Мушинский Олег - Рекламный трюк

– Да, Антон, – поддержала его Елена. – У нас и без того достаточно проблем.

– Маммона вас всех забери! – рявкнул в ответ Антон. – У этого человека, быть может, ключ к решению всех наших проблем. Какое нам дело до того, сколько их будет, если мы уйдем разом ото всех?!

– А если не уйдем? – спокойно спросил дядя Ваня, на которого эта вспышка не произвела никакого впечатления.

– Больше одного раза нас все равно убить не смогут, – ответил Антон. – И, потом, с чего ты взял, что он вообще на нас донесет?

– А почему бы и нет? – пожал плечами дядя Ваня. – Ладно, допустим. Но как мы до него доберемся?

– Подключим Георгия. Союз так союз.

Дядя Ваня подозрительно посмотрел на Антона. Елена вздохнула.

– Нас всех убьют, – тихо сказала она. – Точно убьют.

Дядя Ваня забрал всю имевшуюся наличность, оставшуюся после оплаты счета, и отсутствовал часа три. Возвращение к привычной торгово-переговорной деятельности явно пошло ему на пользу. Он посвежел, взбодрился, в глазах появился погасший было огонь веры в себя. Улучив момент, когда рядом никого не наблюдалось, дядя Ваня тайком продемонстрировал старинный пистолет.

– Помнит Великую войну, – признал он. – Но в рабочем состоянии. Держи, грабитель.

– Спасибо, – кивнул Антон, забирая оружие. – Заряжен?

– Нет. Вот, – дядя Ваня вытащил из кармана маленький патрон. – Все, что удалось выторговать. Мне и так пистолет с большой скидкой отдали, так что не обессудь.

Антон с сомнением осмотрел боеприпас.

– Даже сейчас батареи больше.

– Он однозарядный, – пояснил дядя Ваня. – Тогда только такие и делали, и напихивали их в оружие целую кучу. Я скачал инструкцию, как это делать – ничего сложного.

– Посмотрим. Хотя, всего один…

– Этот Строганов тоже один, – напомнил дядя Ваня. – К тому же, ты же вроде пугать его собрался, а не убивать. Лучше расскажи, что Георгий ответил?

Предводитель Непонимающих долго спорил, но в итоге согласился задействовать свой сберегаемый на крайний случай ресурс в отделе военного контроля. Военные традиционно наплевательски относились к правам и свободам граждан, и бесцеремонно фиксировали не только эфирные сообщения, но и вообще любой факт активности персонального нанокомпьютера служащих, контролируя, кто, где и чем занимается в рабочее время. Ресурс согласился следить за Строгановым до следующего утра и пересылать по защищенному каналу его текущие координаты.

Георгий благословил операцию и пообещал лично спустить с Антона шкуру, если тот провалит дело. Антон обещал не подкачать.

Для этого, правда, требовалось пойти на еще одну авантюру. Потому, не взирая на увещевания Елены, первым делом Антон отправился в местный храм. Золотой телец взирал с пьедестала сурово и неодобрительно, но никому из жрецов не пришло в голову прервать молитву незарегистрированного прихожанина неуместным любопытством. Антон счел это добрым знаком.

Искренняя молитва укрепила дух и разум. Сомнения рассеялись, как утренний сон.

Безумный план перестал казаться таковым. Словно наяву, перед ним возник золотой престол, и голос свыше повелел идти вперед. Антон склонился в глубоком поклоне.

Он верил. Верил, что, несмотря на выпавшие испытания, ему воздастся. На выходе из храма Антон поймал себя на том, что насвистывает бодрую, не облагаемую авторскими отчислениями, мелодию. Потребовалось серьезное усилие воли, чтобы приглушить рвущееся наружу нетерпение. Даже с высшим покровительством не следовало оплошать на земле.

Выступили, когда начало темнеть. Перед мостом через пролив, как и предупреждала девица из гостиницы, располагался армейский блокпост. В небе неспешно вращалась алая голографическая надпись: "Стой! Проезд строго по пропускам". Тяжелые бронещиты были развернуты на запад. Под одним из них дремал, сидя на ящике, солдат с оружием в руках. Еще двое скучали неподалеку.

Антон повел Елену и дядю Ваню дальше вдоль берега. Серо-фиолетовые волны лениво колыхались в лучах заходящего солнца. Вдали черной полосой виднелся противоположный берег, где, согласно последним данным, находился Строганов.

Остановились, когда мост пропал из виду, растаяв в сумерках наступающего вечера.

– Примерно здесь, – сказал Антон, сверившись с картой.

– Что здесь? – удивленно переспросил дядя Ваня, оглядываясь по сторонам.

– Здесь мы переправимся через пролив, – пояснил Антон.

– Ты с ума сошел? – заботливо поинтересовался дядя Ваня. – Здесь же повсюду контроль. Зафиксируют работающий двигатель, и вдарят ракетой.

– Не зафиксируют.

– Планер? – восхищенно вздохнула Елена. – Ты гений, Антон.

– Планер тоже могут засечь, – проворчал дядя Ваня.

– Могут, – признал Антон. – Поэтому планера тоже не будет. Иди-ка сюда.

Они спустились к булькающей жиже. Опасливо поглядывая на пролив, натянули и наглухо застегнули капюшоны, полностью отгораживаясь от внешнего мира: мало ли что может надуть ветром из этой нестабильной субстанции. Осмотрелись. Вдоль берега криво и неравномерно выстроились покосившиеся большущие деревянные щиты, тусклыми красными буквами извещавшие общественность, что берег заминирован. Дядя Ваня, едва разобравший предупреждение в приглушенном свете фонарика, моментально посерел.

– Эти мины с Великой войны лежат, – спокойно пояснил Антон. – А наш климат не способствует долгому хранению на открытом воздухе. Помоги мне.

Вдвоем они подперли плечами ближайший щит и повалили его в жижу. Противно чавкнув, тот закачался на волнах. Антон легко запрыгнул на него, прошелся и спрыгнул обратно.

– Как я и предполагал, троих он выдержит, – сообщил он.

– И что? – подозрительно спросила Елена.

– Мы будем отталкиваться вот этими досками и переберемся на другой берег, – пояснил Антон. – Просто и гениально.

– Вот на этом?

– Да.

– Погоди, погоди, – замахал руками дядя Ваня. – Для переправы через подобные преграды существуют гравипланы, корабли и глиссеры. Может, я что-то упустил, но в этом списке точно нет деревянного щита, гниющего тут со времен Великой войны!

– Есть. В расширенном списке довоенников, – сообщил Антон. – История – действительно полезная штука. Этот щит теперь называется плот, и нам надо проплыть на нем всего восемьсот метров. Пешком это расстояние покрывается минут за десять.

– Нет! – решительно отрезала Елена.

Антон ободряюще приобнял ее за плечи.

– Ты только представь – десять минут страха, и мы на месте.

– Мне уже страшно. Ты можешь утопиться, раз так хочется, а я останусь здесь и посмотрю на это со стороны.

– Разумная мысль, – поддержал ее дядя Ваня.

– Послушай меня. Мы же почти на месте. Осталось сделать всего один последний шаг, и мы спасены. Всего один. Ты же можешь сделать всего один шаг.