Дмитрий Быков - ЖД-рассказы

Девочка и ему вслед посмотрела с затаенной хитростью, с какой отдельные умные девочки глядят иногда на глупых мальчишек, но улыбка тут же сошла с ее лица, потому что с противоположной стороны улицы к ней в неуклюжей отечественной коляске приближалась женщина лет тридцати, с детства страдавшая мышечной дистрофией. В последнее время отчаяние этой женщины доходило до того, что она готова была запить или закурить, лишь бы отвлечься от немощи и полной невостребованности. Несмотря на повсеместную стабильность, инвалид как был, так и оставался никому не нужен, кроме собственной семьи, а силы семьи не бесконечны.

– Сударыня,- сказала девочка, пренебрегая принятым здесь обращением «женщина» или «ну ты».- Не желаете ли закурить?

– Мне нельзя,- сказала калека.- Я и так ходить не могу.

– Раз в год можно,- убедительно сказала девочка, уверенно вынимая пачку тонких дамских сигарет.- Выберите, пожалуйста, спичку!

Само собой, инвалиды в таких ситуациях почему-то всегда выбирают черную, но девочка посмотрела на женщину с осуждением, чиркнула оранжевой спичкой – и коляска растаяла, а несчастная калека с размаху плюхнулась на тротуар.

– Вот видишь,- сказала она, не упуская случая напомнить о своей правоте.- Мне нельзя курить, я уже падаю.

– Вставай и иди,- грубовато сказала девочка.- Разлеглась тут.

Несчастная неуверенно встала на четвереньки, потом, цепляясь за девочку, поднялась на ноги, потом выпрямилась и сделала первый шаг.

– Чтой-то я?- спросила она полушепотом.

– Двигай давай,- подбодрила ее девочка, пряча спички.- Курить ей вредно, видите ли… Жить тоже вредно, от этого знаешь что бывает?!

В следующие два часа девочка со спичками дала прикурить одинокому гею, тут же резко ощутившему свою натуральность, печальной натуралке, мечтавшей устроить ребенка в детсад, двум гастарбайтерам, настрадавшимся от скинхедов, и одному скинхеду, настрадавшемуся от прыщей; мимо нее прошел также учитель, чуть не плакавший от того, что у него ничего нет, и олигарх, в голос рыдавший от того, что у него все есть. Прикурив у девочки со спичками, они, к обоюдному удовольствию, поменялись местами – и скоро учитель, назначенный губернатором отдаленного региона, решительно вывел его в лидеры, а олигарх научил детей действительно важным вещам. Впрочем, это случилось через год. А пока девочку со спичками обнаружил на перекрестке крупный чиновник городской мэрии.

– Девочка!- заорал он.- Со спичками! Где твои родители, девочка?!

– Дяденька,- сказала девочка очень серьезно и посмотрела на него большими прозрачными глазами.- Вы на совещание опоздаете.

– Какое совещание!- вскричал чиновник. Он как раз отвечал за борьбу с беспризорностью, и похвастаться на этом поприще ему было решительно нечем, потому что в детприемниках его родного города для детей создавались такие условия, от которых они немедленно сбегали обратно на улицы – там было и теплей, и уютней, и безопасней. Чиновнику предоставлялся уникальный случай личным пиаром спасти положение.- Какое может быть совещание, когда на улице замерзает бесхозная девочка со спичками! Да я немедленно, своими руками отвезу тебя в детприемник и прослежу, чтобы тебя побрили, потому что ты, наверное, вшивая!

– Руки уберите, пожалуйста,- тихо сказала девочка.

– Нет-нет, умоляю, не убирайте руки!- завизжал над ухом чиновника чей-то удивительно гнусный голос. Такой голос не мог принадлежать ни мужчине, ни женщине, ни старику, ни ребенку, а только автору и ведущему «Ядерной программы», скандальному репортеру Глебу Косых.- Мы как раз готовим сюжет о растлении малолетних, а когда крупный чиновник городской администрации гладит девочку – это самое то! Умоляем, еще одно поглаживание! Напоминаю, что наша программа официально приравнена к нац-проекту, потому что никто так не компрометирует идею журналистского расследования, как мы-ы-ы!- Голос Косых сорвался на совершенно уже невыносимый визг, и выросший рядом с ним откуда ни возьмись толстый оператор уже нацеливался на чиновника тусклым глазом телекамеры.

– Эт-та что такое?!- прогремел представитель местного УВД, отправлявшийся в очередной рейд (не забывайте, что улицы были центральные и представители власти появлялись на них регулярно).- Девочка? Со спичками?! Поджигаем существующий порядок?! Ах ты нацболка!- Он вытащил из кармана наручники и жизнеутверждающе потряс ими перед девочкиным носом.- Расступитесь все, граждане, сейчас здесь начнут задерживать малолетнюю экстремистку! Ишь чего выдумали – среди бела дня на улице со спичками! Вас не устраивает растущее благосостояние? Мы будем немножко допрашивать!

– Вот так расправляются власти с инакомыслящими!- радостно заверещал случившийся тут же оппозиционер.- Даже дети становятся жертвами режима, даже малолетние девочки выходят на свой марш несогласных! Немедленно, немедленно пришлите сюда представителя международного фонда «Злорадное наблюдение» и запечатлейте страдания ребенка, изнемогающего от полного отсутствия свободы слова!

– Девочка? Со спичками?- с негодованием рявкнул представитель движения по борьбе с незаконным передвижением мигрантов «Тутошние мы».- Ты что тут делаешь, а?! Да ты не местная! Признавайся, подлая гастарбайтерша, откуда пришла! Что-то я раньше тебя здесь не видел! Это из-за таких, как ты, понаехавших тут, наши коренные уроженцы не имеют возможности торговать спичками! Я с детства, с младенчества мечтал торговать спичками, а из-за таких, как ты, вынужден помирать с голоду в движении «Крашеная сотня»! Ну-ка, покажь паспорт с пропиской, или я в двадцать четыре часа устрою тебе полную Кондопогу!

– Не сметь, не сметь, это моя девочка!- ревел в задних рядах образовавшейся толпы крупный местный благотворитель, в ревущие девяностые известный большинству жителей под кличкой Сявка, а ныне державший казино в самом центре.- Я буду сейчас благотворительствовать! Пустите меня, я ей дам! Все говорят – выслать игорный бизнес в четыре зоны, а игорный бизнес кормит голодных детей! Пустите меня к девочке, я несу ей золотую карту нашего казино и завтрак из овсяных хлопьев!

– Отстаньте все от девочки!- надсадно верещал красный от возмущения мальчик из молодежного движения «Слава», названного так в честь своего верховного куратора.- Это наша, правильная девочка! Она пополнит ряды лояльной молодежи, пойдет с нами на пикет у американского посольства и поедет на Селигер! Пустите меня, я комиссар района! Мне Глеб Савловский руку жал и настоящими слезами плакал, приговаривая: «Вот до чего я дошел!»

Некоторое время девочка со спичками брезгливо смотрела на жадные руки, тянущиеся к ней, и слушала алчные выкрики. Всем этим людям она была нужна, даже необходима – но совершенно не для того, для чего была на самом деле предназначена. Она криво усмехнулась, и все затихло. Только бился сзади в истерике депутат местного законодательного собрания, призывавший немедленно оштрафовать ребенка за демонстративное курение на улицах. Сам депутат держал небольшой притон, но делал это скрытно, недемонстративно.