Евгений Лотош - Корректор. Книга третья: Равные звездам

– А почему я должна решать? – устало спросила Карина. – Я-то при чем? Я вообще иностранка, в местных обычаях не разбираюсь. Почему они ко мне пришли?

– Потому что ты Избранная Дочь! – хихикнула Цукка. – Верно, Панариши?

– Точно, – шаман подмигнул ей, и они оба в унисон хитро улыбнулись. – Цу, хочешь, мы тебя ее заместителем назначим?

– Уже назначили! – фыркнула та. – Панариши… слушай, раз уж мы без формальностей общаемся, как тебя покороче звать?

– Покороче? – шаман склонил голову на бок. – Нет стандартного сокращения. Шаху и еще кое-кто зовет меня Риш. Скажем, Рис, чтобы вам легче произносить.

– Заметано. Рис, я, в отличие этой глупой юной особы, давно поняла, что никуда нам не деться. Если бы она свои способности направо и налево не демонстрировала, может, и удалось бы отбиться. А так… Кара, пророчица ты наша, решай давай. Люди ждут. Или я за тебя решу, как твой заместитель.

– Да что вы оба ко мне привязались! – возмутилась Карина. – Я врач! Врач, а не судья, не юрист и даже не местный землевладелец! Как я решить должна? У них тут что, своих судей нет за ненадобностью?

– Судьями обычно выступают старейшины деревни, – хмыкнул Панариши. – Но они не знают, что сказать. Оба правы. И договор заключен честно, и брат сана Кучума явно ошибся по неопытности. Так что ты – последняя инстанция. Верховный и апелляционный суд в одном флаконе.

– Не хочу я ничего решать! – угрюмо заявила Карина. – Пусть сами как-нибудь разбираются. Жили тут без меня тысячу лет, и еще тысячу проживут.

– Попытки уйти от ответственности ничем хорошим не заканчиваются, – невозмутимо заявил шаман, присаживаясь на корточки. – Если ты не решишь за них, дело может кончиться кровью. Денег у сана Миссара, скорее всего, действительно нет, а сан Кучум твердо уверен, что тот его обманул. Сан Миссар в той деревне считается чужаком, и родственники сана Кучума почти наверняка его убьют. А у него семья.

– Тогда пусть господин Кучум забудет о деньгах! – твердо заявила Карина. – Договор же заключен честно?

– Тогда пострадает тот, кто заключил несправедливый договор – брат сана Кучума. Убить не убьют, все-таки родственник, но могут отобрать общинный надел и даже изгнать из деревни. А у него сейчас двое малолетних детей, которых нужно кормить. Они вполне могут умереть от недоедания. Мир жесток, Кара. Очень жесток. Жизнью в нем поплатиться можно в любой момент и почти ни за что. Такие, как ты, редко замечают всю его несправедливость, но от того она никуда не девается. Сейчас от твоего решения – или его отсутствия – зависят человеческие жизни. У тебя нет иного достойного выбора, кроме как принять ответственность на себя.

Карина взялась за голову и бессильно села на пятки прямо на голую землю. Истец и ответчик немедленно снова уткнулись лбами в пыль.

– Ну за что мне такое наказание? – в пространство спросила она. – Чем я заслужила? Сначала меня украли и притащили сюда. Потом отрезали голову совершенно незнакомому человеку, чтобы я не могла уйти. Теперь заставляют решать тяжбу, где куда ни кинь, всюду кто-нибудь да умрет. Панариши, а что ты посоветуешь?

– Ты примешь любое мое решение? – усмехнулся шаман. – Даже если я прикажу убить обоих прямо здесь и сейчас? А я могу – чтобы другим стало неповадно тебя беспокоить по мелочам.

– Пагариши! – зло оскалилась Карина. – Вот только попробуй!

– Значит, решай сама, – Панариши перетек в позу со скрещенными ногами. – Итак, Избранная Дочь, твое слово?

Карина застонала. Пару минут она сидела, тупо глядя в землю. Мыслей в голове не осталось, только в звенящей пустоте черепа гулко отдавалось биение сердца. Потом она вздохнула.

– Ну, раз вы мне выбора не оставляете… Панариши…

– Рис, – перебил ее шаман. – Раз уж договорились.

– Хорошо, Рис. Владелец поля, как его…

– Сан Кучум.

– Сан Кучум действительно болел мозговой горячкой?

– Он так утверждает. И я замечаю у него характерные остаточные симптомы – затрудненность движений и легкую нескоординированность движений глаз. Наверняка он сейчас не в состоянии четко видеть. Можно и свидетелей спросить – вон они толкутся. Но ты можешь проверить сама. Ты же умеешь видеть человека насквозь. Проверь его мозг – там должны остаться следы пузыря. На вскрытии они очень характерно выглядят. Думаю, и со сканером не ошибешься.

На вскрытии? Карина подозрительно взглянула на шамана. Определенно, он что угодно, только не шаман. Но с какой целью он прикидывается и кто он вообще такой?.. Нет, потом. Нужно решать проблемы по одной за раз. Она потянулась и заглянула через сканер в голову истца. Хорошо знакомая объемная серая картинка головного мозга появилась у нее перед глазами. В мозжечке замерцал тускло-серым небольшой размытый комочек – умный сканер отфильтровал определенно чужеродное включение, органическое, мертвое, но еще не рассосавшееся до конца.

– Похоже, он говорит правду, – констатировала она, устало потирая глаза кулаками. – В мозге остатки чего-то постороннего. Рис, он согласен с тем, что договор его брат заключил честно, при свидетелях, без принуждения, ну и все такое?

Панариши переспросил, и истец, на мгновение оторвав лоб от земли, что-то ответил.

– Он согласен, – сообщил шаман. – Но считает, что договор несправедлив.

– Я уже поняла. Ох… что же сказать?

Она снова задумалась, бессмысленно водя по пыли пальцем.

И тут до нее дошло.

– Рис, о поле ЧЕГО идет речь? – сквозь зубы спросила она.

– Маяки.

– Той, из которой наркотик делают? – Карина резко вскочила на ноги, сжав кулаки. – И ты хочешь, чтобы я наркоторговцев между собой мирила?

– Они не наркоторговцы, – на лице шамана не дрогнул и мускул. – Они всего лишь выращивают маяку. Под принуждением Дракона, смею заметить. Но вообще-то я ничего не хочу. Я наблюдаю, как ты решаешь проблему, только и всего.

Карина зашипела, словно разъяренная кошка, и оба мужчины, оторвав лбы от земли, испуганно на нее уставились.

– Рис, значит, я Избранная Дочь? – сквозь зубы спросила она. – Давно предсказанная и так далее?

– Ага, – слегка ухмыльнулся он. – Я, кажется, тебе еще вчера о том сказал, в храме Тилоса. В присутствии двоих легитимных свидетелей.

– Ну, тогда переводи, и переводи точно! Готов?

– Кара, ты меня пугаешь, – негромко заметила Цукка. – Может, остынешь сначала немного?

– Рис, передай им мои слова, – Карина не обратила на слова подруги никакого внимания. – Маяка – зло и мерзость перед лицом… э-э-э, духов. Тот, кто выращивает ее, виновен в убийстве так же, как виновен человек, ударивший другого ножом. Перед лицом богов я заявляю: выращивающие маяку правосудия недостойны и не имеют права его искать! Все остается как есть. Господин Кучум не получит свои деньги и должен забыть о справедливости и несправедливости. Путь оба уходят домой и передают всем мои слова: тот, кто выращивает маяку, проклят перед богами, и очиститься может, только уничтожив все ее запасы и никогда больше не выращивая ее! Я сказала.