Розов Александрович - Чужая в чужом море

С вами был Энди Карриган, CNN, Нью-Йорк - Франкфурт - Джибути - Найроби».

*********************************

…

Ндунти откусил кончик сигары, смачно выплюнул кусочек табачного листа, тщательно прикурил от спички, выпустил изо рта и ноздрей целое облако сизого дыма, и произнес:

- Аккан, трусливый червяк, приказал их всех убить, а сказать это боится. Трус. Дрянь.

- Да, - согласился Граф, - Про суицид это фуфло.

- Этот эмир - мудак, - добавил Финген, - Легче поверить в суицид куклы из секс-шопа.

- Европейцы – еще большие мудаки, - возразил Дуайт, - они поверят. Рон, я прав?

- Как тебе сказать, - меганезиец почесал в затылке, - Внутри, не поверят, а снаружи, как бы, поверят. Это называется: двоемыслие, на этом держится вся их политэкономия.

- Ну, ты загнул. А можешь нормально объяснить?

- Нам на тренинге это вот как объясняли, - начал резерв-сержант, - слово «doublethink» придумал великий британский социолог Оруэлл, и дал определение, которое мы учили наизусть. Хоть в лепешку разгребись, а яснее тут не напишешь «Двоемыслие: привычка одновременно держаться двух противоречащих друг другу мнений, говорить заведомую ложь и одновременно в нее верить, забывать любой факт, который стал неудобным, но вспоминать его, если он стал нужен, отрицать существующую реальность, но учитывать эту реальность, которую отрицаешь».

- Пиздец… - тихо прошептал Граф, и все на несколько секунд замолчали, подавленные монументальной абсурдностью прозвучавшей цитаты.

Со стороны импровизированного учебного полигона, раздался выстрел. Через несколько секунд – второй. Потом - два сразу, почти без паузы. Шла вторая часть полевых занятий. Пума возилась со Штаубе, как юная деятельная племянница, которая пытается научить старомодного и рассеянного дядюшку пользоваться всеми прибамбасами к карманному компьютеру-коммуникатору. Дядюшка неуклюж, как столетняя галапагосская черепаха, но поскольку он родной и очень хороший, то… В общем, понятно.

Хэм Финген вышел из культурологического ступора и поинтересовался:

- Рон, а на хрена у вас в армии тренинг по философии.

- Во-первых, не в армии, а в спецотряде «STROR», это сокращенно от Стоп-Террор. Во-вторых, не философия, а практическая психология. В-третьих, это надо потому, что мы работали на Марианах. Там часть островов наши, часть – штатовские, а туристы общие, иначе никак не получается. Террористы, соответственно, тоже общие.

Бооби Дуайт закурил очередную сигарету и поинтересовался:

- Чья психология-то? Террористов или туристов?

- По ходу, и тех, и других, а главное - персонала отелей, маркетов и ресторанов. Когда занимаешься профилактическим поиском, то их надо опрашивать в первую очередь, а у них – двоемыслие. С одной стороны, они знают, что мусульмане это и есть террористы. Но с другой стороны, им вбили в мозг, что ислам – это одна из мировых религий, а все мировые религии учат одному и тому же, причем только хорошему, что они – основа цивилизации, и что исламская культура равноправна с нормальной человеческой. Это и есть двоемыслие. Это еще называют «политкорректность» и «толерантность». Человек видит исламские митинги типа «смерть неверным» и «ислам будет править миром», он знает про взрывы на дискотеках и захват заложников. На улице он обходит за сто шагов фигуранта, одетого по-мусульмански. Но если начинается полицейская фильтрация, то этот же человек возмущается: преследованием мусульман и оскорблением ислама. Он знает факты, но верит в пропаганду. Он поверит в групповой суицид семьи Штаубе так же, как верит, что ислам – это гуманная религия, осуждающая терроризм.

Ндунти задумчиво покрутил толстыми пальцами сигару, рассматривая столбик пепла.

- У! И как ты работал, если вокруг такие бараны?

- Я выучил исламский разговорник и работал мусульманином. Оделся, как они, приехал, как бы, с индонезийских островов, и пошел искать своих братьев по вере. Спрашивал в отелях, маркетах, дешевых ресторанах, на причалах, в авто-мастерских. Кто-то звонил в полицию – ну, это нормальные ребята, мы их брали на заметку. Кто-то шарахался. Это естественно. А кто-то подсказывал, где искать. Их мы тоже брали на заметку.

- Ясно. Ты нашел братьев-мусульман. А дальше что?

- Дальше... (Рон вздохнул) … В исламе есть три течения: сунниты, шииты и хариджиты. Они враждуют между собой с VII века. Спорят, кто правовернее.

- В смысле, у кого стволов больше, у того и теология правильнее? – предположил Граф.

- По ходу, так. Но имеют значение и другие методы, как то: мины, яд, холодное оружие.

- … И деньги, - вставил Финген, - У суннитов денег больше, поэтому они правовернее.

- А ты, Рон, в каком течении был? – поинтересовался Граф.

- В начале, обычно, суннитом, - ответил резерв-сержант, - Потом мне начинало больше нравиться учение хариджитов. Это, как ты понимаешь, обязывает к некоторым вещам.

- Ты всех гасил? – поинтересовался Ндунти.

- Что ты, Чоро, - искренне возмутился Рон, - Я не опускался до теологических споров с обычными лавочниками или грузчиками. Меня интересовали только те, кто радикально погряз в своих суннитских или шиитских заблуждениях.

- А как на это смотрели янки, в смысле – их копы? – спросил Дуайт.

- Как на привычные разборки между радикальными исламскими группировками. Я же не один такой борец за веру. У суннитов и шиитов свои есть, тоже борются, не хуже меня.

Центурион Дзого Мтета взял с решетки кусочек мяса, глубокомысленно прожевал его, и крикнул во всю мощь своих не маленьких легких:

- Чоро!!! Еда сделалась!!!

- Хорошо, - сказал генерал-президент, погладив пузо.

Публика лениво потянулась к столу (точнее, к печке для барбекю, рядом с которой был расстелен брезент). Более цивилизованные пилоты, сгружали себе мясо на бумажные тарелки. Более простые легионеры использовали вместо тарелки левую пятерню (как-то умудряясь при этом не обжигать ладонь). Пума была солидарна со второй группой. Рон оценил опытным взглядом ее энтузиазм, и посоветовал.

- Ты не очень торопись. Соизмеряй с пищеварительным потенциалом.

- Мы этот еще не проходили, - сказала она, - Только тот, который от силы тяжести и тот, который от электричества.

- Я имею в виду, что желудок у тебя не резиновый.

Пума что-то неопределенно пробурчала в ответ и устроилась в молодежном углу стола, между Ромсо и Дитером. Ее недавний курсант – Штаубе, занял место между Ндунти и Роном. Вид у него был несколько обалдевший. Еще бы: с непривычки произвести под сотню выстрелов из достаточно мощного пистолета.

- Миз Батчер хорошо инструктирует, да? – спросил его Ндунти.

- Да… Кажется, у меня стало что-то получаться. Но, со стороны виднее.

- Вполне нормально, - сказал Рон, - Если ты будешь стрелять хотя бы пару раз в неделю, то вообще будет отлично. Кстати, Пума, ты молодец.