Александр Розов - День Астарты

Жители Тарионе искренне радовались за этих молодых людей и думали, что парочка будет заниматься в основном друг другом. Первые несколько недель так оно и было. Очень изящная девушка в небольших выпуклых тонированных очках на эластичном обруче (так внешне выглядел аппарат BRIV) и довольно обыкновенный юноша со странной раскачивающейся походкой (этот утиный шаг был максимумом того, чего удалось добиться тренировками с робосервером) по вечерам прогуливались в районе крошечного архитектурного центра Тарионе. Они питались в маленьком китайском ресторане и там же заказывали себе что-нибудь с доставкой на дом. Дядюшка Цзи — хозяин ресторанчика — очень гордился этими клиентами (а скорее, уже друзьями). Пожалуй, он был единственным в городке, кто одобрял безумные (с точки зрения остальных тарионейцев) полеты этой странной влюбленной парочки на вироплане. «Очень сильные люди, — говорил Цзи, многозначительно поднимая палец к небу, — я пожилой человек, много где был, много людей видел, но таких сильных раньше не встречал». Вскоре, Эдо и Сатти расширили круг своих занятий. Теперь их все чаще видели на маленькой верфи мото-клуба на внешнем (океанском) берегу. Из-за своих жизненных обстоятельств, эти молодые люди вынуждены были хорошо освоиться с робототехникой, а она, по сути, одна и та же, что в производстве, что в быту. Теперь добавим сюда квалификацию Эдо, как военного летчика, и техническое образование Сатти (она два года изучала в колледже энергетику и механику мобильных машин). Понятно, что примерно через пару лет эти двое (уже окруженные ореолом местных мифов), превратились в лидеров клуба. Еще через год они реализовали некую мечту.

Рассказывают, что один дедушка тарионеец, ноноперант-инвестор (т. е. типичный пенсионер, живущий на ренту от пая в соцфонде), в последние годы увлекавшийся крепкими напитками по утрам и вечерам, в тот день навсегда отказался от алкоголя. Увидев Сатти в ее очках-роботовизоре за штурвалом маленького скринера, мягко приводняющегося около пирса рядом с кафе, он решил, что текила довела его до галлюцинаций, в просторечии именуемых «белочкой». Всего через минуту, бурная реакция других (бесспорно трезвых) посетителей кафе убедила его, что он не бредит, однако короткого шока хватило, чтобы создать стойкое отвращение к выпивке.

Впоследствии, оригинальный, простой, дешевый, и предельно-легкий в управлении скринер «Medusa» стал достаточно популярен в Туамоту и на Маркизах, но это уже совершенно другая история. Эдо и Сатти продолжали жить в уютном доме у самого берега лагуны на восточной окраине Тарионе (если слово «окраина» вообще можно применять к поселку, где от края до края всего полмили), и делить свое время между пешими и морскими прогулками, осторожным сексом, китайским ресторанчиком и креативом в мото-клубе. На любительской мини-верфи никакой ультра-модерн не построишь, но в виртуальной реальности, подобных ограничений нет. Из-под пера (точнее, из-под «мышки») Эдо и Сатти появлялись футуристические летательные аппараты, и заполняли их галерею-блог. Как-то нечувствительно, они оказались художниками жанра «Singular-pro» и, после небольшой международной выставки «Futurex», легко сошлись с одним из отцов жанра — Дако Парадино с острова Рауль (архипелаг Кермадек, Новая Зеландия — Аотеароа). Этот эксцентричный и немного загадочный семидесятилетний маори обладал неиссякаемым оптимизмом, которым постоянно и щедро делился с новыми друзьями, через разделявшие их пол-океана.

Дако Парадино убедил Эдо и Сатти в том, что катастрофические последствия их физических травм не вечны. Лет через двадцать, в крайнем случае, через тридцать, технологический прогресс сможет реставрировать органы, которых они лишились. «Юниоры, у вас еще все впереди! — уверенно заявлял он на их inet-party, — даже при современном уровне техники, вы многого добились, а с каждым годом (с каждым!) возможностей будет все больше. Техника взмывает к звездам по экспоненциально-степенной кривой, и набирает такую бешеную скорость, которую мы сейчас даже представить не можем! Это не я, старый дурак, вам говорю, это наука говорит!».

Следующее принципиально-важное событие в жизни молодых людей было связано с ресторанчиком дяди Цзи. С некоторых пор, у него подрабатывали трое мальчишек из восточного поселка. Шустрые сорванцы восьми-девяти лет развозили на специально купленных дядей Цзи велосипедах коробки с china-food, имели с этого немного денег плюс бесплатный шведский стол и мелкие подарки по многочисленным праздникам (китайским и меганезийским). Прозвали сорванцов Чип, Дейл и Монти, по аналогии с диснеевскими бурундуками-спасателями. Как они жили в свободное от ресторанного бизнеса время, никто толком не знал. Здоровы, сыты, одеты и при деле — видимо, все нормально. Через год после появления «спасателей», социальная инспекция накрыла стойбище хиппи, откочевавшее с детьми с какого-то из соседних атоллов (где облава произошла на год раньше). Мамашам влепили по году каторжных работ за сокрытие неспособности содержать детей социально-приемлемым образом, папаш, как обычно, выявить не удалось, а дети подлежали передаче в социально-благополучные семьи по конкурсу. Дяде Цзи, за нарушение артикулов Хартии о трудовых отношениях, грозили крайне серьезные неприятности, если бы сорванцы не добежали до fare Raamua-Niil. Кирли Нанто (в то время только что назначенный констеблем в Тарионе), постучался в дверь через четверть часа, и вежливо попросил хозяев передать ему и социальному инспектору троих беспризорников, случайно оказавшихся в этом доме…

То, что случилось дальше, Кирли до сих пор не мог вспоминать без содрогания. Из глубины дома раздался истошный детский крик: «Тетя Сатти, не отдавай нас», и уверенный ответ молодой женщины «Не бойтесь, вы под защитой Хартии». Эдо, продолжая стоять в дверях, ответил констеблю и инспектору:

— С каких это пор наши дети стали беспризорниками?

— Но, Эдо, это ведь не ваши дети, — заметил констебль.

— Ты плохо информирован, бро, — сказал Эдо.

— Послушайте, сен Раамуа, — вмешался инспектор, — есть судебная процедура, а ваше намерение забрать детей без конкурса, противоречит Хартии.

— Вы что, глухой? — холодно поинтересовалась у него Сатти, подойдя и встав рядом со своим faakane, — Вам ясно сказано: это наши дети. Наш fare под защитой Хартии, так?

— Извините, сен Ниил, но вы удерживаете этих детей у себя…

— Это кто же их удерживает? — перебил Эдо.

— Простите, — мягко сказал констебль, — Есть решение суда. Я обязан его исполнить…

— Продолжай, бро, — поощрил его бывший военный пилот, — … Исполнить, а в случае сопротивления, применить силу. Ну? Давай, примени к нам силу.