Сергей Демченко - Люди из ниоткуда. Книга 1. Возлюбить себя

— Босс, мы будем жить? — тихий, но отчётливый голос бойца равнодушен, но из глубин души поднимается волна надежды на хороший, НУЖНЫЙ ответ.

— Юрий, я мог бы тебе по-быстрому соврать, что мы будем и жрать, и жить, и по морю под парусом плыть. Но я знаю, я чувствую, что это действительно может быть так. Всё, что я прошу и требую от вас, — это полностью соблюдать те установки, что я даю вам каждый день, — в работе или в бою…. Я никого не могу уберечь от шальной пули, но я в состоянии уберечь вас от многих ситуаций, когда нужна не героика, а плотный шквальный огонь. Или разумное бегство. Когда мне нужны не победы, а дистанция с врагом. Я не могу предусмотреть всё, но логически расставить по местам некоторые факты и события я вполне могу. Ты будешь жить, Юрий, как и все мы. Да, как все! Так правильно. Ибо мы друг без друга просто ничто. У нас ЕСТЬ будущее. Помни об этом всегда. Да и нам просто некуда деваться и нечем больше заняться, как жить! — я вовремя перевёл назревающий было пафос в шутку.

— Босс, я всегда помнил и буду помнить, поверь! — голос Юрка дрогнул. Он не клюнул на мою иронию и воспринимает всё именно так, как ему близко, — серьёзно, ответственно, по торжественности слов и момента. Что бы ни случилось, этот нас не предаст.

Слишком жива в нём память того, как ему достались эти столь ревниво охраняемые им с тех самых пор кров и Семья. Когда его подобрали буквально у порога вечности. Он умрёт, напрочь закрывая собою заветную дверь, будучи уже даже трижды мёртвым…

— Я верю в тебя. Всегда верил. Знай.

Лёгкий дымок сигарет безжалостно разбивался о настырные волны ставшего мелким и частым снега. Снег словно вдыхал терпкий дым, наслаждаясь халявным куревом. Докурив и с удовольствием постояв ещё немного в снежной тиши, я дружески и с расположением хлопаю его по плечу. В ответ — короткий, полный смущённого тепла и благодарности взгляд.

— Спасибо за кофе, Босс…

Босс… Шеф… Патрон, чтоб его! Никого и никогда я не заставлял называть себя Боссом, Акой или Сэром, но с лёгкой руки Юрия и Лондона это прочно вошло в обиход в Семье. Причём как Юрий, так и Иен, и Сабир наотрез отказывались называть меня иначе.

Глядя на них, даже разгильдяй Хохол сориентировался туда же. Я для него теперь всё чаще Пан. Сдуреть можно…

Не имею ввиду, что ищу или искал с ними «своячества» и панибратства, просто у меня есть ещё и имя-отчество. Могли б и так величать. Но… Даже моя жена и та заразилась «акаканьем» в мою сторону. Шутя, правда, но тем не менее…

Ну и ладно. Раз им так приятно, то и мне грех жаловаться. Буду Сэром Акаевичем Боссом. Королём Барбадоса. Мне они обязаны жизнью, тут что верно, то верно. Так же верно, что и не самой худшей из её возможных нынче вариантов. И предпочитают хотя бы таким образом выразить свою мужскую, ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ признательность и преданность?

Так почему бы, чёрт побери, и нет?! Не козлом же кличут…

— Пацаны, по одному вниз. Не отмораживайтесь тут. Больницы закрыты на переучёт костылей. Час здесь вместе, — двадцать минут в тепле по очереди.

Шуров малой что-то сказал моему сыну, тот кивнул и пошёл в сторону лестницы.

Помахав вяло остальным, я спустился вниз. Глаза слипались уже прямо на ходу.

Начальству, даже самому могучему и гениальному, тоже полагается некоторый отдых.

Сухое щёлканье затворов, треск вгоняемых в магазины патронов… Шорох перекладываемого снаряжения и натягиваемого обмундирования стали на это позднее утро основными звуками. Мы не разговаривали, ибо всё было уже давно оговорено. Видимо, я растерял ещё не всё человеколюбие и подобие глупой жалости, что ли? Потому как я вёл своих людей ради кого-то, возможно, на смерть. И чувствовал себя при этом препогано. Никак не удавалось мне освободиться от мысли, что я возглавлял набег команчей на подушкину фабрику…

Ивану каким-то непостижимым образом удалось уговорить меня на эту, абсолютно ненужную мне ранее, атаку. И хотя посёлок не принадлежал к числу особо боеспособных единиц, их всё-таки было много. Чертовски много. Для нашей совсем маленькой армии.

Я, Гришин, Сабир, Хохол, Кровосос и Иен. Вот и всё наше воинство, которое я в состоянии на сегодня выставить, не слишком оголяя собственных рубежей. Шур с Юрием сегодня днём отвечают за Базу. С ними лучшее вооружение, весь наш молодняк и женщины. Я не поведу наших детей на подобную бойню. Сейчас как на трассе.

Мало ли, — ты куда-то, а кто-то держит путь как раз в твою сторону…

Безусловно, стрелять и держать оборону мы учим и наших женщин. Но, слава Богу, перед нами вроде бы пока не стоит ребром вопрос угрозы гибели Семьи, когда можно бросить в бой и этот, самый последний, резерв.

Не скажу, что я в восторге от собственного принятого решения. Это напоминает мне приготовления на избиение младенцев. Гришин, нервно кусая и без того уже лохмотьями торчащие губы, нетерпеливо переминается в углу, не поднимая глаз. Он давно одет и собран. Ждёт лишь нас.

И хотя подлатанный женою Нос, уходя в свою сторону, практически на этом настаивал, подключать к нашему «походу злобных гномов на колонию фруктоедящих макак» помогавших нам вчера и без того много «лесников» я не стал. Это наша драка. Нами задуманная, и моими уже почти желаемая.

И нельзя каждый раз, крича «караул», рассчитывать, что только что глотавшие порох и пролетающие пули люди снова прибегут тебе на помощь. По первой твоей прихоти или при твоих новых планах на захватничество.

Потому Нос, неодобрительно и с сомнением покачивая головой, направился к своим, помогать со сборами. Нападение, угроза соседу — другое дело. Тут бы — всем, да горой. А своё желание помакать кого-то пушистой мордой в чан со смолой ты должен оплачивать сам, дружище…

…За ночь лес и обширные пустоши между группами деревьев дивным, прелестным образом покрылись сверкающим белизной и искристыми алмазами покрывалом, отдающим ледяным дыханием стужи. Мороз выжимает из глаз первые слёзы, изо рта валит пар. Свежо! Капризные остатки сна вылетают уже на пятистах метрах. Не хотелось мне покидать тёплый подвал, но ради такого дела не грех и прогуляться по холодку…

Маскировочные халаты давали нам на этом участке преимущество, а точнее, некоторый шанс остаться незамеченными как можно дольше.

Наблюдатель с биноклем, конечно, увидит нас и предупредит испуганными воплями своих. Да вот что толку видеть противника, когда твоё оружие до него не достанет? Остаётся лишь ждать удобного случая, чтобы стрелять наверняка.

А в том, что нас там ждут, я ни на минуту не сомневался. Дрожа ли от страха или рыча от жажды кроваво отомстить, — кто знает? Набедокурить все мастера, это верно, а вот как доходит до расплаты…