Игорь Гор - Проект «Повелитель»

— Какие там баюшки, парень по нужде хочет, — фыркнул Мишка.

— Ах, какие мы умные! Сначала своих заведи, а потом советуй!

— Ну, так, что тебе примерещилось Максим? — Спросил Хаймович.

— Вот и заведу! — ответил Мишка.

— Ты чего на Мишу кричишь? На своего мужика покрикивай! — влезла Лена.

Видя, что день начался как обычно в нашей дружной семейке, я Хаймовичу ничего не ответил, и вышел во двор.

Следы под окном все-таки были. Такие же нечеткие и размытые как сам слизняк. Словно ноги он по грязи переставлял, а потом волочил. Такое бывает, когда в ногу ранен. Но не в обе же? Четких границ они хоть и не имели, но определенные ассоциации все же вызывали. Широкие, как доски к ногам привязали. Пальцев и пятки вовсе не видать. Следы вели в конец огорода. Мне уже не надо было идти по ним до конца. Я и так знал, куда они приведут. С замиранием сердца я все-таки прошел по ним до конца. Следы обрывались у самой воды, как я и предполагал. Оперевшись руками на штакетник, я всматривался в отпечатанные в глинистом берегу следы совковой лопаты. Вот, что это мне напоминало.

— Так, так, — донеслось из-за спины, — Был таки гость. И как он выглядел Максим?

— Паршиво он выглядел..

— А поподробнее?

— Скользкий весь, лысый, водой исходил. Сопливый как слизняк.

— Понятно…

— А мне нет. Ты вот скажи Хаймович, если в реке ничто жить не может, как он там живет?

— Значит, я ошибался.

— Хм, ты вроде никогда не ошибался, сколько тебя помню.

— Если б я никогда не ошибался, — вздохнул Хаймович, — то смотрел бы на мир двумя глазами, а не одним.

— И как это было?

— Я не люблю об этом вспоминать… — ответил Хаймович и поправил повязку на глазу.

— Так, что с лысым?

— Не знаю, — пожал Хаймович плечами, — Может питомец той лаборатории, помню, были там с рыбьими хвостами.

— Не, не такой был, — покачал я головой, — Я тоже про тех в колбах вспомнил. Но то, что не ноги у него ты верно подметил. Сроду таких следов не видел. И странность одна есть…

Не чуял я его… Сдается мне, что и вчера за нами присматривали, только вот засечь я их не мог.

— Максим, меня всегда интересовал вопрос, как ты видишь живое? Какие мы? Да и все остальные…

— По разному… Но люди как теплый шарик со своим фоном. Ну, там мысли, чувства. Общий эмоциональный фон. Звери по инстинктам и мыслям. Они прямые и бесхитростные.

Почти бесхитростные.

— А трупы?

— А причем тут трупы? Кусок мяса.

— Да ладно, это я просто так спросил, — смутился Хаймович, теребя мочку уха, пряча какую-то затаенную мысль.

— Надо собираться в путь, пойду, потороплю, наших.

— Стронуть с теплого места их будет трудно. Печка, дом, крыша над головой.

— Угу.

Когда я прошел пол огорода, дед все ещё подпиравший забор крикнул мне вслед:

— Про утопленника не забудь им рассказать!

Ночь наполнилась шорохом крыльев. Руслан бежавший бодрой трусцой внезапно остановился и остановил Лиса.

— Летят! Воск доставай! И ищи ветки покрепче!

Лис вынул из кармана комок воска и, разделив его пальцами на две половинки, скатал две горошины и заткнул ими уши. Руслан подобрал две ветки покрепче, обломал и протянул одну Лису. Уши свои он тоже запечатал. Но тошнотворный вводящий в стопор писк всё же приглушенно доносился через воск. Правда, не настолько, чтоб это стало опасно. Главное тут не останавливаться и успевать отмахиваться. В темноте попасть тяжело, поэтому лучшее средство, чем быстрые ноги не придумаешь. Но и бежать по лесу в потемках, без глаза остаться и ногу подвернуть плевое дело. Хорошо, что Луна из-за тучи вылезла и смотрит волчьим оком. Большая поляна подвернулась очень кстати. И друзья припустили со всех ног, тяжело пробивая ногами густую траву. В лесную чащу, они уже ворвались, запыхавшись и нацепляв репейников на полы курток.

