Александр Розов - День Астарты

— Хоть звездолетом — при условии, что я вижу, что там вокруг. Для этого мне нужно надеть такие же очки, как у Сатти, только и всего.

Девушка протянула руку и погладила его по щеке.

— Эдо тебя разыгрывает. На самом деле, в BRIV-очках он ни фига толком не видит. В таких случаях, он управляет, просто глядя на монитор. Это я к ним адаптировалась, поскольку у меня не было выбора, но все равно, водитель из меня хреновый. Когда предмет перемещается, даже не очень быстро, он у меня размазывается в пятно.

— Со звездолетом тебе было бы проще, тетя Сатти, — авторитетно заявил Шрек, — Нам в школе говорили, что за Солнечной системой в космосе, вокруг ничего особенного не болтается. Ну, как здесь в океане, дальше Пукапука ничего нет до самой Америки.

— А Немезида? — спросил Рон и подмигнул мальчишке.

— Ты меня не путай! — возмутился тот, — Немезида, она еще на нашей поляне.

— Космос поделен, — констатировал Эдо, — Осталось поставить пограничные знаки.

— Что ты прикалываешься? — слегка обиженно сказала Фиона, — Разве не так?

Малыш Зи на лежбище пискнул. Гэйдж взяла его на руки и поднесла к левой из двух выпуклостей, которые формально следовало считать ее грудями. Зи отреагировал адекватно, но, без особого успеха. Сатти вздохнула и объявила:

— У мелкого второй завтрак. Ладно, до дома две минуты, там покормим нормально.

— А нам комми возят свежее молоко на халяву! — похвастался Дейл.

— Балда ты, — буркнул Монти, — Не на халяву, а по Марксу.

— Маркс это главный комми, но он уже умер, — пояснил Чип специально для гостей.

— Мы в курсе про Маркса, — ответила Пума, легонько щелкнула мальчишку по носу, и ловко увернулась от его попытки ответить тем же, — …А на Тепи-Элаусестере я даже пробовала доить морскую корову. Но корове больше хотелось играть, прикинь?

Эдо развел руками (и стало заметно, что левая движется по-другому, чем правая).

— Эти комми хорошие ребята, но ставят нас в неудобное положение. Как будто мы не можем заплатить. Но не отказываться же из-за этого и не переходить же на молоко с маркета, которое уже с консервантами… Сами понимаете. Формально мы вышли из положения: организовали для них бесплатную стажировку на нашей клубной верфи.

— Правда, непонятно, кому от этого больше выгоды: им или клубу, — добавила Сатти.

— До мухи-одуванчика они бы без нас не доперли, — заметил он.

— Муха-одуванчик придумалась случайно, из-за эластикайта, — возразила она.

— А что это такое? — поинтересовался Майо Теллем.

— Ктулхианская тема. Дома расскажем, — ответил Эдо, — Сейчас я аккуратно причалю…

Второй раз фокус с управлением катамараном с помощью Е-волны уже не произвел такого сильного впечатления, но зато последующие действия… Едва они вышли на причал, как четырехъярусный коттедж в стиле «мексиканская пирамида», начал жить собственной жизнью. Над одной из террас второго яруса раскрылся солнцезащитный навес, под него из какой-то комнаты выкатились несколько столиков, и собрались в единую конструкцию, где-то раздался шум воды и жужжание кухонного комбайна…

— Мы хаусхолдеры с физическими проблемами, — пояснила Сатти, — и нам приходится организовывать быт как-то вот так…

Пума протянула руку себе за спину и сосредоточенно почесала между лопаток.

— Типа, вы что, и домом так управляете?

— Это она управляет, — Эдо кивнул в сторону Сатти, — у нее в каждой комнате глаза…

— Но тонкие операции у тебя получаются лучше, — ответила девушка, — Может быть, ты накроешь на стол? Мальчишки, покажите гостям нашу галерею. Фиона, помоги Гэйдж покормить мелкого. А я пойду, соберу каких-нибудь свежих овощей на огороде.

— Давай, помогу, — предложила Пума.

— Не надо, — Сатти улыбнулась и покачала головой, — Это моя тренировка. Знаешь, как сложно поймать самый обычный помидор, если он спрятался среди зелени, и ветерок слегка покачивает стебли с одной частотой, а листья, с другой?

— Поймать помидор? — Пума удивленно выпучила глаза, — Ой, я забыла, что ты… Э…

— Забыла, что я биологически слепая? Гло, это самый классный комплимент! — Сатти показала двумя пальцами знак «Victory» и двинулась в сторону огорода.

— Пошли смотреть галерею! — сказал Шрек, хлопнув задумавшуюся Пуму по плечу.

Галерея представляла собой небольшой круглый холл первого этажа. Его стена была оклеена пленкой-видеоэкраном. В центре находился подиум с некими артефактами, изготовленными на бытовом фаббере из пластика. Фигурки фантастических зверей соседствовали с не менее фантастическими архитектурно-ландшафтными сюжетами. Модели реалистичных машин стояли вперемежку с предельно сюрреалистическими. Некоторые артефакты имели аннотации вроде такой: «Трехногий парусно-ушастый марсианский жираф, появится лет через двести, в ходе селекции ездовых кроликов». Изображения на экранах в основном относились к «техно»: эскизы плавучих, летучих, ходячих и катающихся видов транспорта, вписанных в подходящий для них пейзаж.

Рон Батчер пригляделся к одной из картин.

— А это что за фейерверк?

— Ты что? — удивился его непонятливости Шрек, — Это зеркало-лабысло! Его ставят на спутнике и пускают солнечный зайчик. Вот, в углу написано: «Лабысло Упернавика». Упернавик это островок в Гренландии, которая у вас нарисована на флайке.

— Артисты, — фыркнул Монти, — Гренландию рисуют, а про зеркало-лабысло не знают.

— Вы гоните, — возмутилась Пума, — Мы были рядом с Гренландией в прошлом году, и никакого лабысла не видели! Скажи, Рон?

— Вообще-то Черная кошка, мы были на Баффиновой земле, по другую сторону моря.

— Тоже мне, море. Триста миль шириной. А Упернавик там как раз напротив, да!

— Лабысло подвесят только в апреле этого года, — вмешался Дейл, — А тут его авансом нарисовал Дако Парадино, художник с Аотеароа, друг тети Сатти и дяди Эдо.

— Откуда известно, что подвесят? — поинтересовался лейтенант Теллем.

— Утето с Такуме говорит, — ответил Чип, — А ему папа сказал. Его папа зря не скажет.

— Его папа — Жерар Лаполо? — уточнил преторианец.

— Ага, — мальчик кивнул, — А его мама Хани Хироа. Она экологический инспектор, она иногда нас катает на патрульном «Пингвине» до Пукапука или до Тепото! А вы нам обещали дать прокатиться на вашем пузыре и пострелять из этой прикольной фигни.

Мальчишка похлопал ладонью по чехлу «карманного пулемета», прицепленному к комбинезону на правом боку экс-спецназовца.

— Если ваши взрослые разрешат, — пунктуально уточнил Рон.

— Ага! — радостно согласился Чип и, повернувшись к стене, ткнул пальцем в еще одну картину, — А вот это — эластикайт. А это (он ткнул в соседнюю картину справа), муха-одуванчик. Они так рядом, чтобы все врубались, как одно получилось из другого.