Александр Етоев - Нечертова дюжина (Сборник)

В стороне, у погасшего костерка, Жмаев, Бородавкин и Коклюшев спасали Короедова-младшего. Тот лежал, закатив глаза, тыкал пальцем на Борьку Бунчикова и шептал что-то про череп и чешую.

Борька Бунчиков стоял рядом и виновато объяснял про болото.

Мы с Валькой и примкнувший к нам вражеский командир Кудыкин обступили усатого авиатора.

– Вот был бы моей тёще подарочек, – весело говорил Сим Симыч, – раскладное кресло-кровать и четыре оглоеда впридачу.

– Пашка раньше, – объяснял Сим Симычу Валька. – Пашка, он так, он к Борьке на выходные приехал, они лодку резиновую заклеивают. Восемь дырок уже заклеили, еще четыре осталось.

– У Пашки дядя тренер по боксу, – добавил я и многозначительно посмотрел на Кудыкина.

На Пашкиного дядю Кудыкин, похоже, не среагировал, зато усатый Сим Симыч, когда услышал про лодку, весело встопорщил усы.

– Лодка, говорите? Резиновая? – Он прошелся вприсядку около фюзеляжа. – Лодку мы используем как плавсредство. Что за праздник без корабля, тем более День военно-морского флота.

Сбоку робко подошел Петухов. На плече у него была балалайка.

– Петухова не возьмем, утопленники нам не нужны, – сурово сказал Кудыкин.

– А вот тут, боец, ты не прав, – ответил ему Сим Симыч. – Балалайка – это тоже оружие. Возьмем, к примеру, переход Суворова через Альпы…

– Пашка, – раздался вдруг Борькин голос, – где корзина? Я тебе корзину давал, гони корзину.

Сонный Пашка ходил кругами, то и дело норовя свалиться в костер. Похоже, он еще не проснулся. За ним кругами семенил Борька Бунчиков и орал ему про корзину.

По лбу Сим Симыча пробежали маленькие морщинки, усы его опустились. Авиатор задумался.

– Нет, ребята, это вы зря, – сказал Сим Симыч, поправляя свою рабочую кепку. – Жить надо дружно, этому лохматому командиру я уже объяснил, – Сим Симыч показал на Кудыкина, – теперь повторяю вам. Жить надо дружно и весело. Был у меня на работе случай. – Сим Симыч поднял вверх палец и внимательно посмотрел на нас. – Боролись мы как-то по долгу службы с колорадским жуком. Лечу я, значит, на базу, а вечером дело было, солнце уже садилось. Вдруг вижу, стоит в болоте корова. Мычит, плачет, увязла по самое вымя, тычет мне прямо в воздух своим мокрогубым ртом и хвостом от слепней отмахивается. Заблудилось, в общем, животное.

Бензину у меня было мало, только до аэродрома добраться. Но, думаю, пропадет скотина, и чьи-нибудь голодные детки нынче без молока останутся. Я сделал кружок пониже. Думаю. Сесть мне никак нельзя – болото и все такое. А корова мычит и тонет. И тут, не знаю уж почему, вспомнил я один кинофильм из жизни американских ковбоев. Они там у себя в прериях веревочную петлю на диких коней набрасывали и останавливали их на полном скаку. Ага, думаю, а чем мы хуже этих американских ребят? Чем наши болота уступают каким-то прериям? У них и клюквы там, небось, обыщешься, пока ходишь.

Смотал я, в общем, большую такую веревку, была у меня в запасе, свой конец привязал к сиденью, соорудил на другом петлю, примерился, поплевал на счастье и бросил. И в аккурат петлю на правый ее рог и накинул. Сбавил скорость, чтобы животное головы не лишилось, и пошел в параллель с землей.

Ну, потом, когда корова на пригорочек вылезла, свой конец я – чик ножиком! – перерезал. Бог с ней, думаю, пропадай веревка, жизнь животного все равно жальче, у него душа есть, а веревка что – обыкновенный материальный предмет.

– Я это всё к чему. – Сим Симыч внимательно посмотрел на нас, затем на Бунчикова, потом снова на нас. – Вот он пристал к своему другу насчет корзины. Правильно, если доверили тебе чужое имущество, не теряй, а верни обратно. Это одна сторона вопроса. Теперь другая. Веревка, корзина, мячик, да хотя бы этот мой самолет – все это вещи. Большие, маленькие, но вещи. Вы их всегда найдете. А вот дружбу… – Сим Симыч по очереди похлопал нас по плечу. – Нет, ребята, потерять дружбу легко. Но найти…

Борька Бунчиков, краем уха прислушивавшийся к словам Сим Симыча, оставил Пашку досыпать на ходу. Тот сделал еще пару витков и проснулся. Посмотрел на нашу компанию и, видно, никого не узнав, бросился без оглядки в лес.

– Пашка! – закричали мы ему хором. – Ты куда? Стой, это мы!

Но он уже продирался сквозь чащу, хрустя шишками и ломая ветки.

– Бывает, – сказал Сим Симыч. – Странный он какой-то, ваш Пашка. Где вы его такого нашли?

– Это он. – Я показал на Бунчикова.

– Все, ребята, поздно уже. – Сим Симыч пожал нам руки и полез заводить мотор.

Самолет м е ленько задрожал; по траве загуляли волны.

Перед тем, как сделать разворот и взлететь, Сим Симыч высунул голову из кабины и, придерживая кепку, напомнил:

– Не забудьте, бойцы, в следующее воскресение на водоеме!

Следующее воскресение началось рано.

Чуть свет меня разбудил стук в окно, стучал Валька.

– Давай, – сказал он, – заводи мотор, наши уже все в сборе.

Наскоро проглотив полбатона, я выскочил на крыльцо.

Двор был покрыт росой, сонный кот Елисей вылизывал на ступеньках лапу.

Я поёжился, утро было не жарким; солнце недавно встало и еще не набрало силу.

Валька был в полной экипировке: в шароварах военно-морского цвета, в зеленой маскировочной куртке и кожаной шапке-ушанке с обрезанным козырьком. Над лбом его горела звезда.

Наверное, он себе очень нравился, потому что все время вытягивал петушиную шею и разглядывал свой наряд.

Я ему позавидовал, особенно его боевым шароварам.

Сам я был одет скромно. Старая динамовская футболка, курточка из плащёвки, треники с залатанными коленями, через плечо – игрушечный автомат. На генерала я не тянул явно.

Валька критически меня оглядел, хмыкнул и покачал головой:

– Мог бы одеться и поприличнее. Праздник все-таки.

Он порылся в своих карманах, достал вырезанную из консервной банки медаль и протянул мне. Медаль блестела как настоящая, гвоздиком на ней было выцарапано: «За отвагу».

Я прикрепил ее проволочным крючком к груди.

– Теперь хоть на человека похож, – сказал Валька, и мы помчались на водоем.

Там уже вовсю кипела работа.

Бригада мужиков на лугу, вооружившись молотками и папиросами, устанавливала праздничную трибуну. Вокруг них ходил Епифакин и давал практические советы.

На берегу были расставлены лавочки и столы, чтобы торговать лимонадом. На этот раз местное руководство решило в грязь лицом не ударить и провести праздник на высшем уровне. Ожидался даже какой-то важный человек из района – не то Пупченко, не то Пипченко Капитон Романыч.

Наши сгрудились у воды и о чем-то спорили.

– Что за шум? – спросил Валька, когда мы подошли ближе.

– Объясни своим остолопам, что у нас тут не игра в дочки-матери, – сказал Вальке Кудыкин.