Александр Розов - Чужая в чужом море

«Надо сделать над собой усилие, и бежать», — подумала она.

«Если еще не поздно», — добавил гадкий внутренний пессимист в ее мозгу. Она отняла руки от лица и чуть приоткрыла глаза.

«Вот теперь точно поздно», — сообщил внутренний пессимист.

Между ней и зарослями пандануса редкой шеренгой, неподвижно стояли 9 эсэсовцев. Черные мундиры. Черные фуражки с блестящими серебряными кокардами «мертвая голова». Черные сапоги. Черные автоматы, висящие на ремнях перед грудью. Строго одинаковые позы: ноги – врозь, руки — на автомате. И одинаковые лица, наполовину скрытые зеркальными очками, сверкающими в лучах прожекторов…

«Сейчас они меня убьют, — с холодной ясностью подумала она, — Сейчас меня…».

Эсэсовец, стоявший в центре шеренги, сделал два размашистых шага вперед, выбросил правую руку в нацистском приветствии и, четко разделяя слова, отрапортовал:

— Товарищ рейхсфюрер Пацифиды! Гвардейский краснознаменный взвод африканского гестапо имени Его Величества Теодора Рузвельта для последнего парада построен!

— Вольно, сеньоры фашисты, — раздался голос растамана за ее спиной, — Нонг, где Эрни?

— Спит, — ответил кто–то, — просил будить только по вашему распоряжению, сен майор.

Жанна изумленно оглянулась. Тот самый, новенький «SkyEgg» с яркими силуэтами зеленых рыб на фюзеляже, покачивался у берега, там, где песчаная коса гасила волны прибоя. Никакого растамана уже не было. Рядом с флайкой, по колено в воде, стоял дядька лет 45, одетый в шорты и армейскую рубашку с нашивками.

— Ну, Мисс Ронеро, что вы на меня смотрите, как кошка на короля червей? – проворчал этот тип, идя к берегу — Майора никогда не видели? Казалось бы вы — взрослая девушка, репортер. Где ваша техника? У вас мобайл с камерой? Тоже нормально. Вы прилетели снимать кино, так снимайте. Почему за вас должна работать Ллаки Латтэ?… Ллаки, ты сняла явление мисс Ронеро из пены морской, а также, построение и рапорт?

— Ага! – раздался звонкий голос из замаскированного динамика, — С пяти ракурсов!

— Умница, — сказал майор, снимая сандалии, — Терпеть не могу ходить в мокрой обуви, лучше уж босиком… Мисс Ронеро, вы будете снимать или будете смотреть на меня и хлопать красивыми ресницами? Это очень эротично, но вы сюда не за этим летели. Да, кстати (он извлек из кармана шорт 500 фунтов и протянул ей), это ваши, возьмите.

Жанна автоматически взяла деньги, убрала к себе в карман, и нерешительно спросила:

— Извините, а вы кто? В смысле, майор чего?

— Вот когда вы включите свою долбанную камеру, тогда я представлюсь. И не забудьте переключить с ИК–диапазона на оптический. Надеюсь, света вам достаточно?

— Да, — пролепетала она, взяла камеру сменила режим, и поймала дядьку в видоискатель.

— Ну, теперь задавайте вопросы, — сказал он, — Вы что, первый раз делаете репортаж?

— Нет, — обиделась она, — У меня стаж почти пять лет. Но я, знаете ли, растерялась. Эти прожекторы, нацистская униформа, и вообще, это странное место…

— А почему это место такое странное? — спросил он, и сам же ответил, — Потому что все остальные места очень не странные. Должно же быть хоть одно очень странное место! Между прочим, это не я придумал, а Люис Кэрролл, великий английский математик… Хм… Вы не попросили меня представиться, так что я сделаю это по своей инициативе. Итак, я – Райвен Андерс, майор военной разведки Меганезии, сокращенно – INDEMI.

— А эти люди в нацистской униформе? Они…

— Повернитесь и посмотрите сами, — перебил Андерс, — Ребята снимите очки.

Она повернулась, и ей захотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все происходит наяву. Из девяти людей в черных мундирах, трое были совершенно точно ей знакомы. Уфти и Рона она узнала мгновенно. Пуму — секундой позже. Юная африканка не очень изменилась со времени памятной встречи в Танзании, на берегу озера Тукаса, только ее появление здесь было так невероятно, что разум отказывался верить глазам.

— По ходу, это действительно мы, — сообщил Уфти, — Прикольно, ага?

— Но эта униформа, — растерянно пробормотала Жанна.

— Из театрального интернет–магазина, — сообщил мужчина чуть постарше, — Кстати, я – Нонг Вэнфан, лейтенант INDEMI. Мы с вами знакомы заочно по Африке (он отвесил Жанне церемониальный поклон «o–rei»). Это — военфельдшер Керк Скагэ, вы его тоже знаете заочно. Это – Йалмар Йолин, Олаф Экхелм и Фрис Ларквист, наши коллеги из Готеборга, Швеция… Сен майор, извините, что я без вашего распоряжения.

— Aita pe–a, Нонг, — успокоил майор Андерс, — у тебя это выходит гуманно, а я излишне давлю на собеседника. Дурная привычка … Ребята, вы можете снять эти тряпки.

Жанна почувствовала, что у нее горят щеки от стыда и возмущения.

— Извините, мистер Андерс, но то, что вы здесь устроили – это мерзко!

— Хорошая, здоровая реакция, — похвалил он, — Теперь попробуйте аргументировать.

— Я это сделаю, — пообещала она, — Но сначала скажите: здесь нет Зигмунда Рашера?

— Конечно, нет! Он ликвидирован в 1945, в Дахау, по приказу Гиммлера. Дрянной был человечишка… Как, впрочем, и Гиммлер. Каков хозяин, таковы и слуги.

— Значит, все фотодокументы и показания свидетелей – это ваши фальшивки?

— Скажем так: это — дезинформация, а кто автор – мы потом вместе с вами разберемся.

— Я повторяю: это мерзко! Вас интересуют аргументы? Так вот, одно то, что нацисты уничтожили миллионы людей в концлагерях – это достаточный аргумент!

— Мисс Ронеро, я не вижу логической связи вашего аргумента с нашей темой.

— Как, не видите? Вы возродили, пусть виртуально, гнусную нацистскую идеологию и соответствующую ей гнусную практику! Миллионы людей, которые поверили вашей фальшивке, испытали вполне реальные психические страдания.

— Пардон, мэм, что конкретно из перечисленного мы возродили?

— Для начала — вот эту униформу! – Жанна ткнула пальцем в сторону кучи эсэсовских мундиров, фуражек, сапог и автоматов («эсэсовцы» уже переоделись в желто–зеленые килты с силуэтом пляшущего лилового тапира и надписью «Interdyn–Taveri»).

— Вам же сказали: она куплена в магазине театрального реквизита.

— А эти эсэсовские автоматы «Schmeisser» что, тоже из театра? Не надо держать меня за идиотку! Это настоящее оружие!… Что вы ржете?!

Последние слова были обращены к меганезийцам и шведам, которые покатывались со смеху. Из участников маскарада только Пума сохраняла некоторую серьезность.

— Рекламная пауза, — объявил Райвен Андерс, — мисс Ронеро прошу вас взять любой из этих, как вы сказали, «шмайсеров», и прочесть маркировку.

— Ладно, — процедила сквозь зубы уже разозлившаяся Жанна, подошла к куче и подняла один из автоматов, — … О, черт, почему он такой легкий? Это все–таки игрушка?