— Прогулялись! Мать твоя волчица! — В сердцах выругался Руслан. Лис все равно не слышит. Вроде оторвались. Друзья остановились, выковыривая из ушей воск.

— Чуешь? Дымком тянет. Деревня близко. — Потянул носом Лис.

— Верно. Не время расслабляться. Пошли! — Махнул рукой Руслан.

Вскоре они уже вышли к деревне и, не прощаясь, разошлись по своим домам.

Староста сидел за столом и шевелил губами читая тонкую книжицу в зеленой и тонкой как лист дерева обложке. На вошедшего Руслана он среагировал не сразу и нехотя.

— А … здравствуй Руслан.

— Здравствуй и ты Михаил Александров сын, — чуть качнулся Руслан в поклоне.

— С чем пришел?

Староста с сожалением отложил книжицу в сторону, и прикрыл её толстым домовым законом, шитым из оленьих шкур.

— Добычу принес.

— Так отдай хозяйке.

— Отдал, — Руслан засунул руки в карманы, и замялся, не зная как начать говорить про то, зачем пришел.

Староста с седой окладистой бородой и ясным взором голубых глаз был человек не глупый. К нему часто приходили, и поспорить, и посоветоваться. Прикинув по виду Руслана и зная, кто он такой, он предположил, о чем, тот мнется и начал разговор сам.

— Женится хочешь? Не знаешь к кому посвататься?

— С чего это ты решил? — Опешил Руслан.

— Да вижу, вон шары гоняешь, — кивнул с улыбкой староста.

Руслан быстро извлек руки из карманов.

— Да, я собственно не по этому делу…

— А по какому? Если книжку заветную почитать, так не дам. Я сам там не все понимаю.

А ты тем более не дозрел. Начнешь потом, как блаженный ахинею всякую нести и народ смущать.

— Ябеду я потерял, — выдал, наконец, Руслан.

— Ябеда не ребенок найдется.

— Да не просто так получилось…

— Не томи, рассказывай.

И Руслан без утайки, сначала сбиваясь и путаясь, а потом уже осмелев выдал все, что приключилось за прошедшие сутки. По мере его рассказа староста менялся на глазах. Добродушие, каким светились глаза пропало, густые седые брови нависли над ними, да и глаза оказались уже не голубыми а карими. И когда Руслан закончил рассказ, Михаил Александров сын был уже явно не в духе.

— Значит, на Чертово поле ходили? Быть Лису ещё год безымянным! Перекинулся, говоришь? То случай особый. Бранить я за это не буду. Ты жизни спас друзей бестолковых, и свою бестолковую.

— Чего это бестолковую? — Осмелел Руслан.

— А то, что здоровый лоб, а в парубка играешь. В дупле живешь. Избу свою рубить не хочешь? Жениться не хочешь? Да? Заботами себя обременять? Да какая от тебя общине польза?

— Я охотник! — вспылил Руслан. Уши и щёки его пылали как угольки в костре.

— Охотник ты на чужих баб заглядываться. Ну не приглянулся ты ей, так что теперь бобылем век прожить? Охотников у нас почитай каждый. Кожемяк двое. Кузнец один, но у него сын есть. А я гончар один! И каждый горшок и крынка в общине моими руками сделаны. Вот помру я, все горшки побьете. Кто их делать будет? Так, что дело твое немедля жениться на Насте Николая дочке и состряпать мне замену. Вот иди и без нее не возвращайся. Или женись, или иди в лес к ворлокам жить! Время тебе на раздумье до завтрашнего утра!