Эллен Датлоу - Лучшее за год 2005: Мистика, магический реализм, фэнтези

Впервые с тех пор, как она покинула дом, Рейчел усомнилась в правильности принятого решения. Эта внучка и ее приношение… К чему все это обязывает? Более семидесяти лет, а это дольше, чем срок ее жизни, Рейчел провела в домике у истока ручья в Свон Понд Холлоу. Она затосковала по дружелюбным крикам своих гусей; тоска была такой щемящей, что Рейчел в испуге подняла руку к своему давно умолкнувшему сердцу.

— Чем могу вам помочь? — осведомилась китаянка за стойкой.

Рейчел молча показала ей конверт.

— Миссис Болл? Ваш рейс через два часа. Но ваш билет у меня.

С этими словами «Нефритовая девушка» протянула Рейчел ярко-красную пластиковую карточку с золотистыми драконами. Руки у китаянки были очень красивые, а у Рейчел — руки женщины, работающей на земле, — чистые, но неухоженные и загрубевшие.

Когда Рейчел прикоснулась к билету, внутри у нее что-то вздрогнуло и она испугалась. Да, испугалась. Она не боялась уже больше семидесяти лет. К тому же в этот момент она была босиком и без шляпы.

— Может, вы желаете сделать кое-какие покупки, — предложила девушка и указала на таблички над стойкой: «Терминал А/Вход 1–24А», затем стрелка и «Терминал В/Вход 1–15В». — Магазины в главном зале.

Рейчел сверилась с билетом, где среди иероглифов было написано по-английски: «Вход 4А», и, еще раз взглянув наверх, поблагодарила служащую «Гонконгавиа».

Страх улетучился, Рейчел снова почувствовала себя уверенно. «Что это было?» — подумала она и, следуя указателям, направилась в ярко освещенный зал. Там были книжные и цветочные магазины, киоски, торгующие открытками, наборами для специй и всевозможными чучелами. Продавали и пластиковые сандалии — яркие, разноцветные. На Рейчел была светло-голубая юбка, и она выбрала в тон — синие, с ремешками, которые продевались между пальцами ног. Ощущение непривычное, но Рейчел решила, что, если уж ходить в них будет совсем неудобно, шлепки всегда можно снять и нести в руках.

Продавца в магазине не было. Рейчел выбрала открытку с симпатичной лошадкой и, взяв со стойки авторучку, написала: «Дорогой Саймон, поездка автобусом прошла хорошо». Саймон — это настоящее имя Спида. Рейчел задумалась, не зная, что еще добавить. Хотелось рассказать о тех странных ощущениях, которые она испытала, взяв в руки билет, но как это выразить в словах, она не знала и поэтому просто написала: «Вылетаю в Гонконг через два часа. Твоя Рейчел» — и адресовала: Саймону Филпоту, Свонд Понд Холлоу. У входа в магазин был установлен почтовый ящик, Рейчел опустила письмо и подняла флажок. Когда она представила, как Спид вынимает открытку из новенького почтового ящика, призрак сердечной боли снова шевельнулся в ее сердце. Рейчел решительно развернулась, как нынче утром от собственных ворот, и пошла прочь… Новые сандалии тихонько шлепали по полу. Пройдя ползала, она решила еще кое-что написать Спиду и вернулась к почтовому ящику. Дописать она хотела: «Не уверена, что полечу», но флажок уже был опущен и открытки в ящике не было.

На диванах у входа № 4 сидели люди. Среди них китаец с лицом синего цвета и темными кругами вокруг глаз. В блюдцах белков чернели зрачки. На нем были необычные туфли с загнутыми носами, красные краги, красные же латы искусной работы и красная шляпа странного фасона. Он читал газету на китайском языке.

Рейчел присела на два ряда подальше от этого демона и принялась обмахиваться своим красивым конвертом, хотя душно ей совсем не было. Тут же был установлен телевизор, с экрана которого какой-то лысеющий мужчина объяснял людям, что им следует делать, а что не следует. Он был кем-то вроде доктора, доктор Фил. Говорил он примитивные, грубые вещи, а зрители, положив руки на коленки, словно дети, внимали ему и кивали головами.

— Летите за приношением? — спросил Рейчел мужчина в темном костюме, белой рубашке с белым галстуком и в белой фетровой шляпе. — Мой сын женился на китаянке, и теперь я вынужден летать туда каждый год. — Он улыбнулся.

— Вы уже делали это раньше? — поинтересовалась Рейчел. — Это безопасно?

Мужчина пожал плечами:

— По-разному. Я вот приобрел новый костюм. У них хорошие портные. Хотя после жизни все уже не так… Буддизм и все такое…

Буддизм, отрешенность. На секунду все закружилось у Рейчел перед глазами. Она поняла, что не склонна размышлять о буддизме.

Мужчина продолжал:

— Знаете, я все еще чувствую привязанность сына ко всему этому. — Он ухмыльнулся. — Притяжение живых, то, как они нам угождают.

Рейчел уже давно не чувствовала никакой привязанности к живущим. Все ее дети, кроме двоих, умерли. Не осталось никого, кто помнил бы ее.

— А это кто? — Она показала на демона.

— Не смотрите на него, — тихо посоветовал мужчина.

Рейчел опустила глаза, на коленях у нее лежали красный конверт и пластиковый билет.

— Я не уверена, что мне следовало приезжать, — сказала она.

— Почти со всеми так, — ответил мужчина. — У вас какое место?

Рейчел взглянула на билет, теперь к надписи на английском «Вход 4А» прибавилось «Место 7А».

— Я надеялся — наши места будут рядом, — сказал мужчина, — боюсь, это не так. У меня 12Д. Это у прохода. Я предпочитаю сидеть у прохода. А вы у окна сможете любоваться звездами.

Любоваться звездами Рейчел могла и дома.

— А вот и наш самолет, — заметил мужчина.

Послышался вой и лязг металла о металл. Это был большой пассажирский «Боинг-747», красный, с белым брюхом и золотистым драконом, извивающимся вдоль всего борта. Рейчел он не понравился.

На посадку она пошла вместе с мужчиной в белой шляпе. Молодой человек в отлично скроенном узком золотистом костюме с бейджиком «Золотой мальчик» проверял билеты. Лицо у него было цвета платины. У входа в самолет стояли две стюардессы в этих чудесных зеленых костюмчиках и шляпках-таблетках. И у той и у другой бейджики — «Нефритовая девушка». В салоне спутник Рейчел показал ей, где ее место.

Рейчел села и посмотрела в иллюминатор. Пока они ожидали своего рейса, стемнело, но звезды еще не взошли.

К Гонконгу подлетали на рассвете. Лайнер шел на посадку, пересекая гладкую, блестящую, как олово, гавань. Опускаясь все ниже и ниже, самолет, казалось, вот-вот заскользит по воде, а потом вдруг — соприкосновение с землей и скрежет шасси о посадочную полосу.

Сердце Рейчел подпрыгнуло, она непроизвольно вскрикнула и схватилась за грудь. Сердце еще раз стукнуло под рукой. Рейчел судорожно вдохнула, воздух проникал в ее спящие легкие, пока они наконец с легким скрипом не расправились и не обрели эластичность. Биение сердца дарило необъяснимые ощущения: наслаждение, страх, возбуждение, сливаясь, опьяняли ее. Цвета стали ярче, одна из «нефритовых девушек» открыла дверь, и в салон ворвалась волна резких, незнакомых запахов — смесь сладких ароматов и запаха людской толпы и старых носков.