Александр Лукьянов - Старик с обочины

(Аркадий и Борис Стругацкие. Пикник на обочине)

(Вельвет "Старик Мо")

Весна 2007 года выдалась в Западной Сибири холодной и дождливой. Её резко сменило очень жаркое и еще более дождливое лето. К вечеру начинало погромыхивать и собирались тучи. Ночами утробно урчал гром, в тучах сверкало, с неба лило непрестанно. С утра начинало испаряться. Изматывали нестерпимая банная духота и безветрие.

Выпускники под монотонный шум ливня зубрили то, чему их не учили в "реформированной" школе и готовились к вступительным экзаменам.

Отпускники пересчитывали изъеденные безудержной инфляцией расеянецкие "деморублики", тоскливо предвкушая невыездной "отдых" в грязном сыром и сером Хамске.

Огородники-дачники безнадёжно махнули рукой на раскисшие грядки, где не росло ничего кроме могучих и неистребимых сорняков.

Водители даже перестали материться, застревая в непролазной грязи постсоветских проселков.

Дорожники старательно укладывали в кисельную грязь раскаленный асфальт, который тут же пучило и пузырило.

Глава Хамской областной администрации, демонстрируя на толстой физиономии переутомление от ответственности за судьбы народа, вещал с телеэкранов о досрочной постройке на месте снесённого парка ещё одной суперцеркви, что должно было неминуемо привести к полному духовному возрождению хамичей.

Жизнь шла.

Начальник караула старший сержант Бармотуллин сунул бидоны рядовому и отослал того за обедом. Ефрейтор с незаконченным высшим образованием тоже не был забыт и получил украшенный изысканным матом приказ вымыть пол на КПП. Сам же старсер вышел на порог, с которого, зевая и натужно попукивая, обозрел окрестности. Когда же взор сержанта обратился на мокрую бетонку, представитель младшего комсостава обалдел. По пустынному шоссе к контрольно-пропускному пункту размеренным шагом приближался гражданский. Он был в серой куртке с капюшоном, подпоясанной широким ремнём и джинсах, заправленных в кирзовые сапоги. За спиной пришельца имел место умело прилаженный рюкзак, на ремне висел нож в кожаных ножнах.

Бармотуллин машинально нажал кнопку вызова офицера рядом с дверью и изумленно возгласил:

– Стой! Кто идет?

Гражданский немедленно остановился, откинул капюшон и послушно ответил:

– Я иду.

Железная логика ответа вышибла из сержанта все формулировки из устава караульной службы кроме классической:

– Руки вверх!

Пришелец старательно продемонстрировал абсолютную чистоту намерений и относительную чистоту ладоней.

Бармотуллин не нашёл ничего умнее как спросить:

– Ты откуда?

– Оттуда. -незнакомец показал большим пальцем за спину.

Старший сержант, наконец, пришёл в состояние положенной званием начальственной свирепости. Он ткнул локтем в живот ефрейтора, который со шваброй в руках, раскрыв рот, глазел поверх его правого погона.

– Ну ты, -гаркнул Бармотуллин, -не умничай! Отвечай, как положено.

Незнакомец опустил руки, огляделся, нашел взглядом на высоком бордюре сухое местечко, сел и вежливо ответил:

– Я-то могу не умничать. А вот вы, товарищ старший сержант, не можете.

Ефрейтор сзади хихикнул.

– Чего-чего? -Бармотуллин побагровел, эффектно бросил руку на автомат и вздёрнул оружие в направлении пришельца.

– Эй-эй, дед, ты со стволом-то не играйся! -мгновенно меняя тон, предостерег тот, -Командиру сигнал, небось, уже подал? Вот и жди старшего по званию.

– Да я ж сам тебя… -начал было старсер, однако осёкся, -Товарищ майор, разрешите доложить, задержан нарушитель режима.

– Отставить. -произнёс из недр КПП приятный баритон, -Вижу, как задержан… Бдительные стражи, мышь не проскользнёт, Зона на запоре. Посторонись, страж с запором.

Высокий черноволосый офицер в камуфляже с синим просветом на погонах отстранил обиженно засопевшего Бармотуллина и вышел на бетонное крыльцо.

– Майор Махдиев. -представился он, с любопытством рассматривая пришельца. -С кем имею честь и чему обязан вашим визитом в запретный район?

– Глеб Вадимович Ивин. -поднялся с бордюра визитёр, -Вот мой паспорт. Мне нужно в Зону.

– Так-таки "нужно"? -усомнился майор, -А вам известно, что мы должны задерживать каждого появившегося вплоть до полного выяснения обстоятельств?

– За этим и пришел. -вздохнул Ивин. -Задерживайте.

Интерес в глазах майора нарастал. Не оборачиваясь, он поманил пальцем Бармотуллина: -Вызови внутренний караул, сержант, пусть поместят его в четырнадцатый бокс блока А. Вещи изъять и чтобы ни одна не пропала. Понятно? Повторить.

– Здравствуйте. -сказал майор, -Проходите, присаживайтесь. Нет, сюда, к столу. Для начала – претензии по содержанию у вас имеются? Никто не обижал? Как с питанием? Сигарету не предлагаю, вы ведь не курите. Итак?

– Здравия желаю, гражданин начальник. -ответил Глеб Ивин, устраиваясь на жестом табурете, -Что вы, какие претензии, какие обиды? Отдельная камера с вентиляцией, ночами не жарко, до скончания века бы сидел, в смысле – лежал. А еда – вообще чудесная. Тем более что я четверо суток, пока лесами крался, обходился без горячего, а тут борщ с говядиной да перловая каша с жареной рыбой. Спасибо!