично ладят, если не спорят на футбольные темы.

– Мальчики, не ссорьтесь, – вмешалась Ира.

– Да ты – идиот, не шаришь, – прошипел Максим, не обратив на девушку внимания. – Проклятые америкосы раскатали мирную Ливию в плоский блин, а наш медвед им в этом помог.

– Какой медвед? Он – ничто, карманная болонка Путина! Говорящая голова.

– Сам ты – говорящая голова.

Все повернулись в сторону двери, наблюдая за бурным словоизлиянием с интересом и недоумением. Святослав тоже воззрился на них с удивлением. Никогда раньше не замечал ни за одним политизированности, с чего вдруг сцепились?

– Да у меня хотя бы голова есть, а в ней два глаза. Я хотя бы вижу, что происходит, – сказал Сергей. – А у тебя ни мозгов, ни глаз. Как можно считать Путина хорошим, а Медведева плохим, если они в одной команде?! Разуй ты глаза.

– Медведев – ставленник либералов, а Путин – патриот. Ни в какой они не в команде.

– Так, хватит, – вышел из своего директорского кабинета Семён. – Хотите ругаться, делайте это вне офиса, и не в рабочее время.

Оба замолчали и расползлись по местам.

Странно. Если бы поспорили о крутости любимых команд, было бы понятнее. Или из-за бабы по-пьяни подрались. Но спорить на трезвую голову о такой глупости… Мир сходит с ума.

Слава позволил себе небольшую слабость, сослался на плохое самочувствие и ушёл с работы чуть раньше. В лифте своего дома увидел налепленную листовку, призывающую идти на митинг против передачи власти от Медведева Путину.

Похоже, у психов массовое обострение.

Он попытался оторвать листовку, но та приклеена на совесть, удалось только куски с краев ободрать. Заходя в квартиру, вспомнил, что похожую листовку вручили у метро в четверг. Порылся в карманах, нашёл помятую бумажку. Развернул – в самом деле похожа, но эта абстрактная – против всего плохого, а в лифте листовка, призывающая на митинг.

Маразм крепчает.

Глава 2

Призрак проснулся от просьбы стюардессы пристегнуть ремни перед посадкой. Когда спустились ниже границы облаков, взглянул в иллюминатор – во Внуково раннее утро, серость и мгла.

Он подошёл к стойке паспортного контроля, протянул документы. Девушка пролистала книжицу, взглянула на фотографию, затем на Призрака. Тот улыбнулся, уверенный, что, встреть она его через пять минут, не узнает: невыразительное лицо без примечательных черт – специфическая необходимость в профессии.

– Павло Ковальски, – произнесла она, словно констатируя. – С какой целью прибыли в Россию?

– По работе, – ответил Ковальски по-русски без малейшего акцента.

Девушка поставила печать и вернула документы.

– Удачного пребывания в России.

– Благодарю.

«Ну что же», – подумал Призрак, выходя в сумрачное утро к месту парковки такси. – «Югославия, Грузия, теперь и Россия. А я теперь – Павло Ковальски, американский еврей с польскими корнями. Любопытно».

Прошло почти три месяца с момента, когда было принято решение об оживлении легенды «вождя-патриота». В ближайшие полгода именно Ковальски будет отвечать за разработку работоспособной легенды, чтобы обессмыслить и без последствий нейтрализовать усилия аборигенов-интеллектуалов.

Назвав таксисту адрес квартиры, заранее снятой неподалеку от одной из конечных станций метро, достал смартфон и проверил статус посылок – всё по графику, к вечеру доставят. Самостоятельная операция, и такое приятное чувство независимости. Сам заботишься об инфраструктуре, создаешь штаб, заказываешь оборудование.

Прибыв в новый дом, принял душ, выпил растворимого кофе, отплевался, заказал кофе в сети. В дверь позвонили – прибыли купленные накануне смартфоны и местные сим-карты.

Посмотрел почту. Макфол, как и обещал, прислал список кандидатов, которые могут стать элементами легенды. Этих людей разрабатывали местные спецслужбы, как раз для подобных случаев.

Сами они никогда не занимаются легендированием без присмотра. Единственная их кампания – накачка Медведева – прошла в лучшем случае на троечку, и то пришлось помогать, чтобы не завалили. И теперь Арбитражи не доверяют операции такого уровня местным. Их роль в лучшем случае – быть на подхвате, делать тупую работу, которая не требует интеллекта и умения обращаться с прогностическим аппаратом.

«Что ж, посмотрим», – подумал Ковальски и начал изучать досье объектов.

* * * * *

Два месяца после заявления Путина о возвращении в президенты Мандаринов провёл бессмысленно. Первоначальное намерение достучаться до обывателей, чтобы они вышли на улицы с протестами, реализовать не получилось. Идея с листовками, интернет-агитация, сбор местных митингов против взяток в ЖКХ, собрания жильцов – всё провалилось, ничего не дало результатов. Обыватели сидели по домам, и Мандаринов никак был не способен завладеть их мозгами.

Позже он даже пошёл было в наблюдатели, как все политизированные знакомые, но и тут его завернули без объяснения причин.

Мандаринов сидит на работе, ничего не делая – статья никак не получается. Он отвлёкся и, стал просто шарить по сети.

Смарт запиликал вызовом.

– Надежда, привет.

– Привет, Игорь. А ты знаешь, что оппозиция собирается в день выборов на площади Революции?

– И зачем?

– Попробуем пройти к Кремлю. Инициаторами стали несколько левых организаций, но многие из нашей партии решили присоединиться.

– А как же наблюдения за выборами?

– Так зарубили же. Многих наших выкинули, оставили только ничего не значащих наблюдателей без права голоса.

– А смысл таких наблюдений? – удивился Мандаринов.

– Вот именно, что никакого. Так что, ты пойдёшь?

– Конечно. Где встречаемся?

– В метро, на Новокузнецкой, без пяти минут три. За пять минут доедем до Театральной и в три часа толпой вывалим на площадь.

– Договорились. Я буду.

– Позвони по возможности знакомым.

Мандаринов отложил телефон и тут же впал в мечты. Толпа вывалит из метро и двинет на Кремль, омон, конечно, будет, но его легко оттеснить, если выйдет хотя бы пара тысяч человек. А если выйдет пять, то никакого омона не хватит такую массу удержать и запихать обратно в метро.

– Игорь, там шеф спрашивает про статью, напиши ему что-нибудь, – сказал своим тонким голосом возникший рядом Павлик. Кажется ещё более бородатый и лохматый.

Мандаринов с неохотой отбросил воображаемую картинку и вернулся к ненавистной статье.