Александр Розов - День Астарты

Кстати, вот, семейка Эфиака как раз ставит сети, чтобы тралить вдоль косы Онехаупу. Участвуют: сам тахуна, две его жены, один его товарищ по жене, два старших сына и старшая дочь. Два мелких киндера и одна жена (которая сейчас на 8-м месяце), сидят дома. Рыбы на Онехаупу много, об этом мне сообщил Эфиак при первом знакомстве: «Хорошо, — сказал он, — что тебя посадили. Такое рыбное место пропадало, а теперь ты уберешь мины, и здесь снова можно будет жить и ловить рыбу». Простой парень этот Эфиак, хотя и колдун. Что подумал — то и сказал. А может, и не простой. Может, он проверял, как я отреагирую. Моя реакция показалась ему правильной, и теперь меня считают за своего. Версия… Кстати, не составить ли этим ребятам кампанию в порядке смены рода деятельности (иногда я с ними рыбачу, за справедливую долю в улове). Я уже собираюсь реализовать эту идею, но тут звонит мобайл.

Хаген взял с чайного столика трубку.

— Aloha, это Клейн.

— Iaora, Хаген! Это Люси с Футуна-и-Алофи. Ты там сильно занят?

— Нет, а что?

— Ну, просто, как на счет того, чтобы, съездить еще раз послушать китов?

— Aita pe-a, — сказал он, — прилетайте, съездим.

— А можно сегодня?

— Легко. Правда, у меня есть сегодня работа, но это все равно дома, так что не влияет.

— Договорились, — сказала она.

— Если не найдете меня дома, то я рыбачу с утафоа у косы, напротив восточной бухты.

— Ага, понятно. До встречи.

— До встречи.

Покрутив трубку в руке, Хаген пихнул ее в браслет, браслет застегнул над бицепсом, надел шорты и пластиковые сандалии (полезная вещь для хождения по мелководью, достаточно богатому колючей донной фауной), и спустившись по восточному склону Хауаити, с ходу, нырнул. До косы напрямую было всего полтораста метров, и рыбаки находились сейчас как раз недалеко от места максимального сближения. Разумеется, Хагена заметили почти сразу и приветственно замахали над головой руками, а через 5 минут обнялись, перебросились несколькими фразами, и быстро перераспределились, чтобы новому участнику тоже нашлось место. Веселое дело тралить на низкой воде…

От Футуна до Ротума идти 300 миль на вест-норд-вест. Большой Фиджи остается в полутораста милях слева, а Тувалу — в двухстах милях справа. Короче: вокруг пустой океан, всю дорогу. С Футуна я вылетела на «Медузе» полтора часа назад, скорость примерно 70 узлов. Я старательно не думаю о том, что будет, если я промахнуь мимо маленького острова Ротума, потому что дальше на этом курсе нет ничего, до самой Микронезии (до которой, разумеется, моих аккумуляторов не хватит — они всего на 8 часов полета). Вообще — обалдеть можно… Полет! Всего в метре над волнами, но не касаясь воды. Типа, я — авиатор. Когда Флер и Ежик забросили меня домой вместе с «Медузой», папа сначала чуть не поотрывал нам головы. Потом прокатился сам, и примерно час думал, а потом разрешил мне кататься на этом недалеко от берега. Ну, разумеется, пока он был дома, я так и делала. Кстати, управлять этой штукой так же просто, как обычной надувной моторкой. Ну, почти так же. Я за день научилась.

Дальше — мамы нет (она, типа, все еще на Новой Британии, инспектирует), а у папы случилась конференция ассоциации агроинженеров, и он полетел на 5 дней на Увеа. Считается, что я осталась дома, учиться, ага. Тичеру Лапси я позвонила сразу после папиного отлета — типа, у меня креатив, я на этой неделе позанимаюсь рефератом, а потом, как-чего, догоню. Он согласился: я нормально учусь, а креатив одобряется…

Опять старательно не думаю о том, что будет, если я промахнусь. Это невозможно. Позиционер в мобайле работает, я себя вижу на карте с точностью до метра. Более сложное упражнение — не думать, что будет, если накроется движок. Тогда придется звонить копам, копы доставят меня домой и проведут с папой беседу про… Так! Не думать об этом. Такие вентиляторы-моноблоки не ломаются, если только по ним не врезать молотком, или чем-нибудь таким — например, птица попадет в лопасти. Так. Птицы не наблюдаются. Ничего не наблюдается. Одинаково пустой океан в любую сторону. Пара самолетиков пролетела — высоко, и меня не касается. И дирижабли.

Почти полчаса меня развлекали эти огромные сардельки, ползущие по небу. От них исходило какое-то ощущение надежности. Потом — еще самолетик, и все. Пустота…

Жутковато одной в пустом океане, посреди маршрута. Вот с обычной флайки всегда видно какие-нибудь кораблики, а с «Медузы» мал обзор. И еще — укачивает. Летишь вплотную над длинными волнами, и «Медуза» повторяет их форму. Вверх — вниз. И горизонт тоже качается перед глазами: вверх — вниз. Так и заснуть можно. На всякий случай, я сильно ущипнула себя за бедро. Кстати — больно. Может, и синяк будет.

Заранее представляю себе ситуацию. Я дошла до Ротума, точнее, до Хауаити. Одна. Сюрприз, сен Хаген. А на бедре у меня вот такой синяк. К моему экстерьеру только синяка не хватает для полного… М-да… Но, по-любому, думать про Хагена гораздо приятнее, чем про всякую херню, которая может… Точнее не может… Случиться по дороге. Типа, я дошла до Хауаити, объехала, вписалась в западную бухту, и говорю: «Aloha, Хаген! Правда, я классный пилот?». А он… Что он скажет?

Упс… Патрульный «Пингвин». Если прихватят — все, жопа. Копы, папа, беседа про… Хотя, за что меня прихватывать? Я иду, никого не трогаю, бедствие не терплю, а под шлемом и штормовкой мой возраст фиг разглядишь. О! Покатили мимо. Флаг в руки. Ловите пиратов и придурков, а у меня — эротическое приключение, которое полиции не касается… А, океан ни разу не пустой, как оказалось. Патрули на страже, такие дела. Сразу как-то спокойнее. Ну, океан … Так что же, все-таки, скажет Хаген?

В мыслях всякая херня. Типа: он звонит Флер или Ежику и… Ой, тогда мне точно отвинтят голову, ведь было сказано: игры с «Медузой» только в виду берега. Типа, другое: Он сажает меня в свою сикораку, через час выгружает на Футуна, и говорит: «Девочка, никогда больше так не делай, это рискованно». И улетает. Или вообще аут: звонит копам и говорит: «Тут у подростка башню снесло, вы бы…». Все. Жопа. Нет, копам Хаген, конечно, звонить не будет, а вот Флер или Ежику — запросто.

Нет! Все! Надо думать о хорошем. Тем более, ходу осталось меньше ста миль. Час с хвостиком. Вот, например, он говорит: «Ух, ни фига себе! Ты пролетела 300 миль на такой хреновине?». А я ему: «Хаген, дело в том, что…». А что? Непонятно. ОК, буду следовать инструкции из маминой книги. Есть легенда. На этом и стоим. Я прилетела послушать песни китов. Ну, каприз. Дурацкий? Да, а что? И, типа, ему нечем крыть. Начало придумано, а правильная завязка разговора — половина успеха. Так сказано в маминых книжках, а их сочинили люди, которые этих разговоров провели столько…