Евгений Лотош - Корректор. Книга третья: Равные звездам

Несколько секунд Дурран молча смотрел на нее, и на его лице гуляли желваки. Потом он отвел взгляд.

– Уходим, – резко скомандовал он своим солдатам, подчинившимся с явным облегчением. Все трое медленно отступили назад на несколько шагов, после чего повернулись и ушли по той же тропинке, что и появились. Тамша, недоверчиво наблюдавшая за ними с земли, чуть приподняв голову, вскочила и принялась лихорадочно натягивать кубалу. Женщины у края заводи, притихшие на время сцены, загомонили. Они спешно запихали мокрую одежду в свои тюки, даже не отжав ее, и стайкой прямо сквозь заросли бросились прочь. Карина осталась неподвижно стоять на песке, сжимая кулаки и глядя вслед солдатам. Цукка поднялась, отряхивая с себя песок, и подошла к ней.

– Кара! – позвала она, дотрагиваясь до ее плеча. – Ау, Кара! Проснись!

И тут из Карины словно выдернули внутренний стержень. Она медленно осела на землю, обхватывая колени руками, и шмыгнула носом.

– Цу, я ведь и в самом деле хотела его убить! – мертвым голосом произнесла она. – Цу, на самом деле! Я прямо видела, как размалываю его в кашу! Цу, я еле сдержалась!

Цукка опустилась на пятки рядом с ней и погладила ее по волосам.

– Ну ведь не убила же, – успокаивающе произнесла она.

– Цу, но они в любой момент могут убить нас! – отчаянно выкрикнула Карина. – Понимаешь? Убить ни за что! Мы заложницы! Они убьют меня – и тебя тоже!

– Это мы еще посмотрим! – твердо сказала Цукка, хотя ее сердце внезапно сжалось от страха. – Посмотрим. Нас не так-то просто убить.

– Нас просто убить! Очень просто! Выстрелить в голову – и все! А я даже не могу защищаться!

Она шмыгнула раз, другой, и внезапно в голос зарыдала, уткнувшись лицом в колени.

– Ну-ну, Кара… – растерянно сказала Цукка, похлопывая ее по плечу. – Не все так плохо.

– И ты попала в историю из-за меня. И ты погибнешь из-за меня! – Карина всем телом развернулась к Цукке, схватила и сжала ее ладонь. – Прости меня, Цу, пожалуйста! Я не хотела, чтобы так вышло!

– Так, а ну-ка немедленно перестань чушь молоть! – командирским тоном, каким в свое время выговаривала Палеку за провинности, заявила Цукка. – Что еще за новости? Какое "прости"? Ну-ка, реветь перестала немедленно! На тебя Тамша смотрит! Какой пример ты ей подаешь?

– Что? – Карина растерянно взглянула на нее сквозь ручьями текущие слезы. – Какой пример?

Вместо ответа Цукка выдернула из ее рук свою ладонь и с силой толкнула ее в плечи обеими руками. От неожиданности Карина потеряла равновесие и опрокинулась на спину – прямо в теплую воду речной заводи. Вода захлестнула ей лицо, попала в рот и нос, и она, вынырнув на поверхность, забарахталась и закашлялась, отчаянно размахивая руками. Тамша вскрикнула. Цукка, наклонившись вперед, ухватила Карину за ногу, и решительно потащила на берег. Оказавшись на песке, та перевернулась на бок, отплевываясь и фыркая. Цукка нависла над ней, скрестив руки на груди и нетерпеливо постукивая подошвой по земле.

– Пришла в себя? – грозно спросила она, когда Карина, наконец, подняла на нее изумленный неверящий взгляд. – Или еще раз окунуть? Ты только скажи, я мигом! Ты чего вдруг нюни распустила?

Карина медленно села, подобрав под себя ноги, и подняла на нее затравленные глаза.

– Цу, я… – пробормотала она. – Я… прости. Я не знаю, что на меня нашло.

– Я знаю! Очередной приступ самоедства. Я думала, что уже десять лет назад из тебя эту дурную привычку выбила. Нет, оказывается, осталась еще. Кара, ты не можешь тащить на себе весь мир и отвечать за все, что в нем происходит! Да, мы оказались здесь по несчастливой случайности. Или не случайности, а по злодейскому умыслу маньяка с мечом, неважно. Но я даже рада, что я с тобой. Ты бы в одиночку совсем от расстройства померла бы. Кара, мы обе живы, в здравом уме и даже не покалечены. Мы пережили лошадиные дозы маяки и не стали наркоманами. У нас есть связь с семьей, и у нас есть надежда.

– Какая надежда, Цу? – горько спросила Карина. – Нам осталось жить не больше периода. Потом нас пристрелят, и я даже не смогу защищаться.

– Надежда есть всегда. Даже в самой безнадежной ситуации следует бороться до конца. Ты помнишь, что говорил Дзи? Он помогает только тем, кто помогает себе сам, а тогда его помощь не очень-то и нужна. Мати с остальными обязательно до нас доберутся… а дальше увидим. И не знаю, как ты, а я лично покорно помирать не собираюсь.

– Но местных убьют, если мы станем сопротивляться!

– А местные что, овцы беспомощные? Самостоятельно защищаться им местные духи запретили? Кара, ты не можешь тащить на себе весь мир. И даже одну деревню не можешь. У них своя собственная жизнь. Почему они позволяют Дракону поступать так с собой? Если хочешь, спроси Мати – он тебе целую лекцию прочитает насчет того, что рабом можно стать только из-за своей собственной покорности. С кучей исторических примеров и аллегорий. Они не хотят сражаться за свою жизнь – и ты должна умереть, чтобы они и дальше могли спокойно и со вкусом страдать под пятой местных бандитов? Так нельзя. И они не имеют права ждать от тебя жертвенности, поняла? Ну что, бросить мне тебя в воду еще раз?

Карина посмотрела на нее долгим-долгим взглядом, и Цукка с удовлетворением заметила, как тоскливая обреченность в ее глазах постепенно заменяется прикидывающей задумчивостью. Потом Карина села на пятки, склонилась вперед и коснулась лбом положенных на песок ладоней.

– Цу, – тихо произнесла она, выпрямляясь, и в ее голосе прозвучала решительная твердость, – спасибо тебе. Ты всегда была мне как мать и как старшая сестра, и ты опять поддержала меня в трудную минуту. Спасибо. Прости за слабость. Такое больше не повторится. Я обязательно придумаю, как защитить тебя и меня. Обязательно.

Она снова поклонилась, коснувшись лбом ладоней. Цукка хихикнула.

– Определенно, общение с мастером Караби тебе даром не прошло, – заявила она. – Церемониям он тебя обучил неплохо, хоть сейчас в Нокёгэн. Ну, если ты пришла в себя, поднимайся. Пора топать обратно в деревню и выяснить у местных, что к чему. Найдем господина Мамая и заставим его познакомить нас хотя бы с другими старейшинами, которые не побояться пасть от твоей жестокой руки, ноги или манипулятора. Кстати, ты зачем автомат покалечила? Забросила бы куда-нибудь в заросли, потом бы подобрали. Авось да пригодился бы.

– Если бы я не покалечила автомат, то на части порвала бы… как его… который главный. Дуррана, – Карина одним гибким движением поднялась на ноги и смущенно взглянула на валяющееся в нескольких шагах искореженное оружие. – Знаешь, такая ярость вдруг нахлынула, что в глазах потемнело. Попался бы мне сейчас Шай…

– …и раскатал бы тебя по земле тонким слоем, – фыркнула Цукка. – У него гиперметаболизм, забыла?