Александр Розов - День Астарты

— Вопрос?.. — Элвира внимательно посмотрела ему в глаза, — …Ты задал вопрос?

— Да. Если я сделал это неправильно, то объясни, в чем моя ошибка.

— Твоя ошибка? Я не знаю… Просто это странно… Обычно, спрашивают по-другому.

— Я могу спросить по-другому. Скажи: как?

— Нет, какой смысл по-другому, если ты уже спросил. А зачем тебе это надо?

— Для семьи, — невозмутимо ответил он.

— Подожди! Ты действительно считаешь, что такие предложения делаются вот так?

Ним Гок, глядя на свои ладони, очень спокойным голосом пояснил:

— У меня нет опыта организации семьи.

— Слушай, а как ты вообще… Ну… У тебя же, наверное, были женщины.

— Да, — подтвердил он.

— И ты предлагал им? Приказывал? Покупал? Или просто брал силой?

— По разному. Но никогда не брал силой. Это недопустимое поведение для солдата. Хочешь, я налью чай? Ты нервничаешь, и у тебя сейчас может не получиться.

Элвира коротко кивнула, он спокойно взял китайский чайник, налил красно-розовый напиток в две чашечки ровно до половины высоты и спросил.

— Надо доливать кипяток в чайник или в чашки?

— В чайник, но только не до самого верха, — ответила она.

— Вот так? — спросил он, выполнив ее инструкцию, — А теперь закрыть крышкой?

— Да… — она снова так же коротко кивнула… — И давай кое-что проясним. Ты решил создать семью просто, чтобы показать пример своим бойцам?

— Нет, я так решил потому, что это более правильный образ жизни.

— Понятно. Но, почему ты предложил это мне? На Большом Тиморе сколько угодно молодых одиноких женщин, которым не надо ничего объяснять.

— Потому, — сказал он, — что семья это важное дело, которое получится только с таким человеком, который обладает необходимыми качествами. И у тебя есть эти качества: смелость, ответственность, ум, физическое здоровье, сексуальная привлекательность.

— Ты странный, — тихо сказала Элвира, — Очень странный.

— Это, на твой взгляд, серьезное препятствие? — спросил он.

— Не знаю… Я даже не знаю, почему я поехала с тобой. Может быть, от удивления.

Красный комбриг сделал чуть заметное движение плечами.

— Никто лучше тебя не знает, почему ты поехала.

— Нет, — она покачала головой, — Есть человек, который знает лучше. Это ты. Ты что-то заметил, и понял, что я поеду. Что именно ты заметил, Ним Гок?

— Я немного чувствую отношение людей, — ответил он, — Если бы не это, меня бы давно убили. Если хочешь, я могу научить тебя. Надо просто очень внимательно смотреть на несколько точек на лице и руках, оценивать меру напряжения тела человека и звук его голоса и дыхания. Ни одно целенаправленное движение не начинается без подготовки. Сначала в сознании возникает план, и только потом — действие. Заметив план, можно выиграть две десятых секунды. Часто бывает, что это цена жизни.

— Как я поняла, ты умеешь чувствовать не только ненависть, — заметила Элвира.

— Да. Ты правильно поняла. Не только.

— Значит, — заключила она, — задавая свой вопрос, ты уже знал ответ.

— Я его и сейчас не знаю, — возразил Ним Гок, — Одно дело — что ты чувствуешь, другое дело — что ты скажешь. Люди не всегда говорят то, что они чувствуют.

Элвира вздохнула и медленно провела пальцем по столу, будто рисуя что-то.

— Ты мне нравишься, Ним Гок. Слышишь, я это сказала. Но этого недостаточно, чтобы жить вместе. Извини, но я вообще не представляю, как женщина может жить с таким человеком, как ты. И я не представляю, как ты можешь жить с какой-либо женщиной.

— Ты опасаешься, что у меня есть какой-то критический дефект? — спросил он, взял со стола чашку, и сделал маленький глоток.

— Нет, не дефект, — ответила она, — Я не хочу повторять той ерунды, которую про тебя говорят, но… Нет, я не знаю, как это объяснить.

— Тогда, возможно, ты опасаешься зря, — заметил комбриг, — Но, если окажется, что эти опасения обоснованы, то я уйду. Это не тот случай, когда нет пути к отступлению. А, когда путь к отступлению есть, то есть право на ошибку ради опыта. Так меня учили.

— Ты всегда так невозмутим? — спросила Элвира.

— Решая важную задачу, надо контролировать эмоции, — ответил он, — Этому меня тоже учили. Возможно, это не всегда правильно, но до сих пор самоконтроль мне помогал.

— Ты хочешь сказать, что сейчас решаешь важную задачу?

Ним Гок утвердительно кивнул, взял ложечкой из розетки немного яблочного джема, слизнул его, а потом запил парой глотков чая.

— Давай ты прекратишь ее решать, — предложила она, — Давай просто поговорим.

— Давай, — согласился он, — О чем тебе интересно?

— Мне все интересно. Где ты был, что видел…

— Я был в очень необычной стране, — сказал комбриг, — Мне не все там понравилось, но зато я очень многое понял. Лучше рассказывать это с самого начала, с момента, когда меня встретили в Хониаре товарищ Микеле и друг его младшей дочки. Я должен тебя предупредить, что если рассказывать все, то получится долго.

— Долго? — переспросила Элвира, — Ты куда-то торопишься?

— Нет. У меня завтра выходной день и я свободен до послезавтрашнего утра.

— И ты собираешься остаться у меня?

— Я бы хотел остаться, если ты тоже хочешь.

— Я этого хочу, — сказала она.

Galaxy Police Flog. Trolley 1001

31.03.24. Африканский кризис.

Архипелаг Чагос (Терра Илои).

Коморские острова.

Мадагаскар.

плавучий атолл «Hat-Hat».

Trolley-Jockey Элеа Флегг.

Aloha foa! Дорогие пассажиры тысяча первой тележки, я офигеваю! Держитесь за поручни, и смотрите, что произошло на Чагос вчера после полудня, ночью и утром. Напоминаю: после того, как вчера «Кокосовая пятерка» со скрипом уладила наш конфликт с Британией, Чагос еще два часа находился под оседающим зонтиком из экранирующей пыли, выброшенной в стратосферу нашими ракетами «Metal Hush». Мобильные военно-морские авиагруппы стран «Кокосовой пятерки» вышли на патрулирование периметра Чагос, а когда пыль осела, и радиосвязь с корветом «Invincible» ВМФ Британии восстановилась, подошли к нему, и к арестованному им мадагаскарскому гражданскому судну «Uxias». Наши морские рейнджеры, согласно приказу Верховного суда, начали с ультиматума: ролкер «Uxias» с экипажем (полста матросов во главе с капитаном Пайоле Арокаро, репортер Берилл Коллинз, двести зоотехников, девять пар лемуров ай-ай), и еще шесть наших туристов, должны быть освобождены немедленно, без каких-либо предварительных условий. «В противном случае, — говорилось в ультиматуме, — все британские вооруженные суда в акватории Океанийской Системы Безопасности, будут рассматриваться, как пиратские».

После получасового скандала, ультиматум выполнили. Мадагаскарское судно «Uxias» оказалось повреждено при штурме британскими морпехами, а матросы и зоотехники пребывали в депрессии от угроз и физического насилия. Капитан Арокаро, репортер Берилл Коллинз и шесть наших туристов, получили легкие травмы (проще говоря, их били, с их слов — прикладами автоматов). Лемуры ай-ай, к счастью, не пострадали, но находились в обстановке, явно ненормальной, с учетом их впечатлительности.