Джон Бойд - Повесы небес

— Ред, я обсудил все с Карой и мы решили сыграть роли, которые ты предложил, в обмен на твои услуги в качестве адвоката.

— Хорошо, — ответил Ред. — Поблагодари за меня Кару.

— Поблагодари ее сам, — сказал я. — Она у меня на коленях. Так оно и оказалось, когда она, подпрыгнув и повернувшись в воздухе, совершила первоклассную посадку на две точки.

По окончании бурной беседы между ними, я снова взял трубку:

— Ред, раз уж я собираюсь стать звездой в твоем опусе, я хотел бы посмотреть окончательную редакцию сценария.

— Ничего не выйдет, Джек. Я не собираюсь создавать культ звезд на этой планете. И не хочу, чтобы каждый совал нос в это дело.

— Ред, я что-нибудь дам тебе взамен за твои незначительные уступки.

— Чего ты хочешь?

— Никаких добавлений или изъятий в диалогах Иисуса, напечатанных красным в Библии, санкционированной королем Иаковом I. [116] Имеется в виду английский перевод Библии, сделанный в 1611 году и санкционированный королем Англии Иаковом I (англ. написание James I); принят в англиканской церкви.

— Разумно.

— Никаких танцовщиц на Последней трапезе.

— Я учту это, как совет.

— Кара должна быть одета в платье той эпохи.

— Даже в сцене, где она танцует шимми?

— Особенно в этой сцене.

— Что еще?

— И без забивания гвоздей в руки. Я повисну на кресте сам. Он прищелкнул языком.

— А это придало бы сцене штрих… Ну, а что ты уступаешь взамен?

— Нессера, — ответил я. — Забудь о нем.

Нессера не забыли.

Барди, Марти и Фиск затягивали судебный процесс, чтобы смонтировать мину, которую они подвели и взорвали под обвинением.

В день возобновления судебного процесса, в помещении суда было девять свидетелей и ни одного характерного. Они прибыли с трех континентов и с отдаленной полярной шапки. Ни один из них никогда не слыхал о Нессере до процесса, но все были связаны с жертвой преступления — Крейлом.

Работник фермы из Университета-10, где он обучался пасти газелей, получил повреждение мозга во время электрической грозы — теперь он снова стал работоспособным, получив мозговую кору Крейла. Рабочий лесопилки, пользующийся теперь левой рукой и правой кистью Крейла. Мочеполовые органы Крейла принесли счастье девочке, по имени Джен, у которой был нарушен гормональный баланс, и которая теперь радовалась жизни в качестве мальчика, названного Джоном. Сердце Крейла продолжало биться в груди старого ученого из этого же кампуса. Таламус Крейла восстановил атрофировавшуюся было от неупотребления способность чувствовать у математика-теоретика, а легкие Крейла продолжали дышать в теле лишайниковеда, отморозившего свои на южнополярной станции-12.

После того, как все свидетели были опрошены, встал Бардо и зачитал письменное показание, заверенное факультетом Биокриогеники. На мой взгляд оно было похоже на прейскурант для домашних хозяек в мясном магазине.

Печень — Би, студентка, Университет-27, Южный континент.

Поджелудочная железа — Форк, капитан сейнера, Креветколовецкая станция-6.

Почка левая — Хен, ученик, средняя школа, Срединный континент.

Почка правая — и т. п.

Каждая часть тела Крейла, вплоть до кончиков ногтей, либо присутствовала здесь, либо была учтена в длинном перечне. Теперь я понял причину длительной затяжки процесса. Бардо, Марти и Фиск тянули до того времени, пока все части Крейла не пересадили в другие живые тела. Теперь я также понял и их ссылки на "предполагаемого убийцу" и "предполагаемую жертву". Крейл жил и здравствовал одновременно на трех континентах, на полярном льду, на поверхности океана и глубоко под водой.

— Не соблаговолит ли высокий суд, — заявил Бардо, указывая на свидетелей, — ввиду того, что сердце Крейла бьется здесь, легкие Крейла дышат здесь, существует также равная вероятность появления потомства Крейла… и вот в связи с тем, что все это в достаточной степени демонстрирует то, что Крейл, фактически, не мертв, не соблаговолит ли высокий суд постановить, что не было совершено никакого убийства, что здесь имеет место ложный суд, и заключенный должен быть освобожден по опознании этих свидетелей, которые, фактически, представляют собой живую предполагаемую жертву предполагаемого удавителя Нессера. Мы вносим ходатайство о прекращении этого дела.

Мгновенно все зрители вскочили на ноги, одобрительно шумя. В течение нескольких недель Бардо, Марти и Фиска до этого дня заводили, ставили и загоняли в безвыходное положение. Весь Харлеч попеременно то насмехался над адвокатами, то оплакивал их, наблюдая за борьбой с трудноопределимыми разногласиями в защите клиента, который вел себя на руку обвинению. Решение о назначении этого трио подвергалось за моей спиной сомнению. Теперь же мое решение было оправдано одобрительными аплодисментами, укрощаемыми непрерывным стуком молотка Рено.

Прозвучал властный спокойный голос Рено:

— Вниманию высокого суда. Ходатайство совета защитников будет рассмотрено членами суда. Суд откладывается до начала лекций по праву, то есть на неделю от нынешнего дня, после чего будет представлено окончательное решение.

Я уходил из зала суда на репетицию, чувствуя за своих студентов гордость с примесью досады, за то, что позволил себя опередить. Снаружи меня остановил Фрик, коротко заметив:

— Комиссар, если эти ловкачи снимут хулигана с крючка, убийство войдет в моду на Харлече. Мы должны сохранить порядок, невзирая на законность!

Мысли о лазейках в законе не оставляли меня до самого гимнастического зала, где по расписанию должна была репетироваться сцена моего прихода в Иерусалим, и все исполнители уже ждали меня. Все были единодушны в том, что если закон последует логике, то Нессер будет освобожден.

Кара в сцене прихода участия не принимала и ее присутствие было необязательно. Мне же ее недоставало, так как я был сильно встревожен как законной, так и духовной стороной результатов процесса, а присутствие Кары всегда успокаивало. Ред заметил мою рассеянность и сократил репетицию, так что я смог поспешить к жене и к сводке вечерних новостей.

Когда я вошел в свою берлогу, телевизор уже начал мерцать. Я тут же позвал Кару, суетившуюся на кухне. Я стоял, следя за экраном, посреди комнаты. Она подкралась сзади и обняла меня, прижавшись головой к спине.

Мне была приятна ее преданность, оставалось только пожелать, чтобы она проявляла больше гражданской заинтересованности, которую она должна была развивать, раз я собираюсь вернуться прокуратором Северного континента. Но мои собственные заботы потонули в текущих делах.

— И теперь планета ждет решения Ревю, — заканчивал диктор. — Следующая неделя принесет самый важный прецедент в короткой истории харлечианской юриспруденции. Ходят слухи, что Рено потребует свидания с учителем Джеком.