Сергей Швец - После взрыва

– Давайте проверим, – предложил Сергей.

Мужчины зашагали к пятну. В котловине озера постоянно дул ветер с юго-восточного направления. Вонь, появившаяся еще до входа в город, постоянно усиливалась по мере приближения к намеченному месту.

Скоро путешественники смогли разглядеть, что этим темным пятном была огромная лужа, диаметром метров двести-триста. Похоже, это все, что осталось от озера.

– Значит, не врали рассказчики, когда говорили, что Балшах почти высох. Вот это самое «почти» мы сейчас и видим, – вздохнул Ашот.

До лужи оставалось не более километра. К этому моменту вдыхать тошнотворный запах стало просто невмоготу. Пес заходился чиханием, ребята сматывали платки в несколько слоев, но это не помогало. Казалось, вонью здесь пропитано все – песок, кусты, и даже небо над головой.

Теперь стало понятно, что источником запаха является лужа. Вода в ней была мутного коричневого цвета. Командир отломил от ближайшего куста палочку и поводил ею по поверхности – она была густой, как жижа. Мечты о том, что здесь могла сохраниться рыба, разлетелись на кусочки. Ибо даже будь она там, есть ее было бы невозможно.

– Уходим, – приказал командир и снова двинулся на юг.

Идти по дну водоема было лишь чуть-чуть сложнее, чем по пустошам. Слой песка здесь был больше, но ходьбе особо не мешал. В том месте, где шла группа, расстояние от северного берега до южного было не большим, примерно километров двадцать. Разведчикам нужно было во что бы то ни стало пройти его до наступления темноты. Потому как дышать этой мерзостью невыносимо, оставаться в таких условиях на ночлег просто нельзя.

Через час ускоренной ходьбы мужчины заметили, что запах стал не таким сильным. Ветерок, поменявший направление, приносил свежий воздух. Начинало темнеть, но до берега было еще километров пятнадцать.

– Вчера ночь была лунной. Причем луна крупная, хорошо светит. Нам это поможет, – сказал Ашот.

– Да, поэтому останавливаться не будем, пока не доберемся до берега, – поддержал командир.

Часам к одиннадцати группа, наконец, взяла рубеж. Неприятный запах полностью исчез, но продолжал стоять в носу. Да и вся одежда провонялась. По-хорошему, развесить бы ее, да проветрить. Но сменной формы ни у кого не было.

Быстро собрав кустарник, развели костер и уже за ужином делились впечатлениями от увиденного.

– Город просто с землей сравняли, – удивлялся Андрей. – Я никогда в разбомбленные города не заходил из-за боязни радиации. Наверное, везде такая же картина.

– Скорее всего, – поддержал командир. – Бедные люди, даже из дома выйти не успели.

– Ну не самая плохая смерть, знаешь ли, – заметил Ашот. – Погибнуть за доли секунды лучше, чем остаться калекой и медленно умирать. Сколько таких после войны осталось. Кто-то и вовсе от лучевой болезни сгорел.

– Да тут уже и не знаешь, что лучше.

– Интересно, а почему озеро пересохло?

– Да хрен его знает. Может, высохли реки, которые его питали.

– Возможно.

– И непонятно, почему такая вонь от воды. Да и сама она не как вода.

– У меня такое подозрение, что в ней разлагается рыба, которая водилась в озере.

– Так пятнадцать лет прошло. Сколько можно разлагаться?

– Ну, озеро же не сразу после взрыва высохло. Рыбы здесь много было. По мере высыхания она сбивалась в кучу. Потом когда лужа стала маленькой, просто погибла вся.

– Отчего?

– Ну, может кислорода не хватило. Не знаю, я не ученый. Но вонь точно такая, как будто плоть гниет.

– Мы теперь сами еще неделю вонять будем. Меня пару раз чуть не вырвало.

– Не тебя одного. Бедный Шарик чуть с ума не сошел. Походу проклял тот день, когда с нами связался.

– Да, досталось ему. Мы хоть платки на нос натянули, а он бедный весь аромат вдыхал.

Пес лежал на боку и часто дышал. Видимо не мог насытиться свежим воздухом. Даже поел вяло, без аппетита, а на воду набросился.

– Зато теперь мы точно знаем, что здесь и как. Лужу в любом случае надо было проверить. Я, честно говоря, не думал, что это от нее так разит, – сказал Сергей.

– Надеюсь, нам такие озера больше не попадутся, – отозвался Андрей.

– Да ладно тебе, Андрюха, – подмигнул другу Ашот. – Мы вон после ядерной войны выжили. От вони точно не помрем. Да и потом, из-за дефицита воды в поселении, мы сами не мылись давно. Просто свой запах обычно не замечаешь. Может от нас еще хуже несет.

Все дружно рассмеялись. Потом убрали остатки ужина по рюкзакам и завалились на подстилки.

Сон был тяжелым у всех членов группы: пес периодически скулил и просыпался, у Ашота сильно болела голова, Андрей боролся с тошнотворными позывами. Только Женя и Сергей чувствовали себя более-менее хорошо. Хотя неприятный запах до сих пор стоял в носу.

Вонь от лужи оказала отравляющее действие. Тем более, что разведчики дышали ею не меньше шести-семи часов. Видимо, командир оказался прав – в луже разлагались останки рыбы. А трупный яд считается одним из самых токсичных.

К утру состояние ребят немного улучшилось, но пес никак не хотел подниматься с подстилки. Ашот напоил его водой и взял на руки.

– Давайте по очереди будем нести, – предложил он остальным. – У него явно сил нет.

– Конечно, – откликнулся Андрей.

Группа двинулась в путь. Разговаривать никому не хотелось, так как на это уходили драгоценные силы. Только их после отравления вонью осталось не так много. Ночной сон, конечно, пошел на пользу, но полностью от недугов не избавил. Андрей до сих пор чувствовал рвотные позывы и с трудом себя сдерживал.

– Парень, не мучайся, – сказал ему командир. – Иди и вырви. Иначе долго будешь в себя приходить.

Андрей молча сунул Сергею пса, которого нес и отправился к ближайшим кустам. Остальные побросали рюкзаки и уселись на песок. Минут через пятнадцать он вернулся и кивнул товарищам, что можно продолжать движение.

– Жень, мы с тобой пока вдвоем собаку понесем, – обратился к разведчику Сергей. – Ребята и так плохо себя чувствуют.

Темп ходьбы стал заметно медленнее. Но командир не торопил бойцов, видя их состояние. К обеду прошли примерно с десяток километров и решили сделать привал на обед. Разложили снедь и в первую очередь покормили больных. Андрей от еды отказался, но воды попил. Ашоту стало заметно лучше, и он с аппетитом зажевал протянутый ему кусок жареной ящерицы.

Быстрее всех силы возвращались к Шарику. За полчаса до привала он стал вырываться из рук и дальше семенил уже самостоятельно. Потом подкрепился, попил воды и уже приветливо вилял хвостом, показывая свою готовность к дальнейшему путешествию.

– Как дела, пацаны? – поинтересовался старший у Ашота и Андрея.

– Я в норме. Голова болеть перестала.