Мушинский Олег - Рекламный трюк

– Подождите, какие беспорядки?

– Беспорядки будут, то не ваша забота. Далее вы пройдете карантинный блок и сразу после этого, ссылаясь на важность полученных вами данных, свяжетесь со мной. За вами прилетит правительственный гравиплан. С учетом массовых беспорядков, военные будут просто счастливы сбагрить вас с рук.

– Звучит неплохо.

– Тогда, до завтра. Очень жду вашего звонка.

– До завтра.

Едва прервался вызов, Георгий поспешил зафиксировать координаты источника. На всякий случай.

– Итак, вы говорили о каком-то инциденте, – снова повернулся он к правозащитнику.

– Да, говорил, – спокойно подтвердил тот. – Пьяная драка местных низкоуровневых с мигрантами, такими же голодранцами. Одному из местных проломили голову, прочие с побитыми мордами нас не интересуют.

– А что нам с того, первого? – не понял Георгий. – Это же его проблемы.

– Основа правозащиты состоит в том, чтобы делать частные проблемы всеобщими, – пояснил правозащитник. – Местные регулярно дерутся с мигрантами с южных территорий, а, значит, сильно не ладят между собой. Это раз. Побитый был на хорошем счету у местных, так как обладал хорошими техническими навыками и нередко помогал соседям с бытовым ремонтом. Это два. Если сегодня проломили голову одному, то завтра могут проломить и другому, а этим другим быть никто не хочет. Это три. Если побитый умрет, это вызовет определенное волнение в массах, которое вполне можно раскачать и направить в нужном нам направлении.

– А он умрет? – уточнил Георгий.

– Да. Жители северных территорий отходчивы и терпеливы, импульс должен быть сильным.

– А дальше?

– Дальше все просто. Азы, как говорится. Педалируя тему смерти, мы направим местных на место стычки. Весьма криминогенный ресторанчик, кстати, так что разнесут его быстро и безжалостно.

– Одного ресторана мало, чтобы озадачить войска и полицию Понимания.

– Убирающий гору начинает с маленького камушка, – философски ответил правозащитник. – Разгром ресторана, плюс распитие трофейных напитков под линчевание бармена, только подогреет толпу. Здесь очень важно уловить момент, и дать разгоряченным людям нового врага. Я предпочитаю на эту роль мигрантов, так как к ним заранее есть определенная антипатия. Мигранты, естественно, будут защищаться, что вызовет дополнительный всплеск насилия и, при должном управлении, выльется в погромы. Несомненным плюсом выбранных жертв я считаю то, что мигранты есть практически в каждом поселении, так что всем найдется дело. Обеспечив процессу должную информационную поддержку, мы распространим хаос по всей территории. В этом плане я также предпочитаю классическую схему: максимум ужасов, минимум конкретной информации и четкий образ врага. Плохие новости распространяются быстро, фундамент мною сегодня уже заложен. Так что можем потихоньку начинать. Я, с вашего одобрения, выдвигаюсь на место и начинаю прокачивать местных. Как раз к утренним новостям успеем, а дальше уже само пойдет.

– Надолго?

– Зависит от реакции властей, но дня три лихорадить будет точно. Если сразу задавить, люди только озлобятся. Власти это понимают, и будут тушить пожар постепенно. Ну а мы, по мере необходимости, будем подбрасывать дровишек.

– Отлично. Действуйте. Я должен вернуться, так что оставляю все хозяйство на вас.

Держите меня в курсе событий.

– Непременно.

С утра зарядил мелкий дождь. Антон проснулся под его мерный шелест, и долго лежал в темноте, соображая, где он находится. Воспоминание не принесло радости, но позволило сориентироваться в реальности. Антон включил фонарик, сел и осмотрелся. Елена свернулась клубочком неподалеку, тихонько посапывая во сне.

Дядя Ваня храпел у самой двери. То ли сторожил во сне, то ли не хотел долго тянуть, если кто-нибудь все-таки к ним прорвется.

Антон, пошатываясь, добрел до двери. Вроде, все было как вчера. Дядя Ваня приоткрыл один глаз.

– А, это ты, – пробурчал он. – Чего колобродишь? Не спится?

– Утро уже, – ответил Антон.

– Да ну. Тебе это только кажется.

Антон хотел было посоветовать посмотреть на часы, но потом вспомнил, что компьютеры отключены. Он сам включал свой только на время связи с Георгием, после чего опять как бы умер.

Внутреннее ощущение подсказывало, что утро уже наступило. Антон твердо решил при случае установить себе пси-программу чувства времени, осторожно отодвинул импровизированную баррикаду и приоткрыл дверь. В узкую щелочку хлынул серый утренний свет. Дождь тоже был серый. Все было серым, словно кто-то свыше отключил миру цветность.

– Что там? – спросил дядя Ваня.

– Утро. И дождь. Серый.

– Серый – это хорошо, – сказал дядя Ваня. – Кислотность минимальная.

– Вроде того. Хотя кто знает, какая в нем тут химия?

– Ладно, не порти настроение до завтрака. У нас вроде было что-то в запасе, а то эта паста из аварийного комплекта – такая мерзость.

– Мерзость, – признал Антон. – Зато фильтры снимать не надо. Есть концентрат, если сможешь пропихнуть его через фильтры. Снимать маску не советую.

– Блин. Хочу нормальное питание.

– А я хочу ванну, – произнесла, потягиваясь, Елена. – Горячую, с ароматизатором и гидромассажем. Хочу домой.

– И я хочу, – вздохнул Антон, закрывая дверь обратно.

– К себе домой, или к Лене? – ехидно уточнил дядя Ваня.

– Да хоть к тебе, – беззлобно отмахнулся Антон.

– А что, у меня тоже неплохо, – согласился дядя Ваня. – Диван мягкий, и видеосистема два метра в диагонали. И холодильник рядом.

– Ох, не травите душу, – вздохнула Елена.

– Может, хоть дождь переждем? – спросил дядя Ваня.

– Да не похоже, что он скоро кончится. Ну, тогда завтракать, и в путь.

– Бэ-э-э… – высказала Елена свое мнение о питательной пасте.

– Согласен, но есть надо. Нам сегодня десять километров отмахать придется.

Хорошо хоть, по дороге.

– Там река-то есть? – уточнил дядя Ваня.

– Не знаю. Да тут везде реки. Вон, с неба целый водопад падает.

В отличие от неопытных авантюристов, правозащитник после бессонной ночи держался бодро, как будто только что из элитного санатория. Выступая на импровизированном митинге перед сожженным дотла рестораном, он гневно перечислял все грехи мигрантов, которые успел накопать за ночь. Фактуры хватало и без фантазии: и убийство год назад в том же ресторане местной девушки, за которое никто так и не был осужден; и наплевательское отношение мигрантов к закону и политкорректности притом, что любой местный, рискнувший наплевать на закон или политкорректность в отношении мигранта, мог не дожить до суда; и лежащее далеко за рамками здоровой конкуренции вытеснение местных с перспективных рабочих мест; и постоянные бытовые конфликты – вроде бы мелочь на фоне остального, но психологи давно подтвердили важность влияния подобных мелочей на психику человека, потому правозащитник прошелся по этой теме особо. Собравшиеся люди в ярости потрясали кулаками и оглядывались по сторонам, но избитый бармен как сквозь землю провалился.