Розов Александрович - Чужая в чужом море

- Hei, foa! Рон и Керк с Никаупара – это вы, или как?

- Типа, да! - отозвался Рон, - Если ты - Юн Чун, то двигай сюда.

- Правая грудь у нее классная, - негромко констатировал Олаф, - если и левая не хуже...

- Wow! – обрадовалась Юн, заглядывая в кабину, - У вас есть укулеле!

Через мгновение она уже приземлилась между Олафом и Керком, и завладела мини-гитарой, прежде, чем кто-либо успел сказать, хоть слово.

- Я последний год немного учусь на ней играть, - продолжала китаянка, в то время, как Рон разворачивал флайку на взлет, - Я не обижусь, если мне скажут, что я делаю не так, потому что это для пользы, а иначе ничему не научишься.

Флайка прокатилась по лагуне, и мягко оторвалась от воды. Юн Чун тронула тонкими сильными пальцами струны, и спела на пробу:

«Там растет какао со сладкими зернами.

И хлебное дерево, пеки сколько хочешь.

Там сытые птицы, поют так сладко,

Как будто говорят «да, милый»…

Погладив укулеле ладошкой, она пояснила:

- Это Дани Макемали, фиджийский поэт прошлого века. А еще мне нравится вот это:

«Я вспоминаю тихие поля, по которым я бродила

И тропы, которыми я пыталась уйти от невзгод

И жалобы ветра за мысом Те Реинга Ваируа,

Где затерялась моя душа».

- Это грустное, про девушку-маори, которая скучает по дому. Я тоже скучаю по дому, но все равно, отсюда каждый раз жалко уезжать. Бывает так грустно, что человек не может быть и там, и там.

- Я стараюсь привозить отовсюду побольше фоток, - сообщила Фрис, - Они у меня везде, даже на потолке. Смотришь, и получается, что ты и там, и там, и там.

- Фотки – это только фотки, - вздохнула Юн, - А как возьмешь с собой море, небо, рифы, разноцветных рыбок, и людей, с которыми подружился?

Пума тихонько хлюпнула носом, несколько раз быстро моргнула глазами, и коротко, как будто стесняясь, потерлась щекой о плечо Рона. Иногда (очень редко) у нее бывали такие мгновения сентиментальности, которой она мимолетно заражалась от попутчиков.

Керк вздохнул и покачал головой.

- Девчонки, если бы я так переживал каждый раз, то у меня бы сердце давно разорвалось на мелкие кусочки. Вот на такие (он показал пальцами вероятный размер кусочков).

- Наш лейтенант правильно говорит: мы уносим с собой все, что увидели, - веско сказал Рон, - И нечего переживать.

- Вот это верно, - поддержал Олаф, - А еще есть специальный аутотренинг. Утром, как только проснулся, три раза громко говорить вслух «Жизнь прекрасна!». И только потом уже начинать о чем-то думать. Я пробовал – мне помогает.

Шуанг плавно потянул рукоять на себя и легкий вироплан взмыл в небо, как воздушный шарик. Эклектичная мпулуанская столица, накренилась и провалилась вниз за кормой.

- Уф! – выдохнула Жанна, стараясь вернуть на место слегка прыгающий желудок, - мне никогда не привыкнуть к этим авиа-кузнечикам.

- Неужели, это хуже, чем в суборбитальном крафтере? – спросила Эстер.

- Там я вообще тихо умирала, - призналась канадка, - В момент, когда ракетные бустеры отключились и вместо перегрузки началась невесомость… Ребята, давайте я не буду это вспоминать, а то, я извиняюсь, но мой завтрак окажется у вас под ногами.

Эстер покачала головой.

- До чего же люди разные. Вот, Рон и Пума фанатеют от этих баллистических игрушек, хотя удовольствие довольно дорогое. Рон обмолвился, что аренда самой простой штуки «Fronda-L» на один прыжок стоит больше 500 фунтов. Но Пума говорит, что ее это так заводит… Во всех смыслах.

- Это временно, - сообщил Шуанг, - Не с Пумой, а с ценой, разумеется. Примерно через квартал мы выбросим на рынок папуасские звездолеты, и это будет совсем другое дело.

- Звездолеты… - насмешливо фыркнула Эстер.

- Где твое тонкое чувство художественнх гипербол? – обиженно спросил он.

- Так то гиперболы, - съехидничала она, - А у этих наших игрушек - параболы. Физика.

- Под гиперболой я имел в виду не геометрическую кривую второго порядка, а…

- Медвежонок, давай не будем загружать гостью нашим рабочим юмором, - перебила Эстер, ласково положив ладонь ему на плечо, - Лучше спросим, как ей понравились те величественные памятники африканской архитектуры, которые она видела в Кумбва.

Жанна почесала пальцами лоб и цокнула языком (на местный манер).

- Ну, в качестве манифеста нового архитектурного жанра, на стыке кубизма начала XX века и современного постмодернистского неофутуризма, это вполне пойдет. Знаете, в период Миллениума была попытка сделать нечто подобное в скульптуре. Брали много разных видов металлолома – от консервных банок до разбитых ржавых шасси байков и автомобилей, сваривали все это электросваркой, и делали инсталляции. Но городской парк в Кумбва – это шаг вперед, к большой архитектуре. Президентский дворец, собор, казарма и торговый центр, в их нынешнем виде образуют, я бы сказала, завершенную композицию. Эти многогранные куски нежно-серого бетона, висящие на арматуре, создают ощущение воздушности и легкости, а отсутствие части фасадов, в некотором смысле, символизирует открытость искусства всему миру. Особенно, по-новаторски смотрится изогнутый шпиль собора на слегка наклоненном куполе, как бы парящем на грациозно изогнутом стальном каркасе, и его нарочито грубо обрубленный на уровне пояса кирпичный цоколь. Это аллегория извилистого пути познания Космоса. На это, кстати, указывает хвост ракеты со стабилизаторами, будто застрявший в этом куполе. Гауди и Эшер могли бы гордиться таким учеником, как полковник Нгакве.

- И такими, как капитан Алонсо и команданте Хена, - вставила Эстер, - я слышала, что именно они командовали реактивной артиллерией при штурме столицы.

- Значит, мы имеем дело с архитектурной школой, - невозмутимо ответила Жанна, - а я правильно поняла, что никто и не собирается реставрировать центр этого городка?

Шуанг непоределенно повел плечами.

- По крайней мере, не сейчас. Там полно неразорвавшихся реактивных снарядов. Ты же видела, пол-центра огорожено проволокой и табличками «Danger! Mines!».

- Значит, столица так и будет похожа на бублик из массивов этих милых разноцветных фанерных новостроек вокруг заминированного центра? А как на счет детей? Я имею в виду, родители не боятся, что дети зацепят что-нибудь взрывчатое в этих руинах?

- Тут дети учатся обходить стороной заминированные участки раньше, чем в Америке учатся не выбегать на хайвей, - ответила Эстер, - Таков африканский образ жизни.

- Скорее всего, Кумбва будет разрастаться, как полоса застройки вдоль магистрали от озера Уква до горнорудного комбината Саут-Нгве, - предположил Шуанг, - Я сейчас сделаю круг, и ты можешь снять хорошие ракурсы. Там видно, где люди больше всего строят. Советую сфоткать общие виды частично-разрушенной горы Нгве. Вечером ты сможешь по ним выбрать, какие места на ней ты хочешь посмотреть завтра.