Джеймс Блиш - Дело совести

Он так же холодно, без всяких эмоций, понял, что осмелится подняться по этой ведущей в никуда лестнице, вооруженный только математической концепцией. Дэнни полностью отдавал себе отчет, что понимание математической концепции не дает автоматически способности ее применения в деле. Она, например, очень хорошо объясняла, что каждая ступенька вверх ведет на новый уровень сериального мира, где значение постоянной Планка было выше, чем на непосредственно предшествующей ступени. Но он не обладал знаниями ученого, чтобы оценить последствия этого изменения или предсказать их в соответствующих практических терминах; не оценив последствий, он не мог достаточно хорошо знать, откуда и куда идти, а также каким образом можно проникнуть в последовательность.

Короче говоря, если следовать только своей интуиции, то, поднимаясь по этим ступенькам, можно просто потеряться.

А если следовать ложной или недостаточно продуманной аналогии, можно потеряться еще быстрее. Было бы ошибкой, например, продолжать считать, что уровни сериального мира — это независимо существующие параллельные миры. Дэнни знал, что у этой давно существующей философской головоломки нет подтверждения в физической реальности. И все же концепция «параллельных миров» имела так много точек соприкосновения с настоящей ситуацией, что трудно было не впасть в заблуждение.

Не оставалось ничего другого, кроме того, чтобы ухватиться за аналогию Марлы о кинопленке. К тому же Тодд назвал эту аналогию «очень хорошим методом» понимания сериального мира. По крайней мере, можно рассчитывать, что эта аналогия не будет грубой ошибкой по отношению к имеющимся фактам. Оставалась единственная опасность — что она не полная.

Дополнить ее — если аналогия вообще может быть дополнена относительно реальности — значит получить точку опоры. Вообразим течение времени разделенным на неопределенное число равных отрезков — кадров кинопленки. Только в одном таком кадре действующие лица и весь остальной антураж будут двухмерными и как бы ненастоящими. Теперь наложим вторую пленку прямо на первую, прокручивая в том же направлении. Действующие лица и прочее во второй ленте почти идентичны тем, что на первой пленке, но все-таки немного не похожи. Они тоже двухмерные и почти нереальные. Теперь добавляем третью кинопленку, которая слегка отличается от второй и более значительно от первой. Повторим процесс с четвертой лентой, пятой, шестой и седьмой.

Теперь включим свет и посмотрим через пачку лент на один кадр, единственный настоящий во времени, так как он существует в каждом уровне сериального мира. Вы увидите не единственное изображение, нет, вы увидите наложение. Слегка различающиеся, почти нереальные и плоские объекты и персонажи сложились в трехмерные образы, находящиеся в трехмерном пространстве, обрамленном краями кипы кинолент. Составные образы впитали особенности всех индивидуальных образов.

Эта, судя по виду, сплоченная композиция представляет собой «реальный» мир, побочный эффект всех уровней сериального мира — то, что Шон назвал «главной линией» в отличие от отдельных «последовательностей».

Но «последовательность» наводит на мысль о времени и движении. Существует продвижение вперед и изменение от кадра к кадру в кипе кинопленок. Здесь заключена настоящая тайна, основное ядро сериального мира — разница во времени.

Положите руку на верх кипы кинопленок и нажмите как можно сильнее. Затем сдвиньте вперед на полдюйма.

Верхняя пленка скользнет на полдюйма. Следующая под ней немного меньше; пленка под ней — еще меньше. Самая нижняя пленка может не сдвинуться совсем. Но когда вы снова просветите кипу пленок, вы увидите, что расхождение между кадрами в верхней и нижней кинопленках будут очень значительными. Мгновение, которое является «сейчас» на нижней пленке, сдвинулось вперед во времени на намного более значительное расстояние, чем на верхней.

(К величайшей досаде Дэнни в этой точке рассуждения другая индуктивная вспышка прервала строящуюся аналогию. Два года назад он случайно наткнулся на совершенно непонятную статью английского физика Д.Б.С.Холдейна о теории неэнштейновской относительности, по которой возрастание энергетического уровня всей вселенной тем больше, чем старше возраст вселенной. Дэнни вообразил скольжение кипы кинопленок раньше, чем неясную концепцию Холдейна, — он не вспомнил, что Холдейн в действительности объяснял другую человеческую идею, и поэтому не захотел вернуться к ней как к наиболее естественному и неизменному из всех естественных законов.)

Тогда что же сделало Братство? Оно разделило кинопленки. В этой мерцающей лестнице не было ни «главной линии», ни совокупности пленок, сложенных в одну общую реальность. Вместо этого каждая из пленок имела свое собственное индивидуальное существование со всеми мельчайшими отличиями между ними, освобожденными, чтобы независимо отстаивать свои права, как если бы каждая пленка была «главной линией».

По мере того как Дэнни шел шаг за шагом к пониманию проблемы, он как будто попадал в другой мир. Не нереальный мир, но и не реальный тоже; просто почти выдуманный мир, который мог стать фактом, только благодаря смешению его родственных полуправд.

И — он должен идти вперед во времени. Каждый новый полумир будет поворачиваться чуть вперед в будущее по сравнению с предшествующим. Как далеко это «чуть» может быть — секунды или столетия, он не представлял, но, скорее всего, это будут длинные, а не короткие скачки. В нормальном пространстве-времени одна секунда эквивалентна расстоянию 186 000 миль. Так что есть все основания считать, что изменения на «чуть» в таком основополагающем факторе, как энергетический уровень космоса, будут не менее эффектным.

Так вот как это сделано. Но теперь, когда он знает, что сделано, подъем по этим ступеням кажется ему несравнимо более опасным, чем прежде. Все последовательности, в которых ОПИ имеет преимущество, представляют очевидную опасность. Более того, чем выше подъем от последовательности к последовательности, тем больше отделение от главной линии вероятности; чем ближе Дэнни приблизится к чердаку, тем больше вероятности, что он окажется на первой неверной ступени и попадет в какой-нибудь мир, из которого ему уже никогда не выбраться…

И все же резонатор должен ему помочь. Если поставить первый винтик в нейтральное положение, держа свой мозг в пределах одного «кадра», вероятность сбиться с пути от последовательности к последовательности будет сведена к минимуму; и эта настройка также будет отсеивать близко прилегающие последовательности — промежуточные между теми, где могли спрятать Тодда. Тщательная фокусировка второго винта рассеет его мозг достаточно далеко вдоль оси Планка, чтобы показывать, по какой последовательности ему надлежит двигаться от уровня к уровню…