Розов Александрович - Чужая в чужом море

- ОК, - согласился Рон, - А как на счет лекции? В смысле, мы же работали и все такое.

- Лекция, так лекция, - сказала Брют, - Начнем со строения этой прикольной планеты. В серединке - твердое железное ядро радиусом 2000 километров. Вокруг - слой горячего метало-силикатного киселя, толщиной почти 5000 километров. Ближе к поверхности он немножко остывает, и становится более густым. Его нижняя часть называется «внешнее ядро», а верхняя - «мантия», но мы об этих слоях имеем лишь общее представление. Мы неплохо знаем свойства скорлупы планеты - «земной коры», и того, что под ней - «слоя Мохо». Да, кстати, материковые плиты, вся эта Евразия, Америка, Африка, - плавают на поверхности слоя Мохо, как картонки, и вся скорлупа немного скользит по этому слою, отсюда - дрейф магнитных полюсов. У земной коры неравномерная толщина, 10 - 100 километров. Это практически важная неравномерность. На тонких участках коры есть шанс докопаться до верхней мантии, где лежат хорошие деньги, это – научный факт…

..

Герхард Штаубе, тем временем, сидел на берегу в паре сотен метров от них, в обществе пачки сигарет, погруженный в невеселые мысли. Он понял, что пост министра, орден на груди, правительственный банкет, домашний обед с президентом – это лишь декорации. Реально, он попал в банду гангстеров, которая захватила кусок бесхозной территории, площадью около 20 тысяч квадратных километров и занималась там вещами, о которых даже думать страшно. Разорив население (опустившееся до уровня каменного века), и запутавшись в криминале, эта банда спровоцировала войну, отдала страну нескольким агрессивным внешним силам, и балансирует между ними, питаясь клочьями их добычи. Герхарду в этом раскладе предписана роль оружейного ремесленника, который должен сделать технику, с помощью которой можно отрывать от падали клочья побольше. Если он не справится с этой работой, то его пристрелят. Не казнят, как нарушителя закона, а просто забьют, как лишнее и бесполезное существо. Если он справится, то к нему будут относиться, как к ценному участнику банды, или скорее, трибы, первобытного племени. Он получит большую пещеру и большую долю из общего котла. К его мнению в банде будут прислушиваться. В его пещеру будут приходить женщины, и спать с ним. Но это все до тех пор, пока он полезен. Бесполезному - пуля и помойная яма вместо могилы. В его нынешнем положении была какая-то ужасающая высшая справедливость. Он отверг унылую западную цивилизацию, в которой все зарегулировано так, что жизнь безвкусна, как диетическая каша. Так он попал в Сарджа, где за свои, честно заработанные деньги, он имел право есть настоящее мясо, быть реальным хозяином в своем доме, повелителем небольшого мира в пределах ограды. Но и над ним оказался повелитель, полновластный хозяин его жизни и смерти. И Герхард отверг Сарджа с ненавистным исламским законом пирамиды абсолютного подчинения. Так он попал в Шонаока, где нет ни регулирования, ни законов абсолютного подчинения, а лишь круговая порука внутри воюющих прайдов, и непрерывная борьба за лидерство, означающее большую долю в общем котле прайда… Если бы Герхард мог вернуться в совсем близкое прошлое, то он ни за какие посулы не покинул бы Франкфурт, где были защищенность и стабильность, в то время казавшиеся ему невыносимым бременем вязких, как патока, традиций, предписаний и ограничений. Но, высшая справедливость дает ему еще один шанс – через два года Герхарда готова принять Меганезия. Задворки цивилизации - но все-таки… Кроме того, быть может, он сумеет как-то заслужить у высших сил настоящее прощение, и вернуться домой…

Штаубе посмотрел в сторону маленького лагеря меганезийской экспедиции. Пятнистый, как шкура леопарда, конический шатер, и вытащенный на берег дельтафлайер-амфибия, широкое крыло которого сейчас играло роль солнцезащитного навеса. Под этим навесом, рядом с портативными электронными модулями, подключенными к солнечной батарее, расположились все трое меганезийцев. Судя по активной жестикуляции, они оживленно спорили. Сюда долетали загадочные обрывки фраз: «вечная лопата», «народный тряпко-планер», «ресурс ствола - миллион выстрелов» и «турбо-реактивнкая братская могила». Последняя реплика давала повод вклиниться в разговор, и Штаубе подошел поближе.

- Извините, - сказал он, - вы про ту ситуацию, которая произошла у меня?

- Нет, это я к слову, об аэробусах и просто больших авиалайнерах, - ответил Рон.

- Хочешь какао, Герхард? – cпросила Брют.

- Падай сюда, поcпорим, - добавила Пума, звонко хлопнув ладонью по одной из пустых коробок, служивших креслами в этом дискуссионном клубе.

- Спасибо, - сказал он, усаживаясь, - А о чем спор?

- Об этом, - Брют взяла из кюветы прозрачный кристаллик кварца с густой сетью желто-золотистых волосков внутри, - Это вкрапления рутила, диоксида титана. Вообще-то нас пока интересует особо-чистый кварц. Он идет по 8 фунтов за килограмм. Это 10 баксов. Из него делают пьезоэлектрические сенсоры, ультразвуковые динамики, спец-оптику и еще кучу полезных вещей. Но титан - тоже хорошая штука. Рутил – основная титановая руда. Рутиловый концентрат идет примерно по пол-фунта за килограмм. Его можно толкать прямо в ЮАР, у них большие мощности по выплавке титана, а можно таскать в Меганезию. На Новой Британии и Луайоте есть металлургические фабрики. Титан из здешнего рутила вполне можно там выплавлять. А вот Рон считает, что нам достаточно титана, который добывается у нас на Гуадалканале и Ниуэ и экспортируется из Папуа.

- Не забываем про Антарктиду, - сказал резерв-сержант.

- Ты видел, как там выглядят горные разработки? Нет? А я видела. Забудь лет на десять.

- А при чем тут авиалайнеры? – спросил Штаубе.

- Рон – противник большой авиации, - пояснила она.

- Большой авиации тяжелее воздуха, - уточнил тот, - Сардельки, я как раз, приветствую.

Брют кивнула, в знак того, что согласна с поправкой, и продолжала.

- Тогда титан нужен только там, где требуется исключить износ деталей. Химические и атомные ректоры, кое-какая военная и медицинская техника, вакуумные насосы…

- Я понял, - сказал Штаубе, - А чем тебе не угодили авиалайнеры, Рон?

- Дорого, неудобно и опасно. Это мишень для любого террориста. Я не про тебя, ты как раз очень правильно их уработал. Я про классику авиа-терроризма, типа WCC 9/11.

- Рон предпочитает летать на тряпке, - ехидно вставила Брют, щелкнув по матерчатому крылу дельта-флаера, - Ни разу в истории террористы не проникали на борт дельтика.

- Нечего тут прикалываться, - ответил он, - Не случайно из Штатов и Японии многие летают в Австралию и Аотеароа не на лайнерах, а на наших 20-местных рикшах. Так дешевле, безопаснее, нет хлопот с регистрацией и с переездами аэропорт-город.