Александр Розов - Чужая в чужом море

— Надеюсь, ваш репортер успел хорошо распробовать нашу рыбу.

— У вас не получится обратить серьезное дело в балаган! — воскликнул шеф–редактор «Trwam», пытаясь перекричать новый взрыв смеха, — В моем распоряжении имеются фотодокументы, и они уже опубликованы.

Он извлек из–за пазухи пачку цветных фотографий крупного формата и торжественно потряс ими в воздухе, развернув веером. Джой пожала плечами и, запрокинув голову, крикнула, как казалось, в потолок:

— Олаф! Ты там не спишь?.. Олаф!

— Уже нет, — раздался через минуту несколько заспанный голос, c потолка, — а что?

— Спустись, пожалуйста, тут как раз обсуждается компьютерная графика.

Через минуту по лестнице из мансарды–отеля спустился белобрысый парень в шортах и футболке с изображением толстой лягушки и надписью «Kiss me!».

— Люблю отели с хорошей звукоизоляцией, — проворчал он, ставя на стойку ноутбук с 20–дюймовым экраном, и добавил, уже в адрес польского шеф–редактора, — Не тычь мне в физиономию своими фотками, это копии с моих оригиналов.

— Оригиналов? – переспросил изумленный поляк, — Но мы приобрели негативы…

— Учи матчасть, дядя, — перебил молодой швед, — и сдай вправо, ты всем экран заслонил.

Сделав это замечание, Олаф встал рядом со стойкой и вооружился соломинкой для коктейлей в качестве указки.

— Слайд 1–й, черепа жертв, сваленные на берегу Такутеа. Показываю, как сделано. Это берег, а это — фото из архивов Международного трибунала, 1994, геноцид в Руанде. Я обвел приметные черепа маркером, чтоб сравнивать. Идем дальше…

Он пару раз щелкнул мышкой и опять принял позу лектора.

— Слайд 2–й: голые люди за колючей проволокой в центре острова Такутеа. Эти люди взяты с фото из «New Plimut Observer», Новая Зеландия, с nude–action «Лиги защиты животных». Они выступили против того, что с новорожденных ягнят сдирают шкурки. Кстати, я тоже это дело не одобряю… Да, чтобы вам проще было сравнивать фотки, я самую симпатичную девчонку обвел в кружок. Классные сиськи, правда?

Сделав это эстетическое замечание, молодой швед снова сменил кадр.

— Слайд 3–й. Это моя гордость. Доктор Рашер. Сделать из старых черно–белых фоток цветную 3d и дурак сможет, а вот реалистичное старение – это уже задача для профи. Рекомендую пакет «Bioimage–evolution». Я сейчас включу вам ролик. Там показано по фазам, как это делалось. Кто хочет купить, сто баксов на стол за копию на диск. Dixi.

— Вы кое–что не учли! – заявил шеф–редактор «Trwam media», — вот это!

Он поднял над головой фото: несколько офицеров в форме ВМФ Меганезии собрались вокруг электронных весов, на которых стоит ужасно худая голая чернокожая девушка, почти подросток. Табло весов показывает 36,89 кг. Офицеры весело улыбаются. Только один (развернувшись анфас к фотографу) с серьезным видом смотрит на табло весов.

— Так это не ко мне, — флегматично сообщил Олаф, — это уже явление природы.

Сделав это загадочное замечание, швед вынул из кармана своих шорт woki–toki, что–то ткнул на пульте и через несколько секунд произнес:

— Алло, Пума, ты что, отмокаешь?… Это, в смысле плаваешь… Ага, а далеко?… Ну, ОК, тогда двигай сюда. Тут показывают эротический триллер с твоим участием… Ну, блин, как тебе объяснить, что это? Приходи и увидишь… Нет, одеваться не надо… Ну, ждем.

— Чего ждем? – спросил поляк.

— Младшего инструктора Пуму Батчер, — сообщила ему Джой, и добавила, — Пока можно задавать следующие вопросы.

Наверное, никто кроме Жанны не заметил короткого обмена взглядами между Джой Прест и Ллаки Латтэ, сидевшей за дальним столиком. Ллаки поднялась с места.

— Вопрос к координатору Торресу, — объявила она, — У вас хорошая полиция. Почему она не поймала Грушевски и не выдала его в Самбаю, где он убил доктора Владу Смигл?

— А был запрос на экстрадицию Грушевски? – спросил Торрес.

— Я не знаю, был ли запрос из Самбаи, но вот запрос из Мпулу (Ллаки подняла вверх на вытянутой руке лист бумаги украшенный гербом — солнышко, росток и автомат). У нас страна, соседняя с Самбаей, и по нашим законам он тоже преступник. Можно я дам вам эту бумагу, чтобы если Грушевски еще раз приедет в Меганезию, то ваша полиция его поймала и отдала нам. У нас его будет судить трибунал по военным преступлениям.

— Никаких проблем, — сказал координатор, — Давайте сюда ваш запрос, я передам его в Верховный Суд.

— Это хорошо, — сказала Ллаки, пересекла зал, передала бумагу в руки Торресу, в полной тишине вернулась на свое место, и преспокойно закурила сигарету.

«Ну, — сказала себе Жанна, — Пора изобразить лицо всемирного братства журналистов».

Она встала, поправила прическу, вернее, изобразила, будто поправляет прическу. На самом деле, прически, как таковой не было, но этот жест хорошо привлекает внимание.

— Пользуясь тем, что здесь присутствуют журналисты авторитетных медиа–групп, я хочу отметить, что ультра–католические масс–медиа, такие как Trwam, нарушают Всемирный Кодекс Этики Репортеров. Напоминаю: запрещено использовать статус журналиста для прикрытия подстрекательства к насилию, а именно этим занимается Trwam, призывая христиан в странах 3–го мира к расправам над врачами, учителями, соц–работниками и репортерами, позиция которых не нравится Ватикану. Когда Грушевски попадет в руки правосудия – а я надеюсь, что это произойдет, — давайте, воздержаться от петиций в его защиту. Если он действует, как мафиози – пусть с ним и обращаются соответственно.

Канадка приготовилась к хорошей словесной потасовке с обменом сначала взаимными обвинениями, а затем — оскорблениями и угрозами, но в этот момент на сцене (точнее, в зале) возникло новое действующее лицо. Пума двигалась так стремительно и бесшумно, что большинство присутствующих заметили ее, когда она уже была на полпути от входа до стойки бара. Из одежды на ней был только лимонно–желтый браслет–футляр с woki–toki, застегнутый над левым бицепсом. По шелково–гладкой шоколадной коже бежали капельки воды – видимо, она выбралась из лагуны на пирс прямо перед входом в салун.

— Олаф! – возмущенно произнесла она, — Что ты опять говоришь сложными шведскими словами? Я знаю, есть простые английские слова про то же самое!

— Erotic thriller, — это по–английски, сообщил швед.

— Да? – удивилась Пума, — И что это значит?

— Вот, — пояснил он, кивнув в сторону поляка, все еще державшего в руке то самое фото.

Пума сделала короткое движение, и фото оказалось у нее в руках, а сама она уселась на табурет у стойки, слева от координатора Торреса.

— Так это же просто я, — разочаровано протянула она.

Жанне было безумно интересно, кто из журналистов первым выйдет из легкого ступора, вызванного эффектным появлением младшего инструктора Батчер. Если бы канадке пришлось ставить на кого–то из них в тотализаторе, она выбрала бы Питера Йорка из «CNN–Fortune», или Шарля Фонтейна из «Figaro» — все остальные явно тормозили. Она совсем было решила, что ставит на Питера, но первым все–таки отреагировал Шарль